— Никарагуа, Гватемала, Куба, Конго, Камбоджа, Гренада, Ливия, Сальвадор, Афганистан, Югославия… Черт, список бесконечен! И это только те, о которых вы знаете.
И снова Роби улыбнулся, словно выдал весьма забавную шутку. Он улыбался, потому что Миллер не понял, в чем ее соль. Он не был уверен, что Миллер когда-либо сможет ее понять.
Оставив слева Морган-стрит, они направились в сторону перекрестка на Нью-Иорк-авеню.
Миллер подумал, что они направляются к рабочему месту Роби.
— Колледж? — начал он.
— Подождите и увидите.
В конце Нью-Йорк-авеню стоял гул послеобеденных дорожных пробок, которые образовались на Массачусетс-стрит, Кей-стрит и Седьмой улице.
Миллер совсем выбился из сил. Он остановился, чтобы перевести дух, и на секунду отвернулся. Когда он повернулся к Роби, того уже не было. Профессор переходил улицу, ловко уворачиваясь и лавируя между автомобилями. Ему сигналили со всех сторон, а какой-то таксист даже высунулся из окна и прокричал ему вслед ругательство.
— Боже! — воскликнул Миллер и зажмурился, когда темно-синий «понтиак» чуть не сбил Роби.
Но Роби двигался быстро и ловко. Миллер наблюдал за ним, и ему казалось, что профессор совершенно не нервничает, словно идет по спокойной пешеходной дорожке.
Прошла минута, прежде чем поток транспорта уменьшился, и Миллер решился бегом пересечь дорогу. Очутившись на другой стороне, он продолжил бежать, чтобы догнать Роби. Перед площадью Маунт-Вернон Роби повернул у парка направо.
И только тогда Миллер понял, куда Роби привел его.
Перед ними возвышался фасад библиотеки Карнеги.
Миллер посмотрел направо и налево, обернулся назад, посмотрел на другую сторону улицы, на церковь на углу Массачусетс-авеню и почтамт на углу Ай-стрит и Седьмой.
Роби пропал. И не потому, что Миллер его не догнал. Не потому, что Миллер позволил ему уйти. Роби никогда не ставил под сомнение свою способность исчезать и буквально растворился в воздухе.
Миллер глубоко вздохнул и почувствовал, что сердце больше не стучит в груди как бешеное.
Библиотека. Одно из последних мест, которые посетила Кэтрин Шеридан. Она вернула книги. Вернула книги…
Миллер был в том же пальто, которое надел в воскресенье, на следующий день после убийства Шеридан. Из левого кармана он достал лист бумаги, который дала ему Джулия Гибб. Он и не предполагал, что это может иметь хоть какое-то значение. До сих пор все так и было. Пока Джон Роби не привел его в библиотеку.
Почему?
Вероятно, чтобы сказать ему что-то.
Миллер взглянул на названия книг, выведенные красивым почерком Джулии Гибб.
«Равельштейн» Сола Беллоу, «О мышах и людях» и «К востоку от Эдема» Стейнбека, «Беовульф», «Илиада» Гомера.
Миллер прочел список несколько раз. Он пошел, потом побежал.
Книги. Она вернула книги, но новые не взяла.
«Равельштейн», «О мышах и людях», «Беовульф», «Илиада»…
Боже, это же так просто! Первые буквы названий этих книг складывались в слово «Роби». Р-О-Б-И. Эти книги имели какое-то отношение к профессору.
Кэтрин Шеридан вернула книги, чтобы рассказать им что-то о Роби.
Миллер бросился по ступенькам лестницы, ведущей ко входу в библиотеку, и столкнулся в дверях с Джулией Гибб, которая как раз собиралась запереть главный вход на ночь.
ГЛАВА 46
— Маккалоу? Конечно, я помню его.
Сержант Стивен Таннахилл, представитель седьмого участка, сидел в задней комнате, за конференц-залом. По другую сторону овального стола напротив него устроились Метц и Рос. Окно справа выходило на пересечение Рэндольф и Первой улицы. У Таннахилла был такой же усталый, загнанный вид, как у Оливера, Риэля, Фешбаха и даже Ласситера. Выражение его глаз говорило, что он занимается этим делом слишком долго, чтобы не начать думать о смене профессии. И подобная ситуация была характерна не только для полицейских. Метц и Рос подъехали к седьмому участку, когда Таннахилл уже собирался уходить домой. То, как легко он согласился с ними поговорить, означало, что дома ему особо и заняться-то нечем. Возможно, он жил один. Не исключено, что у него была жена, но они не ладили. Среди полицейских было много людей с неудавшейся личной жизнью. Это лишний раз напомнило Росу, как ему повезло с Амандой и детьми, которые с нетерпением ждали его дома. Многие из тех, кого он встречал в участках, вели образ жизни, который мало чем отличался от быта людей, чьи преступления они расследовали. Жаль, это было так.
— Говорите, вы общались с Биллом Янгом? — спросил Таннахилл.
Это был человек невысокого роста, но с широкими плечами и узкой талией. Он не смог бы носить готовую одежду и выглядеть кем-то иным, кроме как полицейским, привратником или уголовником, которого временно выпустили, чтобы проводить в последний путь близкого человека.
— Да, общались.
Таннахилл кивнул, словно припомнив что-то.
— Он в порядке?
Рос пожал плечами.
— Настолько, насколько это возможно в его состоянии.
— Это просто трагедия! Он был настоящим адмиралом. Полицейским с большой буквы. Мировым человеком.
Рос промолчал. Таннахилл вошел в раж, и он счел неразумным его перебивать.
Таннахилл довольно долго распинался о достоинствах Янга, потом посмотрел на Роса и Метца и улыбнулся.
— Вы занимаетесь этой ленточной дрянью, верно?
— Да, — подтвердил Метц.
— Ну вы даете, ребята! — хмыкнул Таннахилл. — Значит, вам нужен Маккалоу?
— Нам надо с ним повидаться, — сказал Рос. — Он работал у вас в две тысячи первом…
— Очень недолго, — перебил его Таннахилл. — Должен был перевестись другой человек. Я тогда в рядовых ходил, пушечное мясо. Стал сержантом в середине две тысячи третьего. Я знал парня из Порт-Окэда по имени Хэйс, Дэнни Хэйс. Его жена забеременела, родила близнецов. Проблема. Она захотела переехать поближе к родным в Порт-Окэде, и Дэнни перевелся туда. Предполагалось, что мы получим парня из девятого участка, но вместо него к нам попал Маккалоу.
— Вы помните, откуда он перевелся? — спросил Метц.
Таннахилл покачал головой.
— Он никогда не говорил, а я не спрашивал. Маккалоу был довольно скрытным, необщительным типом.
Рос нахмурился.
— В смысле?
— Я не знаю, откуда он перевелся. Может, из полиции нравов. А может, из отдела по борьбе с наркотиками. Он был психом. Настоящим психом! — Таннахилл ухмыльнулся. — Вы видели когда-нибудь парней, которые выглядят как не от мира сего, тем не менее могут выполнять работу, производить задержания?