Слезы в его глазах.
Он отворачивается, когда я выхожу в коридор и останавливаюсь возле двери в их спальню.
Он всегда выглядит измученным. Это человек, который может истощить себя одними размышлениями. Куда бы он ни уходил, он всегда возвращался домой после наступления темноты. Я думаю, что однажды он заблудился. Искал дорогу домой, но так до сих пор и не нашел.
Так я познакомился с морфием, опиумом, героином.
Героин. От древнегреческого «heros». Означает «герой», «воин», «полубог», «получеловек».
Это слово означает очень многое в зависимости от того, с какой стороны вы смотрите.
Я? Я знаком с героином со всех возможных сторон.
Я знаю своего отца. Плотника Большого Джо. Я знаю, почему он сделал то, что сделал, и чего это всем нам стоило.
Я помню, как он, надев шляпу, стоял в коридоре.
— Пойдем, — позвал он. — Выйдем на улицу.
— Куда? — спросил я.
Я был невеселым мальчишкой шести или восьми лет от роду.
— Это сюрприз, — ответил он.
— Хоть намекни, — попросил я.
— Мы пойдем к шоссе, а потом дальше. — Он таинственно улыбнулся. — Туда и назад, просто посмотрим, насколько далеко…
— Ага, папа.
Большой Джо понял бы, что произошло. Почему произошло. Он понял бы причину всего.
Большой Джо понял бы и посмотрел на меня сверху вниз — на невеселого мальчишку шести или восьми лет от роду — и сказал бы что-то.
— Что бы они ни выдумали… Уверен, мне пришлось пережить намного худшее, и длилось это намного дольше.
Что-то вроде этого. Что-то, что показало бы, что он понял.
ГЛАВА 7
Миллер приехал в участок в понедельник утром после восьми часов. Рос появился пятнадцать минут спустя. Их приветствовали кипа разнокалиберных файлов, разбросанные стаканчики из-под кофе и банки от колы, а также застоявшийся запах сигаретного дыма.
Миллер прибрал на одном из столов и подтянул к себе телефон. Потом отодрал желтый листок, прилепленный к стене, и снова набрал номер. Он еще надеялся, хотя знал наперед, что это не даст результата. Накануне не было никакой ошибки. Это не был номер телефона. Миллер набрал его трижды, и каждый раз в трубке слышался долгий гудок несуществующего номера.
Он позвонил оператору и попросил проверить номер через систему телефонных компаний. Тот же результат. Это не только не был старый отключенный номер, такого номера никогда не существовало.
Миллер сидел за столом и глядел на желтый бланк. 315 3477.
— Слушай, — обратился он к Росу, — тут у меня номер телефона. Но он не существует. Что еще может состоять из семи цифр?
Зазвонил телефон, и Миллер поднял трубку.
— Миллер, — представился он, кивнул, взял карандаш и расчистил место на столе для бумаги. — Конечно. Соединяйте.
Он послушал немного, потом подался вперед вместе со стулом. Лицо его стало напряженным.
— Конечно, — сказал он. — Конечно, мы проверим. — Он замолчал, слушая. — Нет, конечно, нет. С подобными вещами мы осторожны, но мы проверим. Вы оставили номер телефона у секретаря? Хорошо. Пожалуйста, назовите свое имя по буквам.
На том конце повесили трубку.
— Черт побери! — ругнулся Миллер и положил трубку на рычаг. Потом снова поднял ее и поинтересовался у секретаря, оставил ли последний звонящий номер телефона. Оказалось, что нет.
— Что там такое? — спросил Рос.
— Какая-то женщина. Рассказала о девочке из воскресной школы, которая утверждала, что узнала Шеридан в газете. Она повесила трубку, когда я спросил ее имя. И номер не оставила.
— Девочка? Какая девочка?
— Она назвала имя. Хлои Джойс. Живет в бедняцком районе. Женщина сообщила, что девочка вчера увидела фотографию Шеридан в газете и что-то сказала по этому поводу.
Рос нахмурился.
— Боже, Эл, ты же все прекрасно понимаешь! У нас что-то появляется, мы докладываем об этом, а потом, если это оказывается липой…
Рос поднял руки, и Миллер замолчал. Потом устало улыбнулся и включил компьютер.
— Сколько подобных звонков мы можем получить в ближайшее время? — спросил Рос.
— Полагаю, сто тысяч с хвостиком.
— Имя Джойс?
Миллер кивнул.
— Точно.
— Есть идеи, какой бедняцкий район она имела в виду?
— Понятия не имею, надо проверить все.
Рос начал вбивать данные в компьютер. Миллер терпеливо ждал. Он поймал себя на том, что думает об отрезке времени между половиной одиннадцатого утра и половиной пятого вечера одиннадцатого ноября, шести часах из жизни Кэтрин Шеридан, о которых они ничего не могли узнать. Библиотека, магазин, потом возвращение домой, замеченное престарелым соседом, который любил смотреть на милых девушек по телевизору. С кем она провела последние часы жизни?
Миллер вспомнил последний разговор с капитаном Ласситером, когда Килларни уехал. В глазах Ласситера Миллер видел все: смерть жены, самоубийство сестры тремя годами ранее, разочарование, отрицание и очень знакомое понимание того, что все напрасно, а если и нет, то все равно этого не избежать…
Пока Рос копался в системе, Миллер позвонил в офис коронера и поговорил с Томом Александером, помощником Хэммингз.
— Дай нам еще пару часов, — попросил тот. — До обеда подождешь?
Миллер сказал, что может подождать, и спросил, на работе ли Мэрилин Хэммингз.
— Она здесь, — ответил Том. — По локти в чьих-то кишках, но она здесь.
Миллер поблагодарил и повесил трубку.
— Кое-что есть, — отозвался Рос. — Между Лэндовер-хиллз и Гленарден нашлась женщина по имени Наташа Джойс. Живет с дочерью Хлои Джойс.
— Хорошо, — сказал Миллер. — Давай-ка нанесем ей визит.
Рос сел за руль. Об этом попросил Миллер. Он хотел подумать над тем, какие вопросы будет задавать. У них был только анонимный звонок и имя девочки. Но поскольку больше у них ничего не было, и это было уже неплохо.
На дорогах почти не было машин, поэтому ехали они быстро. Прежде чем Миллер решил, что он будет говорить, они прибыли на место.
Рос припарковался на углу съезда с магистрали, который вел в район. Он понимал, что, если оставить автомобиль на территории района, его могут угнать.
Они подошли к дому и остановились. Миллер стоял, засунув руки в карманы пальто, и смотрел, как изо рта вырывается облачко пара. Место, в которое они попали, было убогим. Граффити, мусор, перевернутые мусорные баки, пустые бутылки с отслоившимися от влаги этикетками…