Девушка полночи - читать онлайн книгу. Автор: Катажина Бонда cтр.№ 43

Если бы Люция собиралась ограбить клуб, то сделала бы это грамотно. Раз и навсегда. Одна, без компаньонов, которые могли бы выдать ее. Это было проще простого. Люция не позарилась бы на левую выручку. Она взяла бы деньги, приготовленные для мафии, из тайника в выпотрошенном радиоприемнике пятидесятых годов, который стоял в неоконченной студии звукозаписи. Раз в неделю Буль забирал содержимое и вез кому-то, кто обеспечивал им «опеку». Часть предназначалась Игле, в виде наркотиков. Иногда вместо денег в тайник попадали золотые слитки. Люция однажды заглядывала в сейф. Буль попросил ее, чтобы она привезла папку с документами. Она не посмотрела внутрь, не хотела знать, что перевозит. Он заплатил ей за это две тысячи. Потом Люция еще несколько раз открывала сейф, когда никого не было в клубе. Там были золото, янтарь и облигации. Потом шеф сменил код, но Люция сумела бы его подобрать, если бы захотела. Это был обычный сейф, а не несгораемая касса нового поколения со многими уровнями защиты. Стала бы она воровать мелкие суммы, зная о тайном сейфе? Она даже покраснела от злости, когда вспомнила эту сцену.

Иза кричала: «Вон, воровка!» – а Люция тоже в долгу не осталась.

– Я убью тебя, сука, – сказала она так, чтобы все услышали. Чтобы никто не сомневался, что Люция, дочь рецидивистки, не шутит.

Тогда она увидела, как промелькнул страх в глазах Изы. Подруга сделала шаг назад, а потом с мольбой посмотрела на одного из охранников. Он подошел и взял барменшу под руки. У нее не было никаких шансов справиться с ним, но она боролась, кусалась, брыкалась. В конце концов сломала каблук любимых ботильонов цвета фуксии. Под занавес ее вышвырнули из заведения, как пьяную шлюху. Когда она с трудом поднималась с тротуара, Иза подошла с триумфальным видом и, протянув руку, сказала:

– Ключи.

Люция встала, собрала вещи и собралась уходить.

– Отвали, жирная свинья.

Охранник грубо схватил ее за руку, синяки не прошли по сей день. Вырвал у нее из рук сумку, нашел в ней ключи на тесемке, после чего тесемку бросил на землю, как ненужный мусор.

– Да пошли вы… – отчеканила плаксивым шепотом Люция.

– Не смей сюда заявляться, – прошипела Иза в ответ. – Как только увижу тебя здесь, сразу вызову полицию. Пусть то, что ты посмела взять, колом встанет у тебя в горле, воровка.

Так это все было. Вот что она услышала от подруги, которая еще несколько месяцев назад исповедовалась ей по поводу послеродовой депрессии, пустых стограммовых бутылочек от водки, которые она находила в мусорном ведре, завернутыми в использованные подгузники, а также о проблемах с эрекцией у ее мужа. Вроде бы даже как-то, по пьяни, он ударил их двухлетнего сына. Пан директор восточноевропейского отделения в известном продовольственном концерне. Внешне – идеальная пара. Отпуск на Капри, Новый год в Венеции, годовщины свадьбы в Гранд-отеле. И при этом Иза вынуждена была пахать в клубе, потому что иначе у нее не было бы денег на крем для век и молочную смесь для ребенка. Богатый муж не дал ей кредитную карточку к своему банковскому счету. Если бы Иза решила расстаться с ним, то ей пришлось бы оставить все, что было нажито в течение совместной жизни, и уйти с одним чемоданом. Сына он бы ей тоже не отдал. Не из огромной отцовской любви, а из принципа. Плюс ко всему – тщательно скрываемое домашнее насилие, которое даже Люции, воспитываемой разными «дядями», казалось дикостью.

