Четыре жизни Василия Аксенова - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Есипов cтр.№ 43

На следующий день с утра до вечера трезвонил телефон: Василия поздравляли из Москвы, из Казани, из Петербурга, из Парижа, из Америки. Вечером пришли гости: Сергей и Марина Тимаковы. У них тоже есть дом в Биаррице. Подарили симпатичный пейзаж неизвестного мне автора в роскошной раме со стеклом. Сразу же повесили его на какой-то крючок в стене. Но крючок оказался ненадежный. В разгар застолья (Майя угощала жареными перепелками, которых упорно называла куропатками) картина с грохотом сорвалась со стены, упала на батарею отопления, вывернув ее крепление, но не разбилась. Сейчас, вспомнив об этом, не могу не подумать, что это происшествие во время празднования последнего Васиного дня рождения было недобрым знаком.

Но тогда оно вроде бы не омрачило вечера. Было много баек. Василий, в частности, рассказал, как Ростроповичу в советские времена вручали премию в Италии. Так как премию в виде денег советские граждане обязаны были сдавать в посольство (на благо державы!), итальянцы решили подарить ему этрусскую вазу. Но и за вазой утром пришли товарищи из посольства.

– Вы должны ее сдать, – объяснили они ему.

– Ах, сдать? – переспросил Ростропович и, передавая ее, «случайно» разжал руку.

Ваза с грохотом разбилась. Василий слышал это от самого Ростроповича.

* * *

21-го заработал факс: пошли поздравления от главы президентской администрации Медведева, потом от премьера Фрадкова, потом от Нарышкина (не помню уже, какую он должность тогда занимал). Телеграмма от президента была получена накануне на правительственном бланке.

Опять, как четыре года назад, прогуливались по набережной с Пушкиным. Иногда приходилось прерывать прогулку из-за дождя, хватать Пушкина и прыгать в машину. Дожди шли каждый день не по одному разу. Я прочел первую строфу неожиданно сложившегося накануне вечером стихотворения:

– А дальше? – заинтересованно спросил Василий. Но я не стал продолжать.

Однажды, когда мимо нас прошла миловидная женщина с шоколадным цветом кожи, он схватил меня за руку:

– Ты видел, как на тебя сейчас посмотрела вон та мулатка? Беги за ней!

– Куда ж я побегу, не зная языка, – ответил я.

– Ну, смотри, – разочарованно сказал Василий.

* * *

В эти же дни, не помню, по какому поводу, он вспомнил несколько случаев, когда подвергался смертельной опасности.

В Чегеме вместе с Майей завис в кабине фуникулера с лыжами. Висели над пропастью около часа на морозе. Приходилось усиленно двигаться на месте, чтобы не замерзнуть.

В восьмилетнем возрасте тонул на реке. Чудом спас какой-то солдат. Откачал.

Потом в пионерском лагере перевернулся баркас на слиянии Свияги с Волгой. Спасли находившиеся неподалеку рыбаки.

Еще раньше рассказывал о покушении на него в 1980-м перед отъездом в эмиграцию, когда он, возвращаясь с Майей из Казани после прощания с отцом, чудом избежал лобового столкновения с самосвалом. Это есть в каких-то интервью и подробно – в посмертно изданном романе «Таинственная страсть».

Тогда же рассказал, что однажды – это было на каком-то банкете после его выступления – он познакомился с тремя «блестящими генералами» авиации Дальневосточного военного округа. Время было еще советское, но генералы, оказавшиеся его читателями и почитателями, произвели впечатление людей свободно мыслящих и интеллигентных. Пригласили его выступить на военных кораблях во Владивостоке. Обещали прислать за ним военный самолет. А вскоре Василий узнал из газет об авиационной катастрофе, в которой погибли чуть ли не все руководители военного округа. Он подозревал, что катастрофа была не случайной: такие свободно мыслящие генералы не могли нравиться центральной власти.

* * *

Ездил с Василием на его красном «ягуаре», доставленном из Америки, в аэропорт Биаррица – он решил заблаговременно взять себе билет в Москву. Довольно свободно объяснился с кассиршей. В аэропорту – ни единого человека. Несколько киосков со скучающими продавщицами…

Наблюдал как-то днем трогательную семейную сцену: Майя сидела на диване, а Василий лежал на том же диване, и голова его (затылок) была у нее на коленях. При этом, разговаривая, они называли друг друга Майята и Васята. Василий называл ее еще иногда Маяковским.

В последний вечер Аксеновы повели меня в рыбный ресторанчик в порту Биаррица. Дождь, вода, капающая с зонтов. На узенькой терраске, конечно, никого нет. А в помещении с трудом нашелся свободный столик, было тепло и сильно накурено. К сожалению, не запомнил, какую рыбу мы ели (было очень вкусно), а спросить теперь не у кого: Майя таких мелочей давно уже не запоминает.

Уезжал я опять через Байонну. Вася отвез меня туда. В Байонне неудачно поехали вдоль узкой набережной канала, не заметив, что это тупик. Потом пришлось выбираться задним ходом метров сто пятьдесят. Василий был очень раздосадован ошибкой, но мужественно преодолел все трудности – набережная была довольно узкая.

* * *

В Москву Василий прилетел в начале сентября. 5-го я сопровождал его на книжную ярмарку. К ярмарке в издательстве «Вагриус» вышла необычная книга Аксенова «Край недоступных Фудзиям», в которой были собраны стихотворные тексты из всех его романов. Вместе с авторскими пояснениями, сделанными специально для этого издания, они и составили книгу. Названием стала завершающая строка стихотворения о дикой индейке (Wild Turkey) из романа «Кесарево свечение»:

Идея книги принадлежала главному редактору Алексею Кастаняну, а воплощала ее Елена Шубина, с которой мне вновь к обоюдному, как мне кажется, удовольствию, пришлось сотрудничать.

На выставке, как и год назад, нужно было успевать из павильона в павильон. Василия со всех сторон атаковали журналисты. После ярмарки нас отвезли в Музыкальный театр им. Станиславского на Большую Дмитровку, где оглашались итоги конкурса «Большая книга». Василий должен был награждать и приветствовать Леонида Зорина. Потом мы оказались в артистическом кафе неподалеку, где был вечер Михаила Генделева. Собралась большая компания: Поповы, Кабаков, Веллер, Макаревич, Иртенев, Барметова. К Василию протиснулся Владимир Соловьев, преуспевающий уже в то время телеведущий. Подобострастно жал руку. Оказалось (я впервые увидел его не на экране), что он небольшого роста, довольно худощав. Мне он никогда не нравился, вернее, с того интервью с Сергеем Юшенковым (была у него когда-то такая программа «Апельсиновый сок»), которое я случайно видел. Не забуду и не прощу ему, как он с издевательской ухмылкой спросил у кристально честного Юшенкова: «А на какие деньги вы живете?» Юшенков, как лидер «Либеральной России», вел тогда переговоры с Борисом Березовским о совместных оппозиционных действиях. И вопрос Соловьева содержал довольно прозрачный компрометирующий намек, что наверняка очень понравилось начальству.