Китайская цивилизация - читать онлайн книгу. Автор: Марсель Гране cтр.№ 27

Это был и повод принять против них жесткие меры. В 115 г. 106 князей-мошенников (из общего их числа не более двухсот пятидесяти) были лишены званий.

Для борьбы против частных монополий император Уди ввел государственные монополии. Специальная служба («шаофу») занималась личными доходами императора, которые главным образом извлекались из гор, морей, прудов и болот. «Горы и море суть склады Неба и Земли», то есть принадлежат лично императору; однако он для поддержания общественных доходов передал это достояние в распоряжение «данун», государственного казначейства. Как только был показан этот пример, в 119 г. ввели монополию сбора пошлины на соль и на железо, с тем чтобы помешать людям без совести «помещать под замок только для собственного использования богатства гор и морей ради приобретения состояния… и закабаления бедных людей». Кузницы и солеварни стали общественными предприятиями. Тогда же продажа железа и соли была доверена государственному управлению. Первоначально было решено подчинить окружной администрации местных чиновников этой новой общественной службы.

Торговля, всегда считавшаяся «последней из профессий», порождала большие личные состояния даже быстрее, чем промышленность. Кроме того, спекулянты, то есть «люди, которые покупают в кредит и предоставляют ссуды, те, кто покупает, чтобы нагромождать в городах, те, кто накапливает любые продукты», стремятся с помощью незаконных объединений стать господами. Создав в 115 г. предприятие общественного транспорта, связанное с управлением, регулирующим цены («цзюныну»), государство защищалось само и защищало народ. «Цзюныну» имело задачей обеспечивать перевозки по империи товаров, с тем чтобы избежать в стране «скачков цен». Оно было также обязано добиваться определенного единообразия на рынках, которые до тех пор чиновники «подстраивали под себя». Работу этой системы, прозванной «пинчжунь», или «торговое равновесие», обеспечивали многочисленные служащие, приписанные к министерству общественного казначейства («данун»). Им также поручалось постоянно объезжать округа, где размещать служащих «цзюныну» и контролеров соли и железа. Они отдавали приказы с целью обеспечить поставки отдаленными областями в форме повинности распространенных там продуктов и тех продуктов, которые перевозились торговцами на перепродажу, когда те вздорожают; они поставляли и переправляли их друг другу. В столице действовали служащие «пинчжунь», обязанные налаживать поставки и транспортировку товаров по всей империи. Государственные рабочие изготовляли повозки и всевозможный транспортный инструмент; они тоже зависели от «данун». Обязанностью казначейства было также накопление и складирование товаров; оно их перепродавало, когда они дорожали, а когда цены падали, снова скупало. В результате богатые торговцы и крупные лавочники больше «не могли получать больших барышей… а цены регулировались по всей империи». Эта система позволяла также избегать голода в отдельных районах. «Перевозки возрастали, достигнув 75 миллионов литров (зерна) ежегодно… а в том, что касается тканей, пяти миллионов кусков шелка», при этом сохранялось «равенство цен» и «не повышалось налогообложение народа». Были заполнены столичное зернохранилище, хранилище в Ганьцюань в Шэньси и все военные амбары в пограничье. [Все эти свидетельства принадлежат Сыма Цяню, наблюдателю неблагожелательному] Но стоило случиться засухе после создания этой системы «пинчжунь», как зазвучали голоса, требовавшие сварить заживо ее изобретателя Сан Хунъяна: «тогда Небо ниспошлет дождь».

