Призрачный двойник - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан Страуд cтр.№ 76

— Не знаю… А, поняла! Он своим рабочим поясом зацепился.

— Можешь его освободить?

— Не знаю, не знаю… Пытаюсь дотянуться…

Одной рукой я продолжала держать Вернона за запястье, другой рукой вытащила свою рапиру. В глубине зала слышалось ритмичное шарканье… Словно кто-то ползет по полу на своих костяных локтях и коленях.

— Холли…

— Никогда еще ни с кого поясов не снимала. Ты просто не представляешь, насколько это неудобно…

Я уставилась в темный проем арки. Что это? Я в самом деле слышу шелест тысяч и тысяч тоненьких паучьих ножек?

— Холли!

— Есть! Получилось! Быстрее! Тяни, тяни!

Я снова напрягла все силы, и на этот раз Бобби Вернон выскочил наружу легко и быстро, как говорится, словно пробка из бутылки шампанского. Честно говоря, он вылетел наружу так стремительно, что я не удержала равновесия и перекатилась через спину.

Еще секунда, и я уже снова протягивала свои руки вниз, чтобы помочь Холли. Она выбралась без проблем, только испачкалась в масле и порвала рукав куртки.

Вернон лежал на полу и был плох — глаза закрыты, стонет. Я подхватила его под руки и сказала.

— Холли, к лестнице! Нужно уходить!

Шаркающий и сопутствующий ему шелестящий звук под аркой сделались гораздо громче. Я знала, что в любой момент из непроглядной тьмы должно показаться нечто ужасное.

Холли схватила Бобби за лодыжки, и мы вдвоем подняли его с пола. Весил Бобби совсем мало, но нести его, тем не менее, оказалось трудно. Но хорошо хоть, что нужно было тащить его, а не Джорджа. Как говорится, и на том спасибо.

Из арки на лестничную площадку вылетело несколько пауков, а мы завернули за угол и начали спускаться по ступеням.

В отделе мужской одежды, этажом ниже, мы остановились, чтобы размять уставшие плечи и перевести дыхание. Вернона мы положили посередине прохода, между стойками с одеждой и кассой. Воздух здесь был морозным, колючим, призрачный туман слоился по полу, вился вокруг наших лодыжек. Вернон лежал в этом тумане, словно в молочной ванне. Я вытащила из своего рюкзака небольшой фонарь. При его свете мы рассмотрели бледное, покрытое потом лицо Бобби. Сейчас он лежал тихо. В дальнем конце прохода болтались в воздухе Тени, но они, как всегда, держались от нас, живых, на почтительном расстоянии. Мы с Холли обе были скованными, подавленными, обе были на краю паники. Выброс адреналина, который мы пережили возле лифта, быстро испарился, наступила реакция, сделавшая нас слабыми и раздражительными.

— У него кровотечение, — сказала Холли. — У меня есть с собой аптечка. Могу я?…

— Ну, разумеется, что ты спрашиваешь. Ты же у нас большой специалист по неотложной помощи.

Холли принялась быстро, ловко перебинтовывать голову Вернона. Я стояла, сильно сжав зубы, охраняла их обоих, следила за тем, как стекаются внутрь, тесно обступая наш зажженный фонарь, сгустки тьмы.

Холли действовала умело, прекрасно зная, что и как нужно делать. Я наблюдала за ней, и на душе у меня было кисло. Локвуд сказал, что мы с Холли — отличная пара, но, по-моему, это был тот случай, когда он оказался совершенно не прав.

Вернон снова закашлялся, произнес что-то неразборчивое.

Холли поднялась на ноги, и сказала, убирая свои бинты.

— Ты видишь ту тварь? — спросила она.

— Нет?

— А слышишь?

— Тоже нет. Я бы сказала, если что, — я покачала головой, и добавила. — Господи. А ты не могла бы для разнообразия попытаться сама хоть что-нибудь почувствовать? Что ты здесь вообще делаешь?

— Локвуд попросил, чтобы я пошла, я и пошла. И не моя вина, что мой Дар не такой сильный, как у тебя.

— Попросил… Могла бы сказать Локвуду «нет».

— А ты могла бы? — и Холли залилась своим звонким смехом.

— Что? — уставилась я на нее. — Что ты имеешь в виду?

— Так, ничего, — она помахала рукой, словно хотела развеять по воздуху только что сказанные ею слова. — Ерунда. Давай двигаться дальше.

Взмах рукой — подумаешь, великое дело! Но именно этот жест сделал непомерным ком гнева, который я давно пережевывала во рту, и теперь мне было необходимо выплюнуть его. Проще говоря, от этого жеста Холли у меня лопнуло терпение.

— Не смей говорить со мной о Локвуде в такой игривой манере, — сказала я. — Ты ничего о нем не знаешь. И обо мне тоже. Так что не лучше ли тебе отныне поучать саму себя, а не других?

Выпустить пар всегда бывает полезно. Вот и сейчас мне немного полегчало.

А у Холли глаза покраснели и заблестели от слез, но меня это не волновало. Даже приятно было это видеть.

— Хорошенькое дело! — воскликнула Холли. — Хорошенькое дело! Да это не я, это ты меня поучаешь с самого первого дня, как я только у вас появилась!

— Прошу прощения? — моргнула я, осторожно отступая на шаг назад. — Это я тебя поучаю?

— Да. И прямо сейчас тоже.

— Что? Нет, это я тебя не поучала. Я просто влепила тебе словесную пощечину за твою невероятную тупость и глупость, мисс Манро. А поучать и пощечину влепить, это вещи разные, знаешь ли.

Тут уже сорвалась и Холли.

— Вот видишь? — крикнула она. — Ты рта раскрыть не можешь без того, чтобы не давить, не давить, не давить меня. Что с тобой? Почему ты с самого первого дня терпеть меня не можешь?

— Я? Да я всегда была образцом сдержанности и терпения по отношению к тебе!

— Ну, конечно, конечно. Образцом. Если не считать бесконечного ворчания, охов, ахов, закатывания глазок к потолку…

— Друзья, друзья, — это был Бобби Вернон, окликнувший нас пола. — Хотя я только что очнулся и, возможно, не до конца пришел в себя, но даже в таком состоянии я знаю, что вы совершенно неправильно ведете себя… Нет ничего хуже, чем разругаться, когда ты на задании.

— Категорически не согласен, — подал голос череп. — Ты долго ждала этого момента, Люси. Давай, врежь ей. И не забудь, что я тебе говорил про удавку из вешалки. Очень хороший вариант, между прочим.

Но я не слушала ни одного, ни второго. Я была слишком занята тем, что смеялась в лицо Холли.

— Вот, Холли! — сказала я. — Вот классический пример твоего поведения. Ты всегда остаешься чистенькой, милой, очаровательной, и при этом умеешь волшебным образом так все повернуть, чтобы виноватой во всем оказалась я! Поучаешь и суешься во все! Зануда глаженая! Даже если я расквашу себе нос, ты и тогда начнешь говорить, что я неправильно это сделала!

— Ну, что ты, что ты, как можно! — ответила она. — А то ты еще голову мне за это откусишь!

— Терпеть не могу, когда ты осуждаешь все, что я делаю, только не впрямую, а исподтишка! — кричала я. — Изображаешь из себя не то примадонну, не то школьную учительницу, черт тебя разберет! Короче говоря, все время смотришь на меня свысока и ненавидишь!