Сезон туманов (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Гуляковский cтр.№ 219

– А что, собственно, случилось? Он же в отпуске?

– Кто в отпуске? – на ходу спросил я. – Мишурин?

– Ну да, неделю назад уехал в Бурму.

И тут я вспомнил, что это так и есть. Вчера я безуспешно пытался оставить на подпись докладную у его секретарши…

– Быстрее, Артам! Здесь что-то неладно!

Мы бросились во двор. Квадратная спина в клетчатом плаще мелькнула перед нами метрах в пяти.

– Сильвестр Танович! – крикнул я.

Мишурин обернулся и вдруг припустил по дорожке бегом. Нелепо видеть, как от тебя убегает твой собственный начальник, воплощение административного высокомерия и важности. На секунду я остановился в растерянности. Артам дернул меня за рукав:

– Скорее, у него внизу машина!

Мы пронеслись по дорожке вниз до самых ворот со всей скоростью, на какую были способны, и увидели, как за Мишуриным захлопнулась дверца его черного «вольво». Водителя не было, он сам сел за руль… Гвельтов рванулся к воротам, я едва успел задержать его.

– Подожди. Так мы все равно не успеем, за углом у меня машина…

Пока я заводил мотор и объезжал здание института, «вольво» у ворот уже не было. Я хорошо знал эту часть города: от заднего двора института шла глухая тупиковая улочка, и я успел заметить, что «вольво» свернул именно в нее. Это давало нам шанс… Я остановил машину так, чтобы ее полностью скрыло угловое здание. Потом выключил фары и отпустил газ. Мотор теперь работал едва слышно.

– Он обязательно вернется. Там нет ни одного поворота, в конце тупик.

– Тогда давай перекроем дорогу!

– Бесполезно. Его машина тяжелее. Он собьет нас и уйдет, зато в скорости мы ему не уступим.

– Что же это такое, как он мог? Ведь это же просто кража!

Я чувствовал, что Артама колотит нервная дрожь. Но сам почему-то не испытывал ни малейшего волнения, только холодную ярость. Сегодня меня предупреждали, чтобы я не приходил в лабораторию… Дважды за один день я оказался втянутым в события, плохо объяснимые с точки зрения нормальной логики. И у меня сейчас не было ни малейшего желания в них разбираться. Одно я знал совершенно точно: больше я не позволю превращать себя в пешку в чужой, непонятной игре.

Я услышал шум мотора «вольво» за несколько секунд до того, как он выскочил из-за угла, и успел приготовиться. Это дало мне возможность сразу же повиснуть у него на хвосте. Я вел машину очень осторожно и выдерживал дистанцию, все время ожидая со стороны своего противника какой-нибудь каверзы. Первые километры Мишурин ехал спокойно, пока не понял, что мы его преследуем. Потом резко, до предела увеличил скорость. Шел третий час ночи, город словно вымер. На его пустынных, залитых дождем улицах не было ни души. Стрелка спидометра подрагивала уже возле отметки «сто двадцать». Мне пришлось еще больше увеличить дистанцию, при такой скорости на мокром асфальте ничего не стоило потерять контроль над машиной. «Вольво» Мишурина сливался с асфальтом. Фары он выключил, и, чтобы не прозевать неожиданный маневр, я включил дальний свет. Видимо, отражение наших фар в зеркале ослепило Мишурина, потому что он занервничал. «Вольво» шел теперь неровно, его бросало из стороны в сторону, фонтаны из-под колес летели в стены домов, водяные брызги и грязь забивали мне смотровое стекло, щетки с трудом справлялись, обзор ограничился, пришлось еще дальше отпустить Мишурина, и он, воспользовавшись этим, резко свернул в боковую улочку. Водитель я не ахти какой, хотя в данных обстоятельствах вряд ли кто-нибудь сумел бы сделать больше. Я несколько погасил скорость машины перед поворотом, но все же недостаточно: на мокром асфальте нас занесло и буквально швырнуло в переулок. Я слышал, что опытные гонщики срезают угол и проходят поворот вот так, на заносе; я не был гонщиком, а фонарный столб оказался слишком близко к проезжей части. Удар, характерный скрежет металла, свидетельствующий о том, что нас здорово зацепило, звон разбитого стекла… Правая фара погасла, но машина, виляя, уже неслась по переулку, мы все-таки прошли поворот, удар оказался скользящим. При других обстоятельствах я бы остановился, но теперь мысль не упустить Мишурина погнала нас дальше. Только бы выдержала правая передняя покрышка, принявшая на себя основной удар и отбросившая машину от столба. Если она не выдержит на такой скорости… Не хотелось думать о том, что тогда станет с машиной и с нами.

