Ворон. Сыны грома - читать онлайн книгу. Автор: Джайлс Кристиан cтр.№ 72

Небольшие франкские корабли остановились, чтобы копьями добить тонущих датчан. Видеть это было ужасно: храбрые мужи заслужили лучшей смерти после всего, что им пришлось пережить. Однако помочь мы ничем не могли. Оставалось только грести, причем каждый взмах весел теперь давался с неимоверным трудом. Наши силы иссякали, и Сигурд мог решиться дать франкам бой именно сейчас, пока мы еще могли держать в руках мечи. Но он знал, что враги окружат нас, станут со всех сторон метать стрелы и копья – сражение будет отчаянно тяжелым. И потому мы гребли, хотя солнце скатилось к западу и быстро исчезало. Даже когда свет покинул землю и высоко в небе сквозь прорехи в облаках засверкали первые звезды, мы гребли. Гребли и молились, чтобы боги помогли нам выйти в море.

Ночь выдалась достаточно темной, чтобы мы могли наскочить на скалу или песчаную отмель, но притом достаточно светлой, чтобы Кнут мог провести «Змея» посередине реки, где опасность была не так велика. В любое другое время я охотно поменялся бы с ним местами (ведь держать в руках румпель легче, чем месить воду веслом), только не в ту ночь. «Пускай остается у руля, и да поможет ему Один», – подумал я, глядя на его плотно сжатые губы и лоб, отяжелевший от дум о том, как провести нас к морю по темному речному пути.

Мы гребли, словно оглушенные, взмахивая веслами, будто размеренность этого движения была для нас тем же, что ровное дыхание или биение сердца. Мы молчали, не имея сил говорить. Кости и мышцы каждого из нас просто повторяли то, что видели глаза, устремленные на спину сидящего впереди. В такое нелегко поверить, но мы и вправду безмолвно гребли в темноте. Более того, франки шли за нами. Когда наши весла поднимались, мы слышали, как их весла бьют по воде где-то позади.

На рассвете сгустился туман. Вставая над рекой, он клубами полз на болота и заливные луга, где носились чибисы и, то и дело замирая, летали стрекозы – яркие пятнышки среди серой травы. Мы сидели на скамьях, полумертвые от усталости. «Змей» казался кораблем привидений, бледных мертвецов. Взмахи наших весел были неумолимы, как приближение Рагнарёка. Но если гибель богов все еще сокрыта в тумане грядущего, то нашим судьбам предстояло решиться до того, как поднимется солнце.

– Что же нам делать, Сигурд? – спросил Улаф. Мощный викинг израсходовал почти все свои силы и теперь, сидя у весла, едва мог держать голову. – Эти сукины сыны скоро накинутся на нас, как блохи на собаку.

Он был прав. Два больших франкских корабля почти нагнали «Змея»: еще немного – и сильный воин смог бы добросить копье до нашей мачты. Датчан же видно не было, и я подумал, что они либо совсем изнемогли, либо подверглись нападению под покровом тьмы. Может, они просто умерли от истощения и их ладьи, ладьи смерти, прибились где-нибудь к камышам, безмолвно ожидая, когда налетят вороны.

– Мы сразимся с ублюдками, – сказал Брам Медведь, словно прошуршав старой пшеничной шелухой.

Как мы могли сражаться? Мы едва были в силах поднять глаза, не говоря уж об оружии. Даже сквозь кожаную куртку кольчуга в кровь истерла мне плечи, а что до ног, то я не знал, смогу ли стоять.

«Фьорд-Эльк», не так тяжело нагруженный, ушел вперед. Конечно, Браги и его люди вернулись бы, чтобы поддержать нас в сражении с франками, но и к нашему врагу на помощь вскорости должны были подоспеть другие императорские суда. Мы оказались в отчаянном положении, и молчание Сигурда укореняло в наших душах мысль о скором конце.

– Да, мы сразимся, – произнес наконец ярл, вызвав в ответ слабый гул согласия.

