Войны и дружины древней Руси - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Волков cтр.№ 84

Выставляемые городом или «землей» (княжеством) ратники назывались «воями». Сбором ополченского войска ведали выборные начальники – «старцы градские», а командовали воями ополченские воеводы. Но главой городового полка был не выборный воевода, а «тысяцкий» – как правило, самый опытный из местных бояр, один из ближайших советников и помощников князя. Ополченские воеводы участвовали в обсуждении планов кампании и могли настоять на их изменении. Так в 1093 году, перед сражением с половцами на реке Стугне, они отвергли предложение Владимира Мономаха «сотворить мир» с противником и настояли на переправе через разлившуюся реку и сражении. Автор описания этой битвы в Лаврентьевской летописи пишет: «И глаголаще Володимеръ: «Яко сде стояще чересъ реку, в грозе сей, сотворим мир с ними»; и пристояху совету сему смыслени мужи, Янъ и прочии. Кияни (командиры ополчения) же не всхотеха совета сего, но рекоша: «Хощем ся бити; поступим на ону сторону реки». И возлюбиша совет съ, и преидоша Стугну реку; бе бо наводнилась велми тогда». Битва закончилась поражением русских полков, а первыми с поля боя побежали именно ополченцы [277] . С намерениями «киян», не всегда совпадавшими с княжескими, вынужден был считаться и внук Мономаха Изяслав Мстиславич [278] .

Городское ополчение (полк) усиливалось отрядами смердов, обязанных или выступать в поход во время войны, или обеспечивать ратников конями.

Ополчение либо считалось полком, либо подразделялось на полки, когда в него вливались ратники из разных городов или земель. Часть из них была конными (конную службу несли и смерды, участвовавшие в походах в Половецкую степь [279] ), но большинство ополченцев были «пешцами», в дальних походах сопровождавшими конную рать на судах. Смерды, поселенные не в селах, а в погостах, составляли гарнизоны этих поселений. Они участвовали в обороне границ, возможно, и в сборе княжеского полюдья [280] .

Никакого жалованья ополченцы не получали и могли лишь претендовать на часть военной добычи. В случае необходимости князь должен был обеспечить их оружием, конями, судами. Если князь этого не делал, могло дойти до восстания, как в Киеве в 1068 году.

Организация городового ополченского войска была прослежена Ю. Г. Алексеевым на примере Псковского государства. Походное войско называлось «силою». Состояло оно из «рубленной рати» (знатных и состоятельных псковичей, мобилизованных по определенному раскладу – «разрубу») и аналогичных подразделений, сформированных из «пригорожан», высланных псковскими «пригородами». В пограничных городах были небольшие гарнизоны, возглавляемые воеводами (иногда князьями-воеводами), выбираемыми на вече.

Совокупные вооруженные силы усиливались за счет отрядов «охвочих людей» – добровольцев, не подпадавших под мобилизацию, но готовых идти в поход на врага на свой страх и риск. В обязательном порядке те представители беднейшего населения, из которого и выкрикивали «охвочих людей», привлекались на военную службу лишь в исключительных случаях, когда происходило вторжение вражеских войск, представлявшее реальную угрозу Пскову и его «пригородам». При других обстоятельствах их служба была добровольной.

Мобилизации – «разрубы» – проводились среди той части горожан, которая могла выставить в поле конных воинов, хорошо вооруженных и имеющих возможность снарядиться для участия в боевых действиях за свой счет.

Иными были возможности и, соответственно, задачи «охвочих человек». Их отряды (что особенно подчеркивалось, составленные из «нерубленных людей») действовали на отдельном направлении, преследуя достаточно узкие цели – захват добычи и пленных. Однако они способны были отвлечь внимание неприятеля, вынужденного дробить свои силы, прикрывая разоряемые территории. Как правило, «охвочими людьми» становились бедняки, не имеющие возможности приобрести качественное оружие и доспехи, другую необходимую воину «справу» (снаряжение). Иногда отряды «нерубленных человек» могли объединяться в самостоятельное войско со своим воеводой, но все равно использовались на направлении, где встреча с боевыми частями противника была маловероятна. В большинстве случаев, когда такое войско привлекалось к боевым операциям, это происходило при действии на озерах и реках. Таким образом «охвочие люди» становились воинами судовой рати.

Со временем «рубленная рать» трансформировалась в «посошную», также комплектуемую по определенному раскладу, но для выполнения менее значимых задач, связанных в основном с инженерными работами и снабжением главных сил русского войска.

Во время военных кампаний ополченцы сражались чаще всего отдельно от княжеской дружины. Улучшить координацию действий своих войск попытался Изяслав Мстиславич. Он стал требовать от ополченских командиров держаться вместе с дружинами [281] .

* * *

В бою в качестве средства управления войском и отдельными его подразделениями (полками) использовались «стяги» – знамена и военная музыка. Стяги в мирное время хранились в храмах, а на войне тщательно охранялись. Войско стремилось «подрубить стяг» у противника, что часто означало победу. Вражеские стяги можно было захватить и дезориентировать неприятеля. Возможность этого подтверждают два эпизода, описанные в Ипатьевской летописи. В 1135 году, после смерти Мстислава и вокняжения Ярополка II, разгорелась ожесточенная борьба между Юрием Долгоруким с племянниками Изяславом и Всеволодом Мстиславичами и поддерживавшим Всеволодом Ольговичем и половцами за Переяславское княжество. Ярополк с Юрием и другими братьями двинулся на помощь осажденному врагами Переяславлю, но в произошедшем на реке Супой сражении часть их полков увлеклась преследованием бегущих половцев и вернулась, когда остальное войско было разбито. Они устремились к стягу, захваченному черниговцами (противником), и попали в плен. Среди них оказался и киевский тысяцкий. Тогда же погиб Василько Леонович (Маричич), внук Владимира Мономаха. Второй случай произошел в 1154 году. В сражении под Теребовлем с галицким князем Ярославом Владимировичем Изяслав Мстиславич велел поднять захваченные прежде неприятельские стяги. Сражавшиеся галичане приняли это за сигнал сбора и устремились к своим знаменам. Там они были пленены воинами Изяслава, приказавшего перебить всех, кроме бояр [282] .

У каждого полка или дружины имелся свой стяг. В Липицком сражении в 1216 году у суздальского князя Юрия Всеволодича было 17 стягов, а у выступивших против него новгородцев и их предводителя, князя Мстислава Удатного, – 13 стягов. «Поставить» или «наволочить» стяг означало построить дружину или войско для боя. Свернуть стяг – прекратить сражение. Так в Бортеневской битве 1317 года, стремясь показать тверскому князю, что его отряд выходит из боя, татарский мурза Кавгадый «повеле дружине своей стяги поврещи (свернуть)» [283] . Таким образом стяги оказывали моральное влияние на войско и играли исключительно важную организующую роль.