На повороте Мишурин оторвался от нас метров на двести, но теперь мы его снова нагнали. Мотор «вольво» ревел свирепо, с натугой. Такие нагрузки его старой машине были явно не по плечу. Увлекшись погоней, я приблизился к «вольво» чуть больше, чем следовало, и Мишурин сразу же резко затормозил, надеясь, что мы врежемся ему в багажник. Если бы это случилось, более твердый «вольвовский» кузов разбил бы нам двигатель. Но наши тормоза сделали свое дело, и мы остановились в двух метрах позади его.

Прошла минута-другая. Ничего не происходило. Машина Мишурина стояла неподвижно. Слышно было, как кашляет на холостых оборотах ее двигатель.

– Что, если попробовать перескочить в его машину? Дверь наверняка не заперта, он слишком спешил…

– Не успеешь. Он просто двинет дальше, и мне придется гнаться одному. Подождем. Посмотрим, у кого раньше сдадут нервы.

– Зачем мы вообще за ним гонимся? – почему-то шепотом спросил Артам, словно Мишурин мог нас услышать. – Где он живет, мы и так знаем, машину вот разбили, да и вообще… Ну приедет он, войдет в квартиру, что дальше-то делать, дверь, что ли, ломать будем?

– В квартиру мы ему войти не дадим. Главное – вернуть журнал. Не зря все это затеяно, и не так просто, как кажется. Мы еще разберемся во всем, не беспокойся. Сейчас главное – журнал. Слишком многое зависит от этих проб, вот в чем дело…

– Думаешь, он этого не знает?

Я только зло усмехнулся:

– Ну а если знает, не такой уж он дурак, чтобы дать нам перехватить себя по дороге к дому, он найдет способ от нас отделаться.

– Ладно, посмотрим. – Артам замолчал и сидел теперь съежившись, потирая ушибленное при ударе о столб плечо.

Ожидание становилось тягостным. Казалось, мы стоим в вымершем, пустом городе целую вечность… Хоть бы один прохожий, намек на какое-то движение… Ничего… Обычно в этом районе города даже ночью не бывает так пустынно… Я внимательно всмотрелся в окружавшие нас здания… Это была Дерковская. Она вела прямо на приморский бульвар. Неудивительно, что он остановился. Это опять тупик. За бульваром набережная, дальше дороги нет. Над причалом обрыв. Ему придется развернуться на набережной, там очень узко, а я должен буду успеть уклониться в сторону, потому что он наверняка опять пойдет на таран. Его единственное преимущество перед нами в весе и в прочности кузова, и, похоже, он это прекрасно понимает… Значит, опять соревнование на быстроту реакции…

Наконец «вольво» осторожно, как большая черная кошка, двинулся вперед. Я выждал несколько секунд и тронулся следом. Теперь мы ехали очень медленно. Казалось, Мишурин все еще не решил, что предпринять… Набережная была совсем близко, до нее оставалось метров двести, не больше, когда «вольво» вновь рывком увеличил скорость. Теперь время измерялось уже в долях секунды, Мишурин не зря тащился так медленно и не зря сделал этот неожиданный рывок. Если теперь я не успею выскочить на набережную прежде, чем он развернется, таранного удара не избежать… Но, к моему удивлению, «вольво» не стал разворачиваться… Совершенно рефлекторно я до отказа нажал на тормоза, и вовремя. Вслед за «вольво» мы вылетели на набережную. Теперь от обрыва нас отделяла совсем узкая асфальтированная полоска. Как в замедленной киносъемке я видел, что передние колеса «вольво» уже вращаются в пустоте. Потом корпус машины накренился, и она исчезла в черном провале обрыва. Только теперь до моего сознания дошел весь смысл происшедшего. Нас еще несло вперед. Визжали тормоза. Перед самым обрывом машина остановилась. И лишь после этого мы услышали внизу тяжелый всплеск. Я развернул машину, подвел ее к обрыву. Единственная наша фара выхватывала из темноты порядочный кусок поверхности тяжелой черной воды. По ней бежала только мелкая рябь да клочки белой пены. Больше ничего не было видно.