Вобла в эстази, или Спецрейс для сумасшедшей Ники - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Бесчастная cтр.№ 14

— Бедная моя девочка! — выплеснулась она искренним сочувствием, поглаживая моё плечо. — Это сколько же ещё судьба будет полоскать тебя в своей юдоли? За семь лет почти без передышки то одно, то другое… — она глубоко вздохнула и обхватила меня покрепче. — То-то я смотрю ты какая-то не такая: и перекрасилась, и глаза пустые, и лицо смурое… Даже про своего любимчика Тихона не спрашиваешь.

— А где он, кстати? — спохватилась я. — Где этот баловень шлындает? Не встречает хозяйку, не ластится…

— Где, где! По «бабам» пошёл! — живо среагировала тётя Муся, радуясь возможности развлечь меня. — Он у тебя хоть и кот, а форменный кобель! Целыми днями, Бог знает, где шляется, ни одной драной кошки не пропустит. Приползает поздно, весь в репьях… И в кого он такой шалавый? Из приличной семьи, кажется, в хороших руках воспитывался…

Как бы не было мне паршиво, а стенания тёти Муси меня развеселили:

— А про папашу моего забыли? Тоже из приличной семьи, а кобелём оказался!

— И вправду забыла про Бориску! — хихикнула Мария Игнатьевна. — Значит верно говорят: в семье не без урода! — и без всякой логики задала горячий вопрос: — И что ты будешь теперь делать?

Я встала и потянулась:

— Прямо сейчас лягу вздремнуть. На часок. А потом буду долго и много думать.

— А мне что делать? Я могу тебе чем-то помочь?

И меня осенило:

— Можете! — тётя Муся по-солдатски вытянулась и уставилась мне в рот. — Во-первых, мне надо обезопаситься от прослушки телефонов. Поэтому я попрошу вас купить мне пару СИМ-карт и сделать вот что. Позвоните из автомата Тосе и, не называя имён, скажите, что ей надо купить новую симку и послать компаньонке эсэмэску с номером. И больше ни слова. Я потом с ней свяжусь. Всё поняли? Повторите.

Тетя Муся послушно повторила задание и я выдала ей «довесок»:

— А ещё купите мне, пожалуйста, пару трусиков и парик блондинки. Хорошо бы ещё театральный грим и другую одежду. Какую-нибудь дурацкую юбку. И сигарет, пару пачек. Вы знаете какие… Подождите, я дам деньги.

— Не надо денег, Никуша, — отказалась моя соратница, направляясь в прихожую, — у меня от ремонтных осталось тысяч двадцать. На эти мелочи вполне хватит.

Оставшись одна, я взглянула на часы — 17:00. Самое время для непрошенных гостей. Значит с отдыхом подожду, а займу-ка лучше наблюдательный пост…

Пристроившись за густым тюлем у кухонного окна, я приступила к обзору двора. И исключительно вовремя: Ренат был на точке! А интересно, он уже долбился в мою дверь? Похоже, что да. Вон как высматривает меня, вертится во все стороны как флюгер! И всё в том же пиджаке — видимо, на этот прикид он спустил все свои грязные деньжата. Сволочь! Это из-за него я бегаю как заяц между жизнью и смертью! Из-за его преступной морды трясёт всех дорогих мне людей!

Проклиная Рената, я ещё не знала, как крепко спаялись наши жизни, не ведала, сколько потрясений ждёт меня впереди! А пока я пугалась силе растущей в моей душе ненависти и молилась. И просила мамочку присмотреть за своей непутёвой доченькой…

Тем временем Ренат забеспокоился и покружившись на месте, как собачка перед столбиком, стреканул за угол. Я поискала причину его беспокойства и, шаря глазами по двору с резвящейся ребятнёй, пропустила момент, когда в мой подъезд нырнула подозрительная личность. Да нет, кажется, две! Я метнулась к двери и прильнула к глазку.

