– Есть и другие места, пляжи, скрытые от посторонних глаз.
– Я других не знаю.
– Есть небольшая бухточка, – продолжила она с сомнением. – Тайная бухта у подножья утеса, но туда трудно добраться.
– Еще труднее, чем сюда?
– Гораздо труднее.
– Ты покажешь мне это место?
– Нет! – Ануш отвела взгляд.
– Почему нет?
– Это небезопасно!
– Но ты же там плаваешь…
– Я плаваю с раннего детства.
– Как и я.
Было видно, что она не передумает.
– Скажи мне, где это, и я схожу туда сам.
– Вы никогда не сможете его найти.
– Тогда отведи меня туда.
Ануш смотрела на скалы, и он проследил за ее пристальным взглядом, скользнувшим с утеса на бурлящий котел воды возле него. Не могло быть и речи о том, чтобы искупаться вместе.
– Там очень крутой обрыв, и, если вы боитесь высоты, не стоит и пытаться.
– Тогда решено! – улыбнулся он. – Я ничего не боюсь.
Ануш
Ануш и капитан, присев на камень, смотрели на маленькую бухту с галечным дном, раскинувшуюся перед ними. С запада она была полностью отгорожена от пляжа стеной утеса, который напоминал каменную руку, упирающуюся в море, а с востока высилась гряда низких скал.
– Туда может добраться только птица, – заметил капитан.
– И я могу.
– Значит, ты храбрее меня! Я вижу лишь отвесный склон.
– Там есть тропа.
– Скорее заячья тропка.
– Там может пройти и человек.
Капитан поднялся.
– Ты смеешься надо мной. Там можно разбиться насмерть!
– Это была ваша идея идти туда, для меня не важно, пойдете вы или нет.
Он стоял, с сомнением глядя на отвесный склон, волосы развевались на ветру.
– Ну что ж, – наконец произнес он, глядя на длинную юбку Ануш, – если ты можешь пройти…
Развернувшись, Ануш направилась к утесу. Подъем оказался менее сложным, чем спуск к бухте. Спускаясь, капитан ободрал ладони, порезался и измазался птичьим пометом из гнезд чаек, которые он сбивал на пути. Теперь его униформа представляла собой жалкое зрелище, а лицо было красным и блестело от пота.
Ануш улыбнулась, но ее улыбка быстро погасла, как только она осознала, куда его привела. Они находились в уединенном месте, в расщелине, будто дети в руках гор. В случае чего она никого не сможет позвать на помощь, никто не придет ее спасать. Впрочем, она могла бы вплавь выбраться из бухты и выйти уже на пляже, оставив его здесь, и пусть выбирается как сможет. Ануш надеялась, что дело не дойдет до крайности.
Капитан минуту постоял, восстанавливая дыхание и глядя на то, как закатное солнце золотит море.
Волны накатывались на скалы и разбивались тучами брызг, но в маленькой бухте вода была гладкой и спокойной.
– Это место – настоящий рай, – сказал он мягко. – Неудивительно, что ты приберегла его для себя.
Солнечные лучи сверкали на воде, и казалось, что это сине-зеленое озеро, полное падающих звезд.
– А с вершины горы бухта видна?
– Нет.
– А рыбаки? – спросил он, оглядывая горизонт. – Разве они сюда не заплывают?
– Они обычно держатся подальше, чтобы не напороться на скалы.
Жара уже спала, приятным теплом была напитана галька под ногами. Над горизонтом цвет вечернего неба менялся с бледно-желтого до золотисто-розового.
Мужчина сел на камень и начал снимать обувь, а потом китель.
Под рубашкой бугрились мышцы, у капитана были широкие плечи и узкая талия. Каждый раз, когда он наклонялся, чтобы снять носок или ботинок, мускулы перекатывались под кожей.
Ануш никогда прежде не видела обнаженное мужское тело, ничего, кроме рук и лица.
Собственное тело было знакомо Ануш лишь по кратким мгновениям, когда она раздевалась у себя на чердаке, или по отражению в окне.
Даже мысль о том, чтобы увидеть бабушку или маму без одежды, была недопустимой, а мужская нагота и вовсе была ей неведома.
Тело мужчины было создано для земледелия и строительства и чтобы покрывать тело женщины. Каждая девушка знала, что она должна смотреть на мужчину как на бесполое существо. Но видеть Джахана раздетым, стоящим на гальке прямо перед ней, – это стало для Ануш потрясением.
Его кожа была удивительно белой, на гладкой поверхности груди темнел треугольник курчавых волос, и дальше волосы змеились тонкой полоской по животу и исчезали за ремнем брюк. Поднявшись на ноги, мужчина направился к воде, чуть поеживаясь от холода.
Он нырнул и, всплыв, стал рассекать воду, делая неспешные, уверенные гребки, направляясь к рифам. Наблюдая за ним, Ануш почувствовала себя странно, ноги будто отяжелели, но в то же время она ощутила себя свободной, и она уже не могла полностью себя контролировать. Сердце бешено колотилось в груди. Ануш натянула косынку на уши и покрепче затянула шнурки на ботинках.
Она закрыла глаза и глубже зарылась ногами в гальку, пиная гладкие камни. Когда она вновь посмотрела на воду, капитан плыл, держась ближе к скалам.
– Плывите посередине! – закричала она. – Возле скал опасно! Не подплывайте к ним слишком близко!
Спокойная поверхность воды могла ввести в заблуждение. Из-за трещин в скалах в заливе могли быть сильные течения. Но он продолжал плыть, его широкие обнаженные плечи то и дело показывались над поверхностью воды. Он подплыл уже к выходу из залива. Достигнув границы волн, мужчина развернулся и медленно поплыл к берегу. Ануш сидела, плотно обхватив колени.
– Иди поплавай, вода чудесная, – позвал ее Джахан.
Она покачала головой.
– Просто рай! И совсем не холодно.
Он развернулся и снова поплыл в сторону моря, потом перевернулся на спину. Солнечные блики играли на его лице и пальцах ног, виднеющихся над водой. Он снова поплыл, в тишине были слышны лишь всплески, когда он делал гребки. Его движения, исполненные изящества, были более умелые, чем ее.
Она опустила голову на руки и закрыла глаза, чтобы не смотреть на него. Когда она вновь бросила взгляд на воду, его нигде не было видно. Девушка встала и подошла к берегу, прикрывая глаза рукой от слепящего закатного солнца.
Гладь залива казалась безмятежной, но внимание Ануш привлекло движение в темной воде у косы.
Джахан был возле скал на восточной стороне бухты и пытался плыть против волн. Несмотря на то что вечер был тихим и вода спокойной, волны разбивались у мыса с необычайной силой.
Капитан оказался возле пенящегося котла, бурлящего среди скал, и Ануш поняла, что его вот-вот туда затянет. Вновь и вновь он пытался выплыть на середину бухты, но течение было слишком сильным и каждый раз его отбрасывало назад.