Огненная проповедь - читать онлайн книгу. Автор: Франческа Хейг cтр.№ 48

Я не могла объяснить ему, как это происходит. Я вспомнила случай, когда мама хотела вбить гвоздь в стену на кухне, чтобы повесить еще несколько котелков. Она постукивала молотком по белой стене и нашла место, где не слышалось гулкого отзвука, это означало, что за штукатуркой была деревянная балка. Вот и мой разум будто прощупывал воду. И там, где оказывались рифы, я не чувствовала отзвука. Но разве могла я, измученная жаждой, дрожащая, изнуренная, объяснить такое этим незнакомым людям, готовым, в случае чего, пустить в ход оружие? В конце концов, глядя на наш изможденный вид, они решили отложить допрос. Я спотыкалась на каждом слове. У Кипа язык распух от жажды, а усталость буквально валила его с ног. Темноволосый тронул высокого, заметив:

– Мы от них вряд ли еще чего-нибудь сегодня добьемся.

Высокий посмотрел на нас, затем быстро произнес:

– Хорошо. Мы пока запрем их – сообщи об этом в крепость. А заберем их на рассвете. Также надо сегодня удвоить охрану на всех постах.

Обессиленные, мы не могли сказать и слова против, когда нас заперли в маленькой хижине, пристроенной к основанию башни. Сумку у нас забрали, но, по крайней мере, нам дали еды и свежей воды, которая казалась сладкой после соли, изъевшей губы и язык. Когда свеча погасла, а на крышу уселись чайки, мы устроились на соломенной циновке и натянули на себя единственное одеяло. Лежа, мы наслаждались тишиной мира, которую больше не нарушал рокот моря. Снаружи, в гавани, лодки вели свой вечерний разговор: корабли поскрипывали носами, в ответ им постанывали натянутые буйки.

– Я правда думала, что это место станет для нас пристанищем, где нам ничто не грозит, – прошептала я. – Прости.

– Да я благодарен уже за то, что мы не в той чертовой лодке.

Я улыбнулась. Возможно, оттого, что я столько раз видела Остров во сне, он не казался мне незнакомым. Несмотря на запертую дверь и зарешеченное окно, я тихо погружалась в сон.

– Однако это приятно, да? – вспомнила я. – Видеть детей без клейма.

– А если бы нас не заперли, то Остров еще больше походил бы на землю обетованную, – заметил он. – Но это очень мило, что ты отзываешься так тепло о месте, где нас встречает группа вооруженных людей и тут же сажает под замок.

– Зак частенько называл меня наивной, – засмеялась я.

– Я вовсе не разделяю мнение твоего брата.

У нас обоих кружилась голова от всего сразу: усталости, страха, облегчения. У нас получилось! Мы добрались до Острова, который многие считают просто байкой или несбыточной мечтой. Но здесь нас снова заперли и допрашивали. Кип повернулся на бок, ко мне лицом и, смахнув волосы, положил мне руку под затылок. Я слишком устала, чтобы противиться, да и, признаться, не хотелось отказать себе в тепле и утешении. Наши губы пересохли и потрескались. Его ладонь стала мозолистой от весла. Но едва мы слились в поцелуе, я перестала это чувствовать. Или, наоборот, чувствовала, но совсем иначе. Припав к нему израненными губами, я испытала боль, которая дарила радость и успокоение. Мне нужна была эта боль. После стольких недель, проведенных вместе, наш поцелуй стал сродни приезду на Остров – такой же долгожданный и пугающий.

* * *

Сначала я услышала о Пайпере от детей. Меня разбудил шум их игры неподалеку от хижины. Они спорили, кто будет Пайпером. Я и решила, что это какая-то детская игра вроде пряток или других игр, в которые нас с Заком никогда не принимали в деревне. Но чуть позже те, кто нас выпустил, снова сказали:

– Вас ждет Пайпер.

– Что еще за «пампер»? – спросил Кип.

– Не «пампер», а Пайпер, – поправил высокий, с которым мы уже встречались накануне вечером. – Он и решит, что с вами делать и сможете ли вы остаться.