Мужики поднялись на доступный обзору пятачок и задрали головы вверх. Затем один из них что-то сказал другому и в этот момент я увидела его лицо, а, точнее, бандитскую физиономию в обрамлении отменно больших ушей, от чего он сильно смахивал на Чебурашку. Перебросившись парой слов, братки поднялись выше и минут через пять уже спускались вниз. Злые, как собаки. Я вернулась к окну и убедилась в том, что они не покинули двор, а отойдя в сторону, предъявили мне свои, с позволения сказать, лица — уставились на окна моей квартиры. И я их хорошо рассмотрела.

Один из них, на первый взгляд, ничем особенным не отличался от нормальных обывателей: как сказали бы в милиции — особых примет нет. Совершенно бесцветный тип, среднего роста и непримечательной комплекции. Другой, которого мысленно я уже окрестила Чебурашкой, обладал весьма малоприятной наружностью и выглядел хрестоматийным бандитом: низкий лоб, тяжёлая челюсть, короткая стрижка. Но в отличие от первого он принадлежал к отряду тяжеловесов, причём довольно рослых. Оба они были в поношенных джинсах и в спортивных куртках.

Поглазев на окна, братаны отошли к дому и выпали из поля моего зрения — должно быть, пристроились под балконом… И тут в моей башке засвербело от вырвавшейся на волю сумасшедшей мысли.

Я кинулась в прихожую и напялила на себя «дворовую» кофту моей широкоплечей и пышногрудой соседки. Затем накинула платок на свой брюнетистый парик и, схватив с дивана плед, выскочила на балкон: якобы повесить сей покров для проветривания. Прицепив плед к высокой верёвке прищепками, я затаилась за ним и стала прислушиваться к гудящим внизу голосам. С высоты второго этажа слышимость была вполне приличная…

Разговаривали двое: один сипловатым посаженным голосом, а другой, приглушённым тенорком. И говорили они обо мне.

— Слышь, Умник, ты хоть знаешь, как она выглядит? — спросил Сиплый.

— Конечно. Сегодня Марчелло прислал её фотку Самбэку, а тот велел поставить её в мобилу мне и Ганже. Пока Мамай в отъезде я у вас старшой.

— Покажь, — попросил Сиплый, — а то я второй раз на стрёме стою, а кого жду не знаю… — несколько секунд было тихо, видимо, мужики «любовались» мною, затем я услышала возглас: — Надо же! Такая доска, а столько шороху навела!

— Не гони, Витёк! Она не доска. Она бешеная волчица и безбашенная баба. Почти двенадцать кэгэ «Гаррика» заначила, самого белого — это тебе не шуточки!

— Да уж точно не общипанная кошка, не блатная… — согласился Витёк. — И ботва у неё клёвая. Голубая. Как у куклы Мальвины. И глаз не занюханный, с мыслями. Жалко остального не видать.

— Это ты правильно… про куклу. Её и Мамай так прозвал. Как про неё дела, так не иначе как Куклой зовёт.

— Чёртова кукла! — просипел Витёк. — Свернуть бы ей башку! Как поймаем, я с ней за всю мазу рассчитаюсь. Сполна.

— Да кто тебе даст? Её не велено гасить. Самбэк сам ей кару назначит и Мамаю скажет.

— А я перед тем, как сдать её, по своему с ней разделаюсь. Покуражусь. И ствол в дупло ей вжарю. Кто узнает?

— Заткнись, похабник! У Самого на неё свои виды…

— Да ладно, Умник, не выёживайся! Я и тебе её приласкать дам. Во все дырки.

— Кто ты такой, чтобы давать мне или давать! Знай своё место! И смени тему, чтобы я тебе нос не вправил!

После короткой, наполненной неразборчивым ворчанием, паузы Витёк последовал рекомендации Старшого:

— Мне Шишок сказал, что Харлам рвёт и мечет от злости. Собрал своих барбосов и говорит: облом, мол, у нас, Самбэковский Батыр нашу Лису и груз похерил. Будем, говорит, им стрелку назначать. И в депресняк впал…