Проданная замуж - читать онлайн книгу. Автор: Самим Али, Хамфри Прайс cтр.№ 7

— Ты присядь, — сказала сестра. Я как можно осторожнее села на отвратительную кровать. — Баджи означает «старшая сестра», поэтому мы называем так Тару, — продолжила Мена. — Паджи значит «старший брат», и это Манц, который привез тебя сюда. Ханиф — его жена, то есть нам она приходится невесткой, Бхаби как раз это и значит.

— Почему никому не нравится, как я одета? Что с ним не так? — Я прикоснулась к платью, в котором теперь чувствовала себя мерзко.

— Потому что мы мусульмане, Сэм. Мусульмане одеваются так, как я, — пояснила Мена. Она видела, что я еще больше запуталась, и вздохнула. — Ну да, я забыла, что ты этого не знаешь. Мусульмане похожи на христиан тем, что верят в Бога, но верования эти отличаются. Одно из отличий состоит в том, что мы одеваемся иначе. Остальное поймешь позже.

Я вспомнила, как мы говорили в воскресной школе: «Верую в одного Бога, одну Церковь», — и почувствовала облегчение. Хоть что-то становилось понятным.

— Но я христианка, — сказала я и собралась добавить, что это означает и то, что я могу носить свое платье, но Мена поспешно перебила меня.

— Ш-ш, Сэм, не говори этого. — Мена схватила меня за плечи и легонько встряхнула. — Говори тише! Если кто-то услышит, что ты это говоришь, они очень разозлятся и побьют тебя.

— Что?

Она, конечно, шутит.

— Они бьют тебя? За что?

Мена бросила взгляд на закрытую дверь, подалась ко мне и почти прошептала:

— Однажды я не вымыла пол как следует, и мать ударила меня, а после этого меня била Баджи. Просто не попадайся никому на глаза.

Я молча уставилась на сестру. Меня тоже как-то раз ударили в школе: меня дернул за волосы мальчик, чего я терпеть не могла, поэтому я повернулась и дала ему пощечину. В ответ он стукнул меня кулаком, а потом нас разнял учитель, и мы оба пропустили урок плавания на следующей неделе. Но то был мой сверстник; я не могла представить, что меня может ударить взрослый. Однако не успела я ответить, как Тара прокричала с первого этажа:

— Мена, приведи Салима вниз, когда будешь идти есть.

— Кто такой Салим? — спросила я.

— Он наш младший брат. Этим летом он пойдет в садик, — отозвалась от дверного проема Мена. — Он рядом. Давай ты переоденешься, и мы отведем его вниз.

— Рядом? В комнате Сайбера, правильно?

Она кивнула.

— И сколько Сайберу лет?

— Двенадцать, он на два года старше меня, — ответила Мена. Она подошла к кровати и стала выбирать из кучи одежду. — Давай скорее, я помогу тебе переодеться.

Я сняла платье, свернула его и положила на кровать, а потом с помощью Мены надела то, что она мне протянула. Я никогда еще не ходила в таком наряде и ощущала себя непривычно. Одежда выглядела нарядно — ярко-оранжевое платье и такого же цвета штаны. Мена повязала мне волосы шарфом. На дверце шкафа было зеркало, и я взглянула на свое отражение в нем. Неужели это я? Я теперь больше походила на мать и сестер, и от этого мне стало немного уютнее. Однако от шершавой ткани чесалась кожа, а длинные рукава и штаны мешали.

— Нормально? — Мена неуверенно улыбнулась, будто хотела, чтобы мне понравился новый наряд, хотя бы ради нее.

— Кажется, все в порядке. — Я заставила себя слабо улыбнуться в ответ.

Мена вышла из комнаты, открыла дверь в соседнюю спальню и привела Салима, маленького мальчика, которого я видела внизу.

— Это твоя сестра Сэм, — сказала Мена, и Салим молча посмотрел на меня.

— Привет, — с улыбкой обратилась я к брату, и он едва заметно улыбнулся в ответ.

Мена потрепала его по голове, и они стали спускаться по лестнице. Я шла следом, осторожно переступая со ступеньки на ступеньку, потому что платье было настолько длинным, что я боялась запутаться в нем и упасть.

Когда мы добрались до кухни, я спросила у Мены, где уборная. Она показала на заднюю дверь.

— Там.

Туалет на улице? Я была в ужасе. В саду, где тебя все видят? Мена заметила мою реакцию и повела меня во двор; я запнулась на пороге, но, к моему невыразимому облегчению, Мена указала на дверь рядом с той, через которую мы только что прошли.

— Здесь, — сказала она. — Торопись, ужин уже готов.

Я осторожно толкнула дверь, которая распахнулась со страшным скрипом, и заглянула внутрь. Было темно, и плохо пахло; рядом с дальней стеной я разглядела унитаз. Я шагнула в холодную комнату и попыталась найти выключатель, ощупывая стену. Я тотчас отдернула руку, потому что стена оказалась влажной и липкой.

— Ну давай же, — поторопила Мена.

Сквозь маленькое окно пробивался слабый луч света; придется обойтись этим.

Закончив свои дела, я закрыла за собой дверь и вздрогнула — но не только от холода.

— Где можно помыть руки?

— Внутри, — ответила Мена.

Вернувшись в теплую кухню, я подставила руки под холодную воду. Ханиф, занятая тарелками и столовыми приборами, окинула меня взглядом с ног до головы, а потом что-то сказала Мене. Я пожалела, что она говорит не по-английски и я не могу ее понять, но Мена перевела.

— Она сказала, что теперь ты выглядишь хорошо. — И обе улыбнулись мне.

Но я не чувствовала себя хорошо. Не было мыла, которым я могла бы смыть с рук неприятное ощущение от липких стен в туалете, штаны были слишком широкими в поясе, и мне постоянно приходилось их подтягивать. Мне было очень неуютно.

Мена разговаривала с Ханиф, поэтому я принялась искать, чем можно высушить руки. Ничего подходящего не было видно, и я быстро вытерла руки об одежду. Я окинула взглядом кухню; столешница была засыпана мукой, заставлена банками и мисками. Печка была включена, и на ней кипело несколько огромных кастрюль, а сверху плавало что-то пригоревшее.

— Верно, — сказала Мена. — Пора есть.

Сестра вручила мне тарелку.

— Делай, как я, — обратилась она ко мне.

Сначала она взяла что-то, по виду напоминавшее оладью, из горки рядом с плитой, потом Ханиф что-то зачерпнула из кастрюли.

— Это курятина, — объяснила Мена.

Я проделала то же самое, сказав Ханиф вежливо «спасибо», когда та положила мне порцию, чем очень ее рассмешила.

Мы с Меной пошли в комнату, в которой я еще не была. Как только мы вошли, мне ударил в нос какой-то мощный запах, который я не могла узнать. Больше всего мне это напоминало запах шерсти Джета в дождливую погоду или влажных листьев, по кучам которых мы бегали в Чейзе. Мне захотелось повернуться и выйти. Но Мена прошла вглубь комнаты, и, поскольку мы уехали из детского дома до обеда и я очень проголодалась, я последовала за сестрой.

Комната была почти такой же холодной, как и туалет на улице, но тут по крайней мере был свет, который включила Мена. Мы сели на единственный в комнате предмет мебели — черное, очень рыхлое канапе — и поставили тарелки на колени. В детском доме мы всегда ели за столом, а потому я не была уверена, что смогу справиться, и решила посмотреть, как будет действовать Мена.