Он вернул нам сумку, хотя, как я заметила, нож оттуда изъяли. Он и еще трое других вывели нас из башни. Мужчины по-прежнему были вооружены мечами, но выглядели довольно приветливо. От башни они повели нас вверх по узкой тропе к центральному пику Острова. Он и так был крут, но мне, по-прежнему усталой, он показался еще круче. Однако я с удовлетворением отметила, что у Кипа на подъеме дыхание не сбивалось. За месяцы в бегах он сильно изменился, кожа утратила не только бледность, но и восковой налет. Хотя он и оставался худым, но теперь стал жилистым и мускулистым. В нем все еще сквозила некоторая неуклюжесть, по большей части там, где требовались обе руки, но теперь во мне окрепла уверенность, что и это со временем исчезнет. Как надеялась, что пройдет и его амнезия.

Высокий представился: Оуэн. Он был по-прежнему краток, но любопытство явно брало верх.

– Что нового в Совете? – спросил он. – И в поселениях на востоке?

Я повернулась к Кипу, тот ответил мне улыбкой. Мы понимали, что оба знаем слишком много и слишком мало.

– Простите, – произнесла я, – но мы мало что знаем.

– Слишком долго скрывались, чтобы следить за новостями? Или вы из провинции?

Я поежилась, подумав о том, как нелепо звучала правда. Наконец вымолвила:

– Мы находились под землей. Долгое время. Я несколько лет, Кип, возможно, еще дольше.

Оуэн вскинул брови.

– Вам лучше четко продумать свою историю заранее, до встречи с Пайпером. Он не из тех, кто любит, когда ходят стороной да около.

– Нам нечего продумывать, у нас нет никакой истории, – ответила я. – Или же, если она и есть, то мы ее не знаем. По крайней мере, не всю.

– А в моем случае абсолютно ничего не знаем, – добавил Кип.

Оуэн остановился перед нами, и я подумала, что он собирается настаивать на своем. Однако он повернулся к скале, взмывавшей над тропой к небу, и отодвинул гроздья глицинии, что свисали до самой земли. Под ними прямо в скале оказалась стальная дверь. Она подернулась ржавчиной и сливалась с песчаником. Другой наш конвоир вышел вперед с ключом, и затем они оба потянули дверь на себя. Внутри обнаружился узкий проход и лестница, ведущая в темноту. Мои зубы застучали при виде замкнутого пространства. К тому же стены прохода оказались такими узкими, что Оуэн, пока шел, терся о них обоими плечами. Следом за ним отправился Кип, и у меня не осталось выбора. Мужчины, что вошли за мной, заперли дверь прежде, чем Оуэн зажег фонарь, который снял со стены. Следуя за светом Оуэна впереди, я начала считать ступени, но сбилась со счета, когда передо мной споткнулся и громко выругался Кип. Тоннель оказался крутым и довольно длинным, так что мне пришлось сосредоточиться, чтобы дыхание не сбивалось. Наконец тени от фонаря растаяли, и проход затопил дневной свет, на фоне которого фигура Оуэна казалась темным силуэтом. Я услышала, как кто-то его поприветствовал. Он оглянулся на нас и затем отступил в сторону.

– Он вас ждет. Но крепко подумайте и говорите только то, что он желает знать. Пайпер не такой, как ты, – он ткнул в меня, – но сразу поймет, если кто-то задумает водить его за нос.

Я подумала об Исповеднице. Воспоминания о наших встречах в камере напугали меня так, как наш вооруженный эскорт никогда бы не сумел. Неужели все сведется к этому – другая тюрьма, другой исповедник? Мы вышли из тоннеля, и несколько секунд я щурилась от солнечного света. Кольцо кратера полностью скрывало море из виду, в самом же кратере, словно в чаше, лежал город. Высеченная внутри зубчатой вершины лестница поднималась до середины ее высоты и выводила к внутренней стороне центральной кальдеры Острова. Я шагнула вперед и увидела город из моих снов, раскинувшийся в глубокой впадине. Я узнавала буквально всё: озеро в основании кратера, дома, теснящиеся на дальней стороне, бледно-серую крепость.