Кесем-султан. Величественный век - читать онлайн книгу. Автор: Эмине Хелваджи, Ширин Мелек cтр.№ 59

* * *

Валиде умирала. Она знала это, как листва знает, что вскорости упадет с дерева и ветер понесет ее, сухую и бездыханную, по кривым стамбульским улочкам. Знала, как знает рыба, что попала в сеть и часы ее сочтены: не умом, но тем животным инстинктом, который присущ всем творениям Аллаха на пороге между жизнью и смертью. Валиде чувствовала приход Азраила, его холодный немигающий взгляд и спокойное, размеренное, но неотвратимое дыхание.

Ну что ж. Она славно пожила на этом свете: любила и ненавидела, была любимой и нелюбимой, познала величие и унижение, радость и боль… Жизнь ее напоминала роскошный персидский ковер, где теплые и ласковые тона чередуются с красно-черными. И вот теперь пришла пора все завершить, и ткач снял ковер с основы, дабы тот уступил место новому его творению.

Когда Сафие была совсем еще юна и звалась Софией, она была уверена: то новое, что придет ей на смену, – это ее дети. Как же иначе? И природа вещей такова, и старшие родственницы только об этом говорят.

Но сейчас… Сейчас она с последней горькой гордостью бестрепетно признавалась сама себе: какое счастье, что ей довелось уйти позже – пусть всего полутора месяцами, – чем этот мир покинул ее сын. Ее последний сын. Ужасный сын. С которым и она-то могла справиться далеко не всегда, но никто иной не мог вообще. Даже не пытался.

Поменяйся местами сроки их ухода – она осталась бы без внуков.

Да… внуки…

Это тоже была боль, особенно немилосердная, потому что ничего уже тут не исправить. Последние месяцы все-таки оказались к внукам жестоки. Правда, старший, ее «маленький большой внук», доставлявший больше хлопот, чем оба остальных, неожиданно повзрослел. И теперь он пройдет по жизни, опираясь на плечо славной девушки, одной из ее девочек. Не той, о которой сперва думал он сам, но… ничего. Все еще впереди. Все у него, у них, будет.

Но вот двое других…

Младший с разбитой головой простерт на ложе скорби, и бабушке уже не узнать, встанет ли он на ноги, а тем более вернется ли к нему разум… Другой, средний, тот, который чуть не отправил брата в царство смерть… с ним случилось что-то странное. Возможно, худшее, чем телесная погибель. Будь валиде жива, она сумела бы доискаться до истины (где это видано, чтобы отпрыск дома Османов мог вот так взять и бесследно исчезнуть, пропасть без вести, пускай даже и поделом ему?!), но думать о себе как о живой ей уже не приходилось.

Стоило ли об этом жалеть? Сафие не знала. Сама она любила жизнь, однако там, наверху, виднее, кому оставаться в этом мире, а кому уходить.

Важно ведь не это. Важно, будут ли жалеть о ней, ушедшей, те, кто останется здесь, будут ли живые проклинать день, отнявший у них хорошего человека, или благословлять минуту, в которую ненавидимое ими презренное существо испустит дух.

Если второе – то хорошо, что пришла пора покинуть этот мир. Ну а если первое… в общем-то, наверное, тоже хорошо. Стало быть, жизнь ее прошла не зря, а смерть – что ж, все умирают. Бессмертен лишь Аллах и ангелы его.

Ангелом Сафие не была никогда. Значит ли это, что после смерти она попадет в ад?

Нет, сказал отец строго. Нет, София, твое место – на небесах.

Валиде даже не успела удивиться тому, что здесь, в гаремных покоях, делает венецианский губернатор. Он, впрочем, тут же ответил на так и не заданный вопрос. Поглядел удивленно и спросил сам:

– Разве ты не хотела на бал? Я достал приглашение, подписанное самим дожем. Почему ты еще не готова?

– Я готова, отец! – пылко воскликнула шестнадцатилетняя София Баффо. На ней было белое платье, на руках – белые перчатки, высокую прическу украшало белое перо и нити жемчуга.

– Вот и хорошо, – кивнул отец. – Идем, малышка София. – И вдруг отстранился от нее, окинул внимательным взглядом, словно впервые рассмотрев по-настоящему, покачал головой: – Ах, моя малютка стала совсем взрослой…

София беспечально рассмеялась и через несколько минут уже танцевала на балу у дожа – том балу, куда так никогда и не сумела попасть.

А на губах умирающей валиде Сафие застыла юная, удивленно-светлая улыбка. Словно в ее жизни только что случилось нечто очень хорошее.

* * *

Ночь накинула на Истанбул черное покрывало, украшенное мерцающими звездами. Цветы в гаремном саду пахли отчаянно и одуряюще, как будто цвели последний день в жизни и хотели привлечь к себе всех ночных бабочек до единой, а цикады трещали так, что заглушали журчание фонтанов. Дневная жара наконец-то спала, да и на широкой постели Ахмеда уже откипели страсти и его «луна счастья», Махфируз, утомленно откинулась на шелковые подушки.

Хватит Хадидже носить имя, которое не выражает ее сущности. Пусть она и стала первой наложницей Ахмеда, пусть именно ее сын будет старшим, однако имя ей все равно не подходит. Не Хадидже, а именно Махфируз, только так.

Ахмед приподнялся на локте и задумчиво разглядывал прелестную юную женщину. Та словно почуяла внимание своего мужчины, открыла глаза, томно и зазывно улыбнулась.

– Не сейчас, – вздохнул Ахмед, укладываясь рядом.

Махфируз покорно опустила ресницы, всем своим видом отметая даже саму возможность ослушаться возлюбленного.

– А помнишь, как вы бегали по гарему? – внезапно спросил Ахмед. – Башар еще евнухом переоделась… И ловко же вы меня тогда обманули!

– Ох, – притворно содрогнулась Махфируз, но глаза ее смеялись. – Я против была… ну, поначалу.

– Но шайтан находит подход к тем, кого мечтает совратить, – расхохотался Ахмед.

– Да уж, тут ты кругом прав.

В спальне снова воцарилась тишина – не напряженная, а расслабленная, будто кошка уютно свернулась и посапывает между двоими. Удивительная гармония мужчины и женщины, такую редко можно увидеть.

– Аллах благословил меня, – вырвалось у Ахмеда.

Махфируз поглядела удивленно, но ничего не ответила. Впрочем, Ахмед уже успел хорошо изучить бывшую «госпожу Жирафу» (нет, теперь она уже не выше его!) и понял: что-то ее беспокоит. Но что?

Видят небеса, у Махфируз нынче столько проблем, что, если утопить их в Черном море, оно выйдет из берегов. Да и Средиземное, наверно, тоже.

Гарем нынче подобен клубку ядовитых гадюк, и каждая норовит побольней укусить соседку. Ахмед в отрочестве совсем немного времени провел в павильоне «Клетка», но этого хватило, чтобы не обольщаться относительно дворцовых порядков. Равно как и насчет того, кто благоденствует и процветает в гареме.

Махфируз… не слишком-то могла здесь преуспеть.

Конечно – тут на губах Ахмеда появилась немного самодовольная улыбка, – если не все, то многое сейчас в воле человека, возвышенного Аллахом, в жилах которого течет кровь Османов. В числе прочего такой человек способен заставить уважать выбранную им женщину, заставить защищать ее и беречь. Ну, почти всегда способен…