Сын Дога - читать онлайн книгу. Автор: Алекс де Клемешье cтр.№ 26

– Хорошо, – покорно согласился оперативник. – А что с моим здоровьем? В смысле, почему это вы знаете о нем больше, чем я сам? Вчера Таня поколдовала надо мной, так что я чувствовал себя превосходно, пока меня не вырубили!

Сибиряк пошарил в одном кармане, в другом, затем с тоскою посмотрел куда-то вбок, на залитый робким и тусклым солнышком тротуар.

– Никто тебя не вырубал, драгоценный мой Евгений.

– Ну как же? – опешил Угорь. – А файербол?

– Не долетел. Я его заморозил. Тебя никто и пальцем не тронул.

– Но что же тогда…

– Сумрак, Жень, Сумрак. Ты попытался попасть на первый слой – и вот результат.

Угорь помолчал, пытаясь осознать услышанное. Что же это получается? Он же Иной! Иные – это те, кто умеет входить в Сумрак или хотя бы взаимодействовать с ним. Сумрак всегда бывал негостеприимным – там было холодно, мрачно, там жизненная сила расходовалась в десятки раз интенсивнее, так что даже на верхних слоях неопытному магу приходилось тяжко. Переход на каждый последующий слой требовал колоссального опыта, а глубинные могли быть губительны даже для магов высокого уровня. Но до сей поры Евгений не знал ни одного Иного, который не мог бы попасть на самый первый слой. И если путь туда ему теперь заказан, то, выходит, он уже не Иной? Или Иной, но какой-то неполноценный? И почему же это, скажите на милость, произошло? Когда?

– Ты не переживай! – постарался утешить его Сибиряк, но вышло как-то не слишком убедительно. – К сожалению, ты не один такой. Большинство наших, побывавших в Загарино, столкнулись с теми же трудностями.

– Наших?

– И Темных тоже, – хмуро добавил начальник. – Поначалу в Сумрак так и так никто не совался, поэтому проблему сразу не обнаружили. Буря буквально вчера улеглась – и тут посыпалось.

Поскольку речь шла о Загарино, у Евгения возникло сразу три версии.

– Великий Потоп? Неваляшка? Симфония?

– Сложно сказать, – признался Сибиряк. – Судя по всему, симфония. Вернее, все вот эти частоты и вибрации, из которых состоит звук. Что-то вошло в резонанс с чем-то, в итоге у всех, побывавших под воздействием музыки Михальчука, наблюдается… – он повращал свободной рукой в воздухе, – …подобие нервных припадков и обмороков разной степени тяжести. Если бы это было… – он повращал рукой в обратную сторону, – …обычное психическое расстройство, мы бы смогли обнаружить отклонения. Но физически все вы – вполне здоровы. До тех пор, пока не попытаетесь войти в Сумрак.

Дозорный отвернулся, уставился на мелькающие за стеклом деревья, дома, машины, причудливое переплетение света и теней на пороге надвигающихся холодов. Только вчера он рассказывал Танюше про Великий Холод и про ощущение наручников на собственных запястьях. Знать про магию, уметь ею пользоваться – и не иметь такой возможности. Трудно, очень трудно. Однако тогда всем было ясно, что запрет Инквизиции носит временный характер. «Арестанты» от Владивостока до мыса Рока надеялись на лучшее и ждали освобождения. В конце концов, можно было выехать в Африку, Америку, Австралию – выехать и убедиться в том, что твоя тень снова послушна тебе, что Сумрак – грозный и могучий властелин и вместе с тем испытанный инструмент – вновь впускает тебя в мир Иных, вновь повелевает тобой и служит тебе. А что сейчас? Чего ждать? Куда выехать? Вот это неощутимое, но такое коварное ранение – не смертельно ли оно? Неужели теперь удел Евгения – наблюдать за причудливым переплетением чужих теней, не имея возможности поднять свою?

– Моя аура… – подавив тревогу, спросил Угорь. – Я все еще выгляжу как Иной?

– Безусловно, Евгений! – Казалось, Сибиряк даже обиделся. – И ты, и десятки тех, кто осаждал общину, – вне всяких сомнений, Иные. И уровень ваш в ауре читается, и накопленный потенциал. Вот, кстати, потенциал у тебя сейчас жиденький. И это объяснимо – работал, выложился, а восстановить потраченную Силу возможности пока не было. Так, остаточки какие-то плещутся. Но саму способность управлять Силой ты сохранил в полном объеме! Не как те бедолаги, которых обработал Ворожей.

Евгению вспомнилось: две гигантские змеи, два монстра высовывают свои хищные морды из водоворотов, заменявших Ворожею ноги, вытягивают гибкие тела ввысь и оттуда, сверху, выцеливают очередную парную жертву… На его глазах таким образом потеряли Силу двое – Темный и Светлый. Потеряли навсегда, насовсем, без шанса восстановиться. Следующей такой жертвой должны были стать Угорь и руководитель районного Дневного Дозора Качашкин. И если бы не Лихарев, если бы не цыганка Лиля… Евгений передернулся.

– Значит, воздействие музыки Михальчука – сродни наложенным чарам? Нужно только разобраться, что это за чары, как они наложены и каким образом от них можно избавиться, – и все? И мы снова обретем способность входить в Сумрак?

Сибиряк помолчал, затем неуверенно покачал головой:

– Не все так просто, Евгений. Специалистов по чарам у нас хоть отбавляй, а вот тех, кто разбирается в физике… Звуковые волны определенных частот воздействуют на Иных катастрофически. Но как именно воздействуют и почему только на Иных? Скажем так: какую область мозга они поражают? Или не мозга, а, допустим, центральной нервной системы. Выяснив это, мы не только сможем помочь всем вам, но и наконец-то обнаружим реальное физическое или психическое отличие Иного от обычного человека.

– А если не обнаружите?

Сибиряк оглянулся на него, поправил очки, убрал правую руку в карман куртки и очень серьезным тоном возразил:

– С вами будут работать самые лучшие врачи.

Угорь не стал уточнять, каким образом узнали про определенные частоты. Он почему-то не сомневался, что выяснили это экспериментальным путем. Пока он ехал в машине из Загарино в ставший родным райцентр, пока Танечка лечила его, пока он летел в Томск и ждал рассвета на лавочке возле дома Серпинских – все это время Сибиряк и Аесарон, вместе или порознь, пытались разобраться, что же произошло с Иными, попавшими под воздействие творения композитора Михальчука. А сделать это можно было только одним способом – дать послушать симфонию тому, кого возле Загарино во время конфликта не было. Возможно, по заданию глав Дозоров наскоро собранные научные группы, сидя в звукоизолированных помещениях, наблюдали за тем, как реагируют на чужеродную музыку Светлые и Темные разных рангов, меняли темп и тональность, чтобы таким образом вычислить диапазон частот и ритм, пагубно воздействующие на психику Иных… Не далее как сегодня ранним утром Угорь с восторгом и трепетом думал о том, что может стать свидетелем и даже соучастником зарождения научного подхода к познанию Сумрака. Сейчас он уже не был уверен, что хочет являться таким свидетелем. Слишком уж болезненные и негуманные методы исследований ему мерещились. Более того – теперь и сам он с приличной долей вероятности из разряда современников-созерцателей грядущих открытий перейдет в разряд подопытных кроликов. Ведь если он действительно болен – его надо лечить. А как и чем лечить – пока непонятно. Стало быть, начнутся всевозможные эксперименты…