Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке - читать онлайн книгу. Автор: Джаред М. Даймонд cтр.№ 46

Объяснение этого удивительного исхода заключается в том, что новогвинейцы оценили преимущества гарантированного государством мира, который они сами, без вмешательства правительства, установить не могли. Например, в 1960-е годы я провел месяц на недавно умиротворенной территории Нагорья Новой Гвинеи, где 20,000 горцев, которые за десятилетие до этого постоянно воевали друг с другом, теперь жили мирно под наблюдением одного австралийского офицера и нескольких местных полицейских. Да, офицер и полицейские имели огнестрельное оружие, а новогвинейцы — нет. Однако если бы новогвинейцы на самом деле хотели возобновить войну друг с другом, им было бы очень легко перебить представителей правительства ночью, а то и устроить засаду днем. Они даже не пытались этого сделать. Это показывает, что местные жители оценили величайшее преимущество государственного управления: поддержание мира.

Приводил ли контакт с европейцами к усилению или ослаблению межплеменных войн или вообще не влиял на них? На этот вопрос нелегко дать прямой ответ, потому что если считать, что соприкосновение с европейцами влияет на интенсивность традиционных военных действий, то приходится автоматически отказать в доверии любому отчету стороннего наблюдателя на том основании, что само присутствие наблюдателя повлияло на наблюдаемый процесс и результаты наблюдения не отражают исходного положения вещей. Лоренс Кили использовал аналогию с арбузом: если предположить, что арбуз белый внутри и становится красным, лишь когда его разрезают ножом, то как можно доказать, что арбуз был красным изначально? Как можно узнать, какого он цвета?

Впрочем, многочисленные археологические данные и устные рассказы о войнах, происходивших до контакта с европейцами, делают малоправдоподобным предположение, будто традиционные народы были мирными до тех пор, пока не явились злобные европейцы и все не испортили. Нет сомнений в том, что контакты с европейцами или знакомство с другими формами государственного управления в конце концов почти всегда приводят к окончанию или ослаблению военных действий, потому что ни одно правительство не желает, чтобы войны мешали управляемости его территорий. Опыт этнографических наблюдений показывает, что в первый момент контакт с европейцами может привести как к обострению, так и к ослаблению межплеменных войн. Причины этого одни и те же — появление европейского оружия, новых болезней, новые возможности торговли, увеличение или сокращение запасов продовольствия.

Хорошо известный пример кратковременного обострения военных действий в результате контакта с европейцами — ситуация с маори, народом полинезийского происхождения, заселившим Новую Зеландию около 1200 года. Археологические раскопки крепостей маори свидетельствуют о постоянных войнах племен маори задолго до появления европейцев. Сообщения первых путешественников начиная с 1642 года и первых европейских поселенцев, появившихся здесь в 1790-х годах, описывают, как маори убивали европейцев и друг друга. Два фактора, связанных с появлением европейцев, в 1818-1835 годах привели к временному обострению смертоносности военных действий маори, известному в истории Новой Зеландии как “мушкетные войны”. Одним из этих факторов было, конечно, появление мушкетов, при помощи которых маори могли гораздо эффективнее убивать друг друга, чем делали это раньше дубинками. Второй фактор, возможно, вас несколько удивит: это был картофель, который мы обычно не рассматриваем как нечто способное спровоцировать войну. Однако оказалось, что длительность набегов маори на другие группы и численность участников набега были ограничены количеством пищи, которое воины могли взять с собой. Изначально основным продуктом питания маори был батат. Ввезенный европейцами картофель (изначально происходивший из Южной Америки) в Новой Зеландии давал более высокие урожаи, чем батат, обеспечивал большие излишки продовольствия и позволял отправлять в набеги большие отряды и на более длительное время, чем раньше. После появления картофеля экспедиции маори ради убийства или порабощения других маори побили все предыдущие рекорды дальности: они совершали переходы на каноэ за тысячу миль. Сначала лишь немногие племена, жившие в местности, где постоянно торговали европейские купцы, могли получить мушкеты, которые они использовали для уничтожения племен, еще не имевших огнестрельного оружия. По мере распространения мушкетов мушкетные войны становились все более жестокими и кровопролитными; но в конце концов все уцелевшие племена обзавелись огнестрельным оружием, так что не осталось ни одного сообщества маори, которое по-прежнему было бы беззащитной мишенью; после этого мушкетные войны прекратились.

На Фиджи европейские мушкеты появились примерно в 1808 году, и фиджийцы смогли убивать друг друга гораздо эффективнее, чем раньше — дубинками, копьями и стрелами. Европейские ружья, корабли и стальные топоры в XIX веке временно способствовали расцвету охоты за головами на Соломоновых островах: в отличие от каменного, стальным топором, не теряющим своей остроты, можно обезглавить многих людей. Подобным же образом европейские ружья и лошади способствовали распрям индейских племен на Великих равнинах Северной Америки, а европейские ружья и работорговцы стимулировали межплеменные войны в Центральной Африке. Для каждого из сообществ, которые я только что упомянул, войны были эндемичны задолго до появления европейцев, однако контакт с европейцами привел к обострению военного противостояния, которое продолжалось несколько десятилетий (Новая Зеландия, Фиджи, Соломоновы острова) или столетий (Великие равнины, Центральная Африка), прежде чем сошло на нет.

В других случаях появление европейцев или других чужаков приводило к окончанию войн без всяких признаков этой первоначальной вспышки. Во многих частях Нагорья Новой Гвинеи первыми европейцами были правительственные патрули, которые немедленно прекращали кровопролитие еще до того, как там могли бы появиться европейские торговцы, миссионеры или даже европейские товары. Когда в 1950-е годы африканские !кунг впервые были обследованы антропологами, они уже не устраивали набегов, хотя число убийств внутри группы или в соседних группах оставалось высоким до 1955 года. Четыре из пяти последних убийств (в 1946,1952 и 1955 годах) привели к тому, что власти Ботсваны отправили убийц в тюрьму, и этот факт плюс доступность суда, который мог бы разрешить споры, заставил !кунг после 1955 года отказаться от убийств как средства уладить конфликт. Впрочем, устная традиция !кунг рассказывает о набегах, имевших место за несколько поколений до описываемых событий, до тех пор, пока участившиеся контакты с тсвана ^[13] не привели к появлению у !кунг стрел с железными наконечниками и к другим переменам. Каким-то образом эти контакты положили конец набегам задолго до того, как полиция Ботсваны стала арестовывать убийц.

Мой последний пример взят с северо-западной Аляски, где широко распространенные ранее распри и убийства в среде двух инуитских племен — юпик и инупиатов — закончились в течение десятилетия с момента контакта с европейцами, но не вследствие патрулирования, появления полиции или судов, карающих за убийство, а по совершенно другим причинам. Прекращение войн в народности юпик объясняют эпидемией оспы 1818 года, сильно сократившей численность нескольких групп. Конец военных действий среди инупиатов связан с увлечением коммерцией — доходы от торговли мехами с европейцами стали стремительно расти после 1848 года, а продолжение распрей помешало бы торговле.