– Подожди, у меня идея!
Хорхе опустился на колени, распахнул дверцы шкафчика под раковиной и заглянул туда. Как он и надеялся, там обнаружились два набора вентилей: один для раковины, другой для посудомойки. Хорхе принялся отчаянно крутить и красный вентиль, и голубой; хлещущая струя замедлилась, стала слабее, а затем и вовсе прекратилась.
– Что случилось? – спросил он, поднимаясь на ноги.
Инес попыталась смахнуть воду с лица – не слишком успешно, руки у нее тоже были мокрые. Оторвала бумажное полотенце и принялась вытирать им лицо.
– Понятия не имею, – ответила она. – Я ее даже не включала. Доставала чистую посуду, потянулась за последней тарелкой, и вдруг эта штука словно взбесилась. Я захлопнула дверцу, стала давить на кнопки… Ничего не помогало. Тогда позвала тебя. Кстати, а что ты так долго не шел? – добавила она, вытирая шею.
– Стриг лужайку и тебя не слышал.
– Наверное, надо мастера вызвать, – заметила Инес, опасливо покосившись на бешеную посудомойку.
– Давай сначала я посмотрю. Может, пойму, в чем дело.
– Ну давай.
– А знаешь, – с улыбкой проговорил Хорхе, – ты вот так, когда вся мокрая, выглядишь оч-ч-чень сексуально!
– Ой, только не сейчас!
– Почему нет? Мы ведь уже занимались этим на кухне. На четвереньках, помнишь? Давай попробуем…
– Может, сначала выясним, что с посудомойкой?
В этот миг откуда-то из-под раковины донеслось громкое урчание, в трубах тошнотворно забулькало, а в следующий миг из посудомоечной машины снова хлынула вода. Только теперь она не била струей, а текла ручьем из-под нижнего края дверцы.
– Не может быть! – охнул Хорхе. – Я же завернул вентиль!
– Говорила я тебе, надо брать гарантию не на год, а на пять лет! – воскликнула Инес. – Я же тебе говорила!
Из смежной с кухней прачечной донесся громкий щелчок, затем журчание и бурление. Они бросились туда – и увидели, как стиральная машина, невероятно широко распахнув дверцу, изрыгает из себя потоки мыльной воды.
– Да уж! – протянул Хорхе. – Зря я тебя не послушал насчет гарантии!
III
В октябре Хант и Бет позвали гостей на Хэллоуин. Вообще-то Хант не любил шумные вечеринки, но Бет вытащила его из «раковины» и уговорила повеселиться, даже нарядила ковбоем. К собственному удивлению, он отлично провел время.
Пришли в основном друзья и сослуживцы Бет, а еще Джоэл, Эдвард и Хорхе. Джоэл нарядился Майклом Майерсом
[11], Эдвард – крестьянином, а Хорхе – каким-то размалеванным красавчиком, которого никто не мог узнать, пока сам он застенчиво не объяснил, что это певец из какой-то мальчиковой группы, страшно популярной у подростков.
– Племянница посоветовала…
Хант со всеми перезнакомился, с каждым перемолвился парой слов, а потом вышел к друзьям во внутренний дворик. Джоэл уже снял маску Майкла Майерса; вся компания, устроившись на крылечке с пивом, вспоминала, как справляли Хэллоуин в детстве – как пугали ребятишек помладше и доставали вредных соседей.
– Был у нас один сосед, – рассказывал Эдвард. – Ох и вредный же старикашка! Вечно кидал в нас камнями, когда мы ездили мимо на велосипедах. Боялся, видите ли, что мы проедем по его лужайке и помнем траву. Так вот, мы ему мстили так, что любо-дорого. И Хэллоуина не дожидались. Не реже раза в месяц подкладывали ему на крыльцо бумажный пакет с собачьим дерьмом, поджигали и пускались бежать. Он выскакивает, видит огонь и начинает топтать пакет. Представляете? Старый придурок каждый раз на это ловился!
– Кстати, о придурках, – ухмыльнувшись, проговорил Хорхе. – Слышали про Стива и его вандалов?
– А что на этот раз? – поинтересовался Хант.
Все в отделе благоустройства знали, что Стив перестраивает дом – пристраивает к нему спереди «шумную комнату» (этого названия Хант не слыхал с детства, и у всех его сослуживцев оно вызывало ухмылки и смешки). Работа длилась уже почти год, и ей не было видно конца.
– Туда кто-то залез, нагадил на пол и размазал дерьмо по стенам, да еще и стены продырявил. Ущерб вышел в несколько сот долларов, но страховая компания объявила, что это не страховой случай. Ему пришлось за все платить из своего кармана.
– Это карма! – патетически объявил Эдвард.
– Вот чертовы страховщики! – покачал головой Джоэл.
Эдвард расхохотался:
– Ты просто не знаешь Стива! Заслужил, сукин сын!
Засмеялись и Хорхе, и Хант.
– И все-таки… Знаете, дело в принципе. Всю жизнь платишь этим ублюдкам, а когда они тебе понадобятся – слышишь, что это, мол, не страховой случай. И долбись как хочешь. Хант, я прав?
Хант поднял руки, будто сдаваясь.
– Кто-кто, а я спорить не стану! До сих пор не знаю, что делать с пластинками Дебби Бун!
Теперь смеялись уже все.
Подошла Бет – в костюме индианки она смотрелась так аппетитно, что, не будь рядом людей, Хант набросился бы на нее немедленно. Должно быть, она прочла его мысли – и улыбнулась лукавой улыбкой, как бы говоря: чуть позже ты обязательно свое получишь!
– Ну что, ребята, как вам вечеринка?
Нестройный хор одобрительных возгласов был ей ответом.
Бет просияла.
– Ладно, всем спасибо, что пришли, – и от меня, и от Ханта! – Она сжала его руку. – Если хотите, я с вами посижу, но тогда развлекать гостей в доме придется кому-то другому! – И бросила на Ханта значительный взгляд.
Тот рассмеялся и поцеловал ее, готовясь идти.
– Подожди минутку! – попросила вдруг Инес.
– Конечно, – ответила Бет. – Извини, я не хотела показаться грубой, просто…
– Нет-нет, дело не в этом…
Позади них растворилась стеклянная дверь, и показалась Стейси. Друзья у нее с Бет были общие, до сих пор она болтала в доме с кем-то из «Томпсон индастриз», но теперь подошла к мужу и шутливым жестом надвинула маску ему на лицо.
– У нас Хэллоуин! Не выходи из роли!
Сама Стейси была одета королевой красоты.
– Изображает Ванессу Уильямс
[12], – пояснил Джоэл, едва они вошли. – Но лесбийских фоток не ждите!
– Итак, – волнуясь, заговорила Инес. Все притихли, по ее тону догадавшись, что грядет какое-то серьезное известие. – Теперь, когда все в сборе, я хочу кое-что вам сообщить!