Она чувствовала себя ужасно. Ведь Иза была ее единственной подругой. Они были неразлучным тандемом: Иза и Люция. Менеджер клуба и ее правая рука. Всемогущая барменша, знающая все тайны Иглы, и шефиня, на которую всегда можно было рассчитывать. Да уж! Человек рождается один, живет один и умирает тоже в одиночку. Таково было кредо Люции, и оно снова подтвердилось. А самое обидное было то, что она действительно не брала этих денег. Она уже очень давно не позволяла себе запускать руку в мини-сейф. Но никто ей не верил.

Лючия засмеялась. В этом был главный парадокс. Ее обвинили в краже тридцати тысяч, уволили с работы, а у нее задолженность в банке по кредиту на машину. Придется ее продать. Зачем ей в данной ситуации «Альфа-156». Машина чаще бывала в мастерской, чем Люция на ней ездила. Земля уходила у нее из-под ног. Опять замкнулся какой-то дьявольский круг. Ей двадцать шесть лет, разведена, ни котенка, ни ребенка. Она старалась жить правильно, но никого это не интересовало. Разве что тетю. Только она одна в ней не сомневалась. Это благодаря тете она выплачивала кредит, взятый еще с Ярославом. Что будет, если тетя узнает, из-за чего ее уволили? Она не поверит, что Люция пошла по стопам матери. Только об одном она просила племянницу: будь порядочной.

Тишина в комнате была мучительной. Люция вдруг захотела поговорить с теткой. Все-таки она поедет к ней, придумает что-нибудь, а когда окажется у себя дома, в своей комнате на Хельской, ей сразу станет лучше. Она ляжет, тетя принесет ей в постель чай с медом и натрет спину. Люция заснет, а когда проснется, все окажется ночным кошмаром. Все утрясется.

Она принялась искать сумку, в которой был телефон, но ее нигде не было. Люция испугалась, что вчера потеряла ее в этой дыре на Вжешче. В сумке было все. Документы, кредитки, ключи от машины. Без техпаспорта и прав не выйдет поехать домой. Она постаралась успокоиться: ведь вчера как-то вошла в квартиру, значит, ключи должны быть. Голова сразу же перестала болеть. Плетеная сумка спокойно стояла рядом с бешено-розовыми ботильонами на шпильках. Один из каблуков шатался. Холера, сапожник сдерет злотых пятьдесят. Люция проверила содержимое сумки. Кто бы сомневался, телефон разрядился. Она подключила его к зарядному устройству, сняла блокировку. Начали приходить сообщения. Люция проверила остальные вещи. Вроде все на месте. Не хватало только голубой перчатки с металлическими шипами. Она обыскала карманы готического пальто макси, в котором ходила всю зиму. Потом осмотрела весь дом. Пространство для поисков было ограниченным: Люция снимала двадцатипятиметровую клетушку в многоэтажке на Ягеллонской. Здесь помещались только раскладной диван, письменный стол, на котором возвышались распечатанные фото и стопки бумаг – она делала из них коллажи для своего журнала об убийствах – и статуэтки котов, сейчас перевернутые, как будто неподалеку прошел ураган.

Она крайне редко теряла вещи, а перчатки были ее фетишем. У нее было несколько колористических комплектов: к каждой паре обуви – пара перчаток. Эти голубые ей подарила тетя на Рождество. Обычно Люция ходила в черном, в длинных тяжелых юбках или облегающих кожаных брюках. Яркие цвета были в аксессуарах. Голубая перчатка так и не нашлась. Люция чуть не расплакалась.

Она включила электрочайник с намерением заварить чай, но, поразмыслив, вытащила из шкафчика пачку растворимого супа. Помяв в руках лиофилизированные макароны, высыпала их в тарелку и залила кипятком. Потом пошла в душ и долго стояла под струями горячей воды. Только поев и переодевшись во что-то более подходящее, чем кружевная майка и трусики, она набрала номер тети Кристины. Однако не успела нажать кнопку «вызов», как на экране телефона появилась надпись «Буль». Она нажала «ответить», сердце подпрыгнуло к горлу.