– Я хотел бы умереть в бою, а не на чертовых веслах, – сказал Флоки, и никто ему не возразил.

– Постой, Сигурд! – воскликнул я. – Есть другой путь.

Воцарилось тягостное молчание, нарушаемое лишь скрипом весел да плеском воды, и я даже спросил себя, произнес ли я это вслух или же только подумал. Наконец Сигурд подозвал меня к себе на нос корабля. Положив весло, я, к своему облегчению, обнаружил, что мои ноги еще служат мне, хотя их и сводили судороги. Викинги поднимали головы, когда я проходил мимо, и суровая горделивость их взглядов смягчалась надеждой, что давила на меня, как мокрое шерстяное одеяло. Оглянувшись, я увидел, как выплывают из тумана нос и весла первого франкского корабля. Я пригнул голову, уклоняясь от пролетевшей стрелы, и тут же устыдился: Сигурд даже бровью не повел.

– Что ж, Ворон, – сказал он, заплетая длинные волосы, чтобы они не мешали в бою. Его исчерченное шрамами лицо было изможденным, огонь в голубых глазах погас. – Каков твой хитроумный замысел?

Мне захотелось покачать головой и уйти: я не сомневался, что ярл не одобрит моей затеи. Пожалуй, я и сам скорее бы встал в строй и встретился с франками лицом к лицу, чем решиться на то, что, подобно насекомому, прокралось в мой ум. Однако хоть Сигурд и готовился к битве, в его взгляде я уловил ту же хрупкую надежду, что и во взглядах других викингов. Казалось, он хочет, но не решается верить, будто я помогу нашему братству избегнуть печальной участи. Я рассказал ярлу о своем замысле, и выражение напряженного ожидания сошло с его лица, как осыпается с крыши сухой снег.

– Забудь, – сказал я. – Мы сразимся с ними, господин. Может, если наш первый удар будет быстрым и сильным, они подожмут хвост прежде, чем подоспеют их друзья.

Сигурд положил руку мне на плечо и покачал головой.

– Твой замысел хорош, Ворон. Не иначе, сам Локи внушил его тебе. Спасибо. – Ярл отошел от меня, направившись к трюму. – А теперь помоги мне, парень.

Мы отбросили в сторону промасленные шкуры, открыв вход в хранилище наших богатств. В середине стояли пять бочек серебра, что дал нам Алкуин как плату за мир, который мы вскоре разрушили огнем. Вокруг бочонков были сложены другие наши сокровища: от плащей, брошей и ожерелий до оленьих рогов, янтаря и точильных камней. Когда мы с Сигурдом принялись выкладывать все это на палубу, викинги, сидевшие на веслах перед трюмом, поглядели на нас в недоумении. Затем мы стали отдирать доски, положенные поперек балок и защищавшие груз от воды, что неизбежно просачивалась в днище. Сигурд подозвал Бьярни, и тот помог мне связать эти доски вместе. Получилось четыре плота, на каждом их которых можно было лечь и раскинуть руки, хотя ниже локтя они оказались бы в воде. Мы достали бочки из надежного укрытия и, застелив плоты толстыми шкурами, рассыпали по ним мерцающее серебро, так что оно утонуло в длинноворсном оленьем мехе.

Поняв, что происходит, некоторые из викингов застонали и заворчали. От скамьи к скамье пробежал ропот. Но Сигурда это не смутило. Он видел франков, уже стоявших на носу своего корабля с веревками и крюками.

– Нам следует поторопиться, господин, – произнес я, беря два увесистых серебряных подсвечника и кладя их на ковер из монет.

Бьярни издал скорбный стон.

– Помоги нам, Свейн, – сказал Сигурд.

Огромный викинг убрал весло и, откинув с лица мокрые от пота рыжие волосы, подошел к нам.

– Яйца Тора! Где ж это видано! – проворчал он, берясь вместе с Бьярни за один конец плота, в то время как Сигурд и я взялись за другой.