Дендрофобия - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Горская cтр.№ 141

– Если б только болтовнёй всё ограничилось, так он ещё «ласты склеить» умудрился. Полез в щиток после третьей бутылки водки, а электричество тут ему всё и высказало, какой он мудак. Потому что электричество такого отношения к себе не потерпит. Замкнул своим глупым телом цепь, пережёг проводку. Не только автоматы, а вообще всё вывел из строя окончательно. А уж хоронили его с такой помпой, как будто на войне за святое дело погиб. Собутыльники с такими мордами шли, словно генсека на погост несут. Я уж думал, что сейчас подушки с орденами и медалями вынесут. Награждён посмертно. Приходит ко мне эта бабка – она раньше с моей матерью работала, и сейчас дружит. Так и так, говорит, войди в положение, но нет больше сил с лучиной куковать, когда двадцать первый век на подходе. Кого ни вызовет из Жилконторы, а полдня ходят обормоты, перегаром пыхтят, носками трясут, называют какие-то суммы заоблачные, за которые готовы «всё исправить». Из района вызывала – тоже все пьяные приехали, засели с её дедом обсуждать под пиво рост цен и падение нравов. Еле выгнала! Я пошёл к ней, поменял автоматы на новые, она их сама купила. Провод новый вывел по стенке – пятнадцать минут у меня всё заняло. Я даже не понял, как такую работу можно полдня делать или какие-то огромные деньги за неё из старухи выколачивать. Вы понимаете, как мешает делу героизм? Работа, которую можно сделать за четверть часа, растягивается на несколько дней. Я бы героев этих сраных вешал сразу, чтоб не путались под ногами и не мешали жить. Они даже работать не способны, настолько их развратили философией, что надо непременно найти место подвигу. Хотя именно мужских профессий, где нужен героизм, не существует.

– Как же так?

– Представьте себе, вот так. Герой – это всегда довесок к идиоту. Рядом с героем непременно должен присутствовать некий придурок, который периодически устраивает аварии, а герой героически ликвидирует последствия. Я заметил, что любители подвигов всегда окружены идиотами – они сознательно выбирают себе таких «друзей», чтобы те поставляли им повод для подвигов. Убрать идиотов и алкашей – героям нечего будет делать, но в том-то и дело, что спивающемуся обществу это не грозит. Любая схема фильмов и книг с героическим сюжетом до смешного примитивна: некий придурок устраивает аварию. То свой обсосанный окурок сплёвывает, где разлиты горючие материалы, то с похмелья не тот тумблер включает, упав мордой на пульт управления полётами. И тут-то вылезает герой! Тот самый, которому в конце грудастую тёлку вручат в качестве награды за подвиг – мечта прыщавого подростка. На самом деле, в мужских профессиях героизма нет. Он там недопустим, если хотите. Потому что придурков туда не берут. А если берут, то это уже не профессия, а сборище недорослей, которые играют в игру: давай, ты глупость какую-нибудь совершишь, а мы будем расхлёбывать с ошпаренной задницей и состроив героическую морду, чтоб потом был повод баб шпынять, какие мы герои на фоне этих клуш. Но мировоззрение современного человека формирует культура, а она захламлена фильмами и книгами про «крутых суперсолдат», спецагентов и прочий бред мальчика, который по недоразумению вообразил себя мужчиной. Вот сейчас крутят фильмы про спецслужбы, какие там все навороченные и понтовые, а на деле самое важное качество таких людей – незаметность. Это же тайная полиция. Тайная! То есть, не явная, которую никто не должен видеть. Туда и отбирают только невзрачных, серых, неказистых людей, чтоб никто не запомнил, не смог внешность описать. Про таких, честно говоря, и фильмы-то делать не о чем, потому что настоящие профессионалы среди них работают настолько тихо и незаметно, что никто даже не догадывается, что они вообще где-то существуют. Знаете, сколько людей советская Госбезопасность убрала незаметно, профессионально? До сих пор спорят, почему Горький «так странно» умер, обстоятельства смерти Фрунзе считаются подозрительными. Убирали кучу народу: тихо, мирно, грамотно. Человек умирал от якобы сердечной недостаточности, под которой понимай, что хочешь, и даже не догадывался, что его убили. Чего-то незаметно в еду подсыпали, куда-то чем-то укололи, в толпе как бы невзначай пальцем ткнули в шею или меж рёбер, и человек умирает через несколько часов словно бы сам. Говорят, что Солженицына в переполненном автобусе какой-то отравленной иглой укололи, он потом тяжело болел, но выкарабкался. Видимо, очень сильным человеком оказался, как-никак в Экибастузе выжил. Убийства Троцкого и Бандеры считались провальными, потому что шуму много наделали. А сейчас так и говорят: громкое заказное убийство. Разведут шухер до небес и даже не догадываются, что спланированное убийство не должно быть громким. Работать совсем разучились, сплошной подростковый выпендрёж! Делают всё словно специально для того, чтобы было о чём очередное детское кино снимать.

– Неужели подвиги совсем не нужны?

– Вы хотите, чтобы вокруг вас свершались подвиги? То есть находиться в опасной ситуации, из которой выведет только супермен какой-нибудь?

– Нет! Боже сохрани.

– И я не хочу. И никто не хочет. Вы представьте себе, как пожарник не хочет в огонь лезть на пожаре, который устроили какие-то пьяницы, не хочет травиться дымом и получать увечья. Как врачу не хочется, чтобы ему привезли обгоревшего героя, которого надо латать, собирать по частям. Ведь это реально страшно. Вера в подвиги и бред героизмом идёт от незрелого ума. Молодому человеческому организму кажется, что он должен заслужить право жить, а то его не примет общество, противоположный пол не заметит – и прочие полудетские ужасы мучительно взрослеющего сознания. Ни одна зверушка или пташка ни перед кем не выслуживается за право существовать. Коли родился, так живи, а не самоутверждайся, как дурак. Перед другими дураками. Потому что только дуракам это и может быть интересно. Нормальным мужикам смотреть на это тяжко, а бабам – тошно. Это только в кино какими-то надуманными героями восхищаются женщины, а в реальной жизни женщины эти даже летом вынуждены ходить в резиновых сапогах, такая на улице грязища. А их угоревшие от просмотра подвигов по телевизору мужики лазают на спор по ретрансляционной вышке, кто красивше с неё сверзится. Надо делом заниматься, а не дурью маяться. Надо просто жить и делать то, что нужно на данный момент. Но сейчас никто просто жить и заниматься своим делом не хочет, все выпендриться норовят. Потому-то у всех этот блядский тяжкий вздох от продавщицы до кассирши, от мента до сантехника, когда люди к ним обращаются, чтобы они выполнили-таки свою работу. Очень нужную, но совсем НЕ героическую, так что восхищаться никто не будет. Как инвалиды какие-то. Им инвалидность надо устанавливать вследствие неспособности пациента выполнять свою работу или вообще работать. Все только героями хотят быть «как в кине». Многие даже не умеют себя дома вести, создавать отношения, потому что «в кине» не видели, как это делается. В кине у них только подвиги, герой то на работе «горит», то пожар собой тушит, а дома роль его не прописана, поэтому кроме лежания на диване он там больше ничего осилить не в состоянии. В советских фильмах герои только за столом дома сидели, подкреплялись перед очередным подвигом и произнося с набитым ртом что-нибудь глубокомысленное. Вокруг него скакала хозяйка с кастрюлями и сковородками, сияя от радости, что герой её так осчастливил: пожрал, посрал и дальше поскакал подвиги вершить.