Головоломка для дураков. Алый круг. Семеро с Голгофы (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Патрик Квентин, Энтони Баучер, Джонатан Стагге cтр.№ 167

– Главным образом, что в этой загадке нет никакого смысла.

– В целом я с вами согласен, однако продолжайте.

– Прежде всего… – Мартин осекся, обнаружив вдруг, что ему трудно сформулировать разбегающиеся в разные стороны мысли.

– Обнадеживающее начало, – заметил Эшвин.

– Прежде всего, – уже более уверенно заговорил Мартин, – общество виньяров, кажется, существует на самом деле. Вряд ли Пол стал сочинять легенду в помощь убийце, чьей жертвой сам же и стал, пусть случайно.

– Фраза отчасти в тевтонском духе, но сама идея здравая.

– Тогда, если наше предположение об убийстве по ошибке верно, из этого следует, что убийце тоже было известно о существовании секты, если, конечно, исключить возможность случайного знакомства с ее символикой.

– Позвольте кое-что уточнить, – прервал его доктор Эшвин. – Злодей мог знать символику, не зная толком о том, кто такие эти виньяры. Любой европеец мог воспринять Семерку в связи с каким-нибудь убийством, совершенном виньярами много лет назад, и вспомнить знак, хотя что стояло за тем убийством, ему так и осталось неведомым.

– Не исключено, – согласился Мартин. – Но тогда мы снова сталкиваемся с совпадением, а именно: случайной жертвой первого убийства стал человек, от которого виньяры хотели бы по какой-то причине избавиться.

– Давайте порассуждаем. – Эшвин осушил бокал. – Допустим, убийца узнал доктора Шеделя, когда было уже слишком поздно, вспомнил вдруг про символ и нити, тянущиеся от него в Швейцарию, быстро набросал рисунок – и скрылся.

Мартин открыл было рот, но Эшвин не дал себя перебить.

– Погодите, мистер Лэм! Я понимаю, что вы хотите сказать. Что для упражнений в графике было слишком темно, да и времени мало. И далее, зачем было оставлять тот же знак рядом с телом мистера Леннокса, который совершенно не связан с Швейцарией. Так?

– Если только убийца не знал, что через Леннокса, пусть не прямо, информация о виньярах просочилась в газеты. Это было известно и Алексу, и Синтии; что касается Лешиных, ничего определенного сказать не могу, но Пол сам мог обо всем рассказать кому-либо из них, а то и обоим.

– Мы с вами ходим кругами, мистер Лэм, – грустно констатировал доктор Эшвин. – Семеро смешивают все, историю с географией, это наше Ватерлоо…

После непродолжительного молчания Мартин попробовал зайти с другой стороны.

– Знаете, – заговорил он, – у меня такое ощущение, что мы отворачиваемся от того, что бросается в глаза. Почему бы не согласиться с тем, что оба убийства – это сознательная акция виньяров? Доктор Шедель был убит за проповедь Евангелия мира, несовместимого с Несвятым духом Агграмакса, а также, возможно, противоречащим некоторым старым положениям швейцарской политики; Пол же был убит просто за то, что слишком много знает про секту. Я знаю, вы всегда возражаете против подобных версий, находя их излишне мелодраматическими, но из этого еще не следует, что мелодрам никогда не бывает в жизни.

– Нет, мистер Лэм, – покачал головой Эшвин, – мои возражения против версии о посланнике виньяров – это на сей раз не просто дело вкуса, что имело место, когда мы с вами говорили о гибели доктора Шеделя. О том, что убийца не был виньяром, убедительно свидетельствует найденный ваш блокнот.

– Как это? Мне-то как раз казалось…

– Судите сами. Сержант Каттинг был абсолютно прав, заметив, что убийца должен был бы взять весь блокнот. У виньяра, кто бы им ни оказался, могла быть только одна причина, чтобы рыться в бумагах мистера Леннокса, – стремление, чтобы все выглядело так, будто история секты не имеет ни малейшей опоры в действительности и что в архиве мистера Леннокса нет никаких бумаг, о которых он так красноречиво рассказывал. А для этого было достаточно просто взять блокнот, оставив все другие бумаги в полном порядке.

Мартин кивнул в знак согласия.

– А что делает наш воришка? Для начала он разбрасывает бумаги по всей комнате, так чтобы ни у кого не оставалось сомнений: в комнате что-то искали. Затем он вырывает из блокнота странички, имеющие отношение к виньярам, но предпоследнюю, с незаконченной фразой, оставляет, из чего вполне явствует содержание исчезнувших записей. Коротко говоря, если цель настоящего виньяра должна была заключаться в том, чтобы разуверить весь мир в подлинности существования секты, то вор как раз из кожи вон лез, чтобы доказать противоположное: виняьры – это не выдумка, но реальность.

– Сдаюсь, – вынужден был печально признаться Мартин. – Похоже, виньяров с нашей картины придется смыть.

– Боюсь, что так, вот именно, как вы говорите, смыть. Но в дневнике есть еще один момент. Тот факт, что там речь идет о виньярах, может быть ясен только тому, кто знает, что Пол Леннокс почерпнул свои сведения от некоего Жана Штауфахера, и вор вполне мог предполагать, что именно вы как сосед и ближайший друг мистера Леннокса и есть этот человек и сообщите обо всем, что вам известно, в полицию. Из газетных отчетов эту информацию не почерпнешь.

– Таким образом, – подхватил Мартин, – мы возвращаемся к тем, кто слышал историю, рассказанную Полом, вернее, к Алексу, Синтии и мне, ибо Мэри Робертс и Уортинг здесь, конечно, вообще ни при чем. Разве что, – он невольно улыбнулся, – если все это действительно дело рук виньяров, то очередной жертвой вполне может стать Уортинг. Ведь это он скорее всего передал газетчикам историю, рассказанную Полом. И я не удивлюсь, если узнаю, что его и сейчас подмывает отправиться по тому же адресу.

Доктор Эшвин поднялся – движение с его стороны весьма необычное и свидетельствующее о некотором внутреннем напряжении.

– Знаете, мистер Лэм, – меня иногда шокирует, насколько легкомысленно мы с вами смотрим на эти убийства. Они кажутся нам всего лишь сюжетом некоей интеллектуальной игры. А ведь двое мужчин убиты, убиты жестоко, при этом второй – на фоне моих рассуждений и выводов, сделанных на основе очевидного. Если бы мы могли извлечь бесспорность из нагромождения фактов, если бы мы могли превратить свою интеллектуальную головоломку в орудие справедливости…

– Пол был моим другом, – не дал ему договорить Мартин. Он вдруг почувствовал не то чтобы жажду мести, но обыкновенное желание воздаяния.

– Давайте, – предложил доктор Эшвин, – забудем на время обо всех этих таинственных сектах и символах. Не зная содержания вырванных из блокнота записей, мы обречены действовать вслепую. Давайте сосредоточимся на людях, а прежде всего на отравлении. Мистер Лэм, у вас хорошая зрительная память?

– Да ничего вроде. А что?

– Я хотел бы попросить вас составить примерную схему расположения людей вокруг этого «реквизитного столика» – кажется, вы его так называете? – в момент, когда разбился бокал. Пусть то же самое сделает мисс Моралес, и завтра после обеда я жду вас с результатами. Затем мы с вами нанесем визит доктору Грисуолду, попросим и его проделать ту же операцию. Вполне вероятно, взгляд у него окажется самый острый. А после этого можно будет приступить к рассуждениям.