Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке - читать онлайн книгу. Автор: Джаред М. Даймонд cтр.№ 87

Частота и формы смерти от насилия со стороны других людей в традиционных сообществах весьма различны: оно может быть и главной причиной смертности, и второй по значимости после болезней. Существенным фактором, который лежит в основе таких различий, является степень государственного или иного внешнего вмешательства, препятствующего насилию. Типы насилия довольно условно могут быть разделены на войны (описанные в главах 3 и 4) и человекоубийство: война есть коллективная борьба между группами людей, а человекоубийство — убийство отдельного индивида в группе. Впрочем, такое разделение становится неопределенным, когда приходится решать, считать ли убийство члена одной группы членом другой, обычно находящихся друг с другом в добрых отношениях, внутригрупповым человекоубийством или межгрупповой войной. Другая двусмысленность возникает в связи с тем, какие типы убийства включать в статистику: например, опубликованные сведения о насилии среди индейцев аче включают инфантицид и убийство престарелых, но такие же сведения о !кунг их не включают, и разные авторы придерживаются разных мнений о частоте детоубийства среди !кунг. Выбор жертвы, отношения между жертвой и убийцей также очень различны в разных сообществах. Например, у аче жертвами насилия были в основном младенцы и дети, а у !кунг — по большей части взрослые люди.

Изучение насилия среди !кунг показательно по многим причинам. Первые описания антропологов рисуют !кунг как людей мирных и не склонных к насилию — настолько, что одна популярная книга, опубликованная в 1959 году, на заре исследований этой народности, была озаглавлена “Безвредный народ” (The Harmless People). В течение трехлетнего пребывания среди !кунг в 1960-е годы Ричард Ли был свидетелем 34 драк, когда стороны обменивались ударами, но никто не был убит; информаторы Ли сообщали ему, что за эти годы убийств и не было. Только по прошествии 14 месяцев, ближе познакомившись с ученым, информаторы Ли согласились поговорить с ним о прошлых убийствах. Когда это все-таки произошло, Ли смог, сверяя сообщения разных лиц, составить достоверный перечень имен, пола и возраста убийц и жертв, выяснить отношения между убийцей и жертвой, обстоятельства, мотивы, сезонность, время суток и оружие в отношении 22 убийств, совершенных между 1920 и 1969 годами. В этот список не вошли детоубийства и убийства престарелых, которые, по мнению Ли, были редки; однако Нэнси Хауэлл на основании опроса женщин !кунг сочла, что детоубийства все-таки случались. Ли пришел к выводу, что описанные им 22 случая исчерпывают общее число убийств в 1920-1969 годах.

Все эти убийства среди !кунг, несомненно, следует считать человекоубийством, а не войнами. В некоторых случаях убийца и жертва находились в одном лагере, хотя в других они принадлежали к разным группам, но ни разу убийство не совершалось группой людей из одного лагеря, стремящихся уничтожить группу из другого лагеря (что было бы войной). На самом деле в обследованном Ли регионе в 1920-1969 годах нет ни одного сообщения о событии, которое можно было бы рассматривать как войну между группами !кунг. Однако сами !кунг рассказывали, что у них случались набеги, по-видимому похожие на войны других традиционных народностей. Это происходило во времена, когда были молоды деды старейших из опрошенных Ли !кунг, до того, как пастухи тсвана начали ежегодно посещать !кунг и торговать с ними, то есть в XIX столетии. Мы видели в главе 4, что когда инуитов также стали посещать торговцы, это тоже привело к прекращению войн, хотя торговцы ни в том, ни в другом случае не ставили себе этой цели. Инуиты перестали воевать по собственной инициативе, в собственных интересах, чтобы получить больше возможностей извлекать выгоду из торговли; возможно, !кунг поступили так же.

Что касается распространенности убийств среди !кунг, 22 случая за 49 лет — это менее чем одно убийство каждые два года; читателям американских газет, которые каждый день могут прочесть о нескольких убийствах в собственном городе, это покажется мелочью. Объяснением такой разницы, конечно, служит то обстоятельство, что население американского города составляют миллионы, а !кунг, обследованных Ли, было всего около 1500 человек. При пересчете пропорционально численности смертность от убийств у !кунг составляет 29 случаев на 100,000 населения в год, что втрое больше, чем в Соединенных Штатах, и в 10-30 раз больше, чем в Канаде, Британии, Франции и Германии. Можно возразить на это, что статистика в Соединенных Штатах не учитывает военную смертность и в противном случае цифры были бы иными. Однако и для !кунг не учитываются жертвы войн, т.е. тех набегов, которые имели место более столетия назад и численность погибших в которых совершенно неизвестна; исходя из данных о других традиционных сообществах, можно предполагать, что она была очень высока.

22 убийства за 49 лет — эта цифра показательна и по другой причине. Если одно убийство случается каждые 27 месяцев, то антрополог, изучающий сообщество на протяжении года, скорее всего с убийством не столкнется и сочтет данную народность миролюбивой. Даже если антрополог проведет среди !кунг пять лет — период, достаточно длительный, чтобы, согласно статистике, хотя бы одно убийство за это время произошло, — весьма маловероятно, чтобы это случилось на глазах антрополога. Значит, его оценка частоты насилия будет зависеть от того, что ему сообщат информаторы. Хотя Соединенные Штаты занимают первое место среди развитых стран по частоте убийств, лично я никогда не был свидетелем убийства и слышал лишь немногие свидетельства очевидцев из среды своих знакомых. Расчеты Нэнси Хауэлл говорят о том, что насилие — вторая по распространенности причина смерти среди !кунг; она уступает инфекционным и паразитарным заболеваниям, но опережает дегенеративные болезни и несчастные случаи.

Интересно также рассмотреть, почему в последнее время смертей в результате насилия среди !кунг не случается. Последнее убийство, о котором узнал Ли, произошло в 1955 году, когда двое мужчин !кунг убили третьего. Оба убийцы были арестованы полицией, осуждены и сели в тюрьму; в родные места они так и не вернулись. Это произошло всего через три года после того, как полиция впервые вмешалась и отправила в тюрьму !кунг-убийцу. С 1955 по 1979 год, когда Ли опубликовал свои данные, в обследованном им регионе убийств больше не было. Такое развитие событий иллюстрирует важную роль, которую играет в снижении насилия сильный правительственный контроль. То же самое делается очевидным при анализе колониальной и постколониальной истории Новой Гвинеи за последние 50 лет: после установления австралийского и индонезийского контроля над удаленными районами восточной и западной Новой Гвинеи, где раньше государственное управление отсутствовало, уровень насилия резко снизился; под строгим правительственным контролем в индонезийской Новой Гвинее сохраняется низкий уровень насилия; в Папуа — Новой Гвинее произошел рост насилия, когда австралийское колониальное управление постепенно сменилось менее строгим контролем независимого правительства. Тенденция к снижению насилия при государственном управлении не отрицает того факта, что традиционные сообщества обладают ненасильственными способами разрешения большинства конфликтов, позволяющими избежать кровопролития (глава 2).

Вот каковы детали 22 убийств среди !кунг. Все убийцы и 19 из 22 жертв были взрослыми мужчинами в возрасте 20-55 лет; только три жертвы оказались женщинами. Во всех случаях убийца знал жертву, с которой состоял в дальнем родстве. Среди !кунг полностью отсутствуют убийства незнакомцев, обычные для Соединенных Штатов (например, при ограблении или в результате конфликта на дороге). Все убийства произошли открыто, на стоянке, в присутствии других людей. Только 5 из 22 убийств были преднамеренными.