Красная лента - читать онлайн книгу. Автор: Роджер Эллори cтр.№ 44

И он выломает дверь.

Вынесет эту чертову дверь широким плечом. Она рухнет внутрь, а косяк треснет, словно лучина. Он велит старухе и ребенку оставаться снаружи, а сам войдет. Он проверит квартиру. Он решит, что выйдет и скажет, что все в порядке, что Наташа Джойс заснула…

Но она не спала.

Она действительно была в постели, это точно, вернее, не столько в постели, сколько на ней. Она лежала на спине, широко раскинув руки. Ее голова была повернута в сторону двери, словно она ждала любовника, словно ожидала, что кто-то войдет и обнаружит ее.

Наташа Джойс была задушена, избита и покрыта синяками. На белках полопались кровеносные сосуды, что делало ее похожей на персонаж из дешевого голливудского фильма про маньяка-убийцу. То, как выглядело ее плечо, говорило о том, что оно было вывихнуто. Это же подтвердила Мэрилин Хэммингз, когда натянула на руки латексные перчатки приблизительно в четверть третьего в среду пятнадцатого ноября. Мэрилин еще подумала, что прошло всего четыре дня с тех пор, как она работала с трупом Кэтрин Шеридан. В том, как Наташа Джойс была избита и задушена, чувствовалась определенная завершенность.

— Что есть, то есть, — сказала она Роберту Миллеру.

В тот момент, когда Наташа почувствовала, как внутри у нее все оборвалось, когда ее тело медленно оседало на пол кухни, в ее голове всплыл вопрос, ответ на который она уже никогда не узнает: что случилось с Дэррилом Кингом?

Этот вопрос был так важен, что она даже озвучила его, но слова были еле слышны, почти неразличимы. Мужчина с седеющими волосами, обутый в кеды с мягкими подошвами, поднял руки и вдавил большие пальцы в глазницы Наташи.

— Что, что случилось… что случилось с Дэррилом Кингом?

Мужчина не ответил. Он не услышал вопрос. Да если бы и услышал, то не смог бы ей помочь. Он не знал ответа. Более важным было то, что его учили не терять ни секунды, отвлекаясь на то, что говорит объект.

Это было бы нарушением протокола.

Вот так все просто.

Боль в глазах заставила Наташу потерять сознание. Мужчина аккуратно поднял ее, словно ребенка, и отнес в маленькую спальню.

Он положил ее на кровать.

Он размял ее пальцы и вывернул суставы.

Он принялся за работу.

* * *

Президент приказывает компании. Компания следует указаниям.

Если вы знаете, чем занимается компания, вы знаете, чего хочет президент.

Мы называем это правдоподобной возможностью дезавуирования. Мы называем это так ради президента. Все, что мы делаем, мы делаем с опережением. Президент никогда не отдает прямой приказ. Он предлагает кому-то что-то, а потом этот кто-то берет на себя ответственность за выполнение приказа, который никогда официально приказом не был. Этот кто-то принимает удар на себя, по крайней мере в прессе, но на самом деле он получает приличную собственность в Мартас-Виньярд ^[8], место в совете директоров международной банковской организации, очень щедрую пенсию.

Государственный секретарь Мадлен Олбрайт однажды пояснила пассивно-агрессивную природу ЦРУ.

— У них синдром избитого ребенка, — заявила она.

По некоторым оценкам, более сорока процентов всей деятельности ЦРУ приходится на территорию самих США, что, в принципе, запрещено по закону. В декабре 1974 года Ричарда Хелмса, тогдашнего посла в Иране, который позже стал директором ЦРУ, отозвали с Ближнего Востока, чтобы он объяснил Джеральду Форду, какой кошмар их ждет, если пресса или общественность пронюхает о реальных масштабах операций компании. Форду рассказали, что руководство Робертом Кеннеди попытками убийства Кастро было лишь верхушкой очень большого айсберга. Этот айсберг уходил под воду на километры — неисследованный, темный и безмолвный.

К концу января 1981 года я начал верить, что мы делали правое дело, по крайней мере более чем на пятьдесят процентов. Более чем на пятьдесят процентов мы делали добро. Более чем на пятьдесят процентов это было добро, а не вред.

Я также был влюблен в одного человека, который отвечал мне взаимностью.

В конце января 1981 года мне уже стало казаться, что у нас с Кэтрин Шеридан может все получиться. Я все еще не приглашал ее на свидание. Я с ней разговаривал всего раза три-четыре, и то о пустяках.

В феврале 1981 года мы начали изучать некоторые основы работы. Толкование фотографий, агентурная работа, протокол опроса, анализ военных технологий и текущих экономических тенденций, связь с профильными комитетами конгресса, быт полевого пункта в любой точке мира. Резиденты в Стамбуле, Танжере, Кабуле, Вене, Варшаве, Лондоне, Париже — их жизнь, имена, работа и биографии. Мы обсуждали реальность того, чем мы занимались, и причины того, чем мы занимались. Мы обсуждали колебания в курсах валют, намеренное преуменьшение валового национального продукта, дестабилизацию политической ситуации с помощью постепенного распространения пропагандистских материалов. Мы говорили о том, что кока-кола распахнула двери компании. Позже за ней последуют «Макдоналдс» и KFC. ^[9]

В последнюю неделю февраля я вызвался для полевой работы. Полевой офис, который я выбрал, страдал от недостатка сотрудников. Мне исполнился двадцать один год, и я горел желанием исследовать мир, который Лоуренс Мэттьюз и Дон Карвало продали мне.

Я три раза присутствовал на встрече, когда Кэтрин Шеридан рассказывала о событиях в Южной Америке, и каждый раз убеждался, что она была тем человеком, который должен поехать туда со мной.

Четвертого марта я заговорил с ней.

Мы ушли со встречи вместе, почти столкнулись у двери, и я спросил, куда она направляется.

Кэтрин нахмурилась.

— Мне надо встретиться кое с кем, — холодно ответила она. — А что?

— Хотел спросить тебя кое о чем. Нет, не спросить. Я хотел поговорить с тобой о том, что мы обсуждали.

Она улыбнулась и покачала головой.

— Что тут говорить? Там есть оппозиция. Мы поддерживаем повстанцев, оплачиваем их обучение и военную поддержку. Мне кажется это логичным — отрезать южноамериканский коммунизм от Мексики.

Я беззаботно улыбнулся. У меня в руках было несколько книг, и я почувствовал, что они вот-вот выскользнут, так вспотели ладони.

— В принципе, да, — сказал я неспешно. Я пытался забыть, что задерживаю ее, что она спешит на встречу с кем-то, возможно, со своим парнем.

— В принципе? Ты о чем? — спросила она.