Это суждение высказывал Бу Ши, относившийся враждебно к государственным предприятиям и бывший сторонником «естественных методов» – получаемых земельных налогов и налогов на ткани, считавшихся тогда крестьянским изделием. Что за совпадение, но Бу Ши находил низким и качество государственных соли и железа. А пошлины на корабли, призванные поощрять общественные перевозки, якобы приводили к уменьшению численности торговцев и в результате – к повышению цен. Этот сторонник свободной конкуренции и рынка нажил свое богатство благодаря крупному скотоводческому хозяйству. Но он хотя бы обладал определенной налоговой смелостью. Он восхвалял систему даров, которые богачи делали бы государству. Само собой разумеется, эти подношения должны были быть совершенно добровольными, но изображались они как такая же обязанность людей богатых, как тот долг, что исполнялся сражающимися на границах «мудрецами». Император констатировал, что метод добровольных подношений, даже если приглашение делать дары совершалось в сопровождении благочестивой риторики и в театральных формах, давал весьма скудные плоды. («В империи не нашлось никого, кто отдал бы хотя бы часть своих средств для содействия провинциальным чиновникам»; «люди богатые и знать сколь им было угодно укрывали свое достояние».) Император сделал дары более существенными, введя налоговый контроль.

Продвигал установление налогового контроля Чжан Тан. «Он умер в 115 г., и народ о нем не сожалел». Он был управленцем и юристом. Он занялся крупными работами по строительству каналов, чтобы сделать дешевле перевозки зерна. Ему удалось добиться того, что был признан принцип, в силу которого судья выносил приговор не по рекомендациям, а ознакомившись с делом. Он отстаивал введение монеты из белого металла: мы видели, что монетная политика привела к огромному судебному процессу, позволившему расправиться со знатью. В том же духе Чжан Тан и его ученики вмешивались в налоговую политику. Благодаря их влиянию были созданы и доверены самым беспощадным из легистов должности «неподкупных осведомителей» («чжи-чжи»). Ими образовывались странствующие комиссии, которые разъезжали по округам и царствам для вынесения приговоров по делам о нажитых состояниях. «Они отбирали у народа состояния, ценность которых исчислялась сотнями тысяч (монет), тысячи и тьмы рабов, поля, насчитывающие в крупных округах многие сотни «цинов» и сотни «цинов» в небольших округах, и соответствующее количество жилищ. Тогда-то были полностью разорены почти все торговцы, состояние которых было средним или несколько выше среднего. Народ предавался чревоугодию и богато одевался, но никто больше не думал об увеличении и накоплении собственного достояния. Но провинциальные чиновники благодаря соли, железу и отчислениям с состояний обладали обильными средствами». Указ от 119 г. предписывал установление списка, в который все торговцы должны быть внесены. Под страхом конфискации запрещалось помещать свое состояние в недвижимость, с тем чтобы ее владелец не мог выдать себя за крестьянина и мошеннически воспользоваться полагающимися крестьянам налоговыми преимуществами. Все были обязаны объявить свое имущество: отказ от такой декларации или неполная декларация наказывались конфискацией и годом принудительных работ на границе. Взимаемый налог составлял двадцатую долю состояния. Но товары или сырье, находящиеся на складе ремесленников и торговцев, учитывались при скидке с налога. Основа скидки еще более возрастала, если речь шла о сырье, предназначаемом ремесленником для переработки. Тележки и корабли облагались в зависимости от их емкости, принимавшейся за указатель значимости перевозок. Наконец, не были забыты и бездельники: игроки, охотники, любители петушиных боев или конских скачек были поставлены перед выбором принудительного труда либо вступления на путь почестей, вступления, дозволяемого по дорогой цене. Добровольные взносы позволяли получить освобождение от повинностей и доступ к общественной службе. Сокровищница Шанлинь оказалась переполненной благодаря этим отчислениям с состояний. Ею занималась особая служба («шуйхэн»). Конфискованные поля составили государственный удел. Конфискованные рабы стали общественными служителями и в своем большинстве использовались на перевозках зерна. Осужденные (Сыма Цянь оценивает их численность в более миллиона человек) после амнистии или включались в войска, или отправлялись в качестве поселенцев вместе с другими семьюстами тысячами пострадавших от наводнения 120 г. на недавно завоеванные земли в Синьцинь, на самом севере крупной излучины Реки. «После этого (в 112) прекратили доносы о состояниях, которыми воспользовались только для заселения земель в Синьцинь».