Алекс посмотрел на Лейлу. Еще никогда она не была столь прекрасна. На ее щеках горел румянец, глаза сверкали, как блестящие изумруды.
– Не здесь, – прошептал он, уводя ее в ближайшую комнату подальше от охранников, стоявших за углом.
Лейла пыталась сопротивляться, но у нее ничего не получилось. Когда Алекс закрыл за ними дверь, она наконец вырвалась и осмотрелась.
– Что это за место? – Ее глаза округлились.
Это были каменные покои с несколькими мраморными возвышениями, в углублении которых находились ванные. В альковах по периметру помещения виднелись старинные раковины. Сводчатый потолок украшала перламутровая звездная мозаика.
– Когда-то здесь был женский хамам и гарем.
– Гарем? Я думала, здесь цивилизованное западное государство, а не средневековое королевство.
– Гарем давно уже не существует.
– Подумываешь о том, чтобы возродить эту традицию? Обзаведешься еще парой-тройкой жен, которые нарожают тебе целую армию будущих наследников? – Она злобно засмеялась.
Алекс так крепко стиснул зубы, что у него заболела челюсть. Но, несмотря на его раздражение, теперь перед его взглядом проплывали откровенные образы: женщины-прислужницы раздевают Лейлу, моют, натирают ее тело маслом, а затем снова одевают в тончайшее кружево. Готовят к его приходу.
Алекса затрясло от неожиданно нахлынувшего возбуждения. Пытаясь совладать с собой, он сжал руки в кулаки.
Лейла, едва подавляя волнение, произнесла:
– Мне показалось, что увидеть нашего ребенка на мониторе значило для тебя не больше, чем просмотреть прогноз погоды. Ты хоть что-нибудь почувствовал?
Глава 10
Алекс уставился на Лейлу, оглушенный ее вопросом: «Ты хоть что-нибудь почувствовал?» Все мысли в его голове затуманились. Он почувствовал так много, что чуть не сломался под гнетом охвативших его эмоций: гордости, любви и страха. Страха, что с этой хрупкой жизнью произойдет что-то плохое еще до рождения.
Лейла не дождалась его ответа:
– Ты был таким холодным и равнодушным. Я не желаю выходить замуж, если нас с тобой ничего не связывает, кроме чувства долга, и если тебя интересует этот ребенок только как будущий наследник престола.
Эти слова больно задевали Алекса, но он не хотел признаваться в этом. Она стояла перед ним, такая прекрасная и живая. Провоцировала его на откровенность. Неожиданно ему захотелось утолить всю свою боль и смятение в жарком пламени страсти. Он сделал шаг к Лейле и заметил, как лихорадочно пульсировала вена на ее шее.
– Думаешь, между нами больше ничего нет?
Лейла неуверенно кивнула:
– Конечно. Я нужна тебе только в качестве инкубатора для рождения наследника. Мне и ребенку этого недостаточно.
Алекс ощутил ее запах, который ни с чем не спутаешь. Единственное в своем роде сплетение мускуса и манящей сладости.
– Ты не права.
– Что ты хочешь этим сказать?
Алекс протянул руку и, накрутив на палец локон блестящих темных волос, нежно потянул.
– Между нами есть притяжение, и этого хватит, чтобы связать нас навсегда. Я хочу тебя с того момента, как только тебя увидел. И я сгорал от желания в разлуке. И мне никогда не насытиться тобой сполна. Черт бы тебя побрал!
После этого признания самообладание покинуло Алекса, и он заключил ее в свои объятия, крепко прижимая к себе. Ее губы под напором его губ становились податливыми и наконец раскрылись.
Всепоглощающая страсть заглушила доводы разума, и Лейла самозабвенно отдалась поцелую. «Я сгорал от желания в разлуке», – вспомнились ей слова Алекса. То же самое происходило и с ней. И теперь они утолят этот зверский голод.
Большие мужские руки блуждали по ее спине и талии, затем спустились ниже к ягодицам, сжимая их и притягивая ее бедра ближе, чтобы она почувствовала его эрекцию.
Лейла застонала, не прерывая поцелуй. Ее бедра терлись о его затвердевшую плоть, отчего ее возбуждение достигло головокружительной отметки. Она на несколько мгновений забыла обо всем на свете. Никаких слов, никаких объяснений, никаких сбивающих с толку эмоций. Только удовлетворение, которое выходило за пределы понимания.
Алекс разорвал поцелуй и нетерпеливым движением распахнул ее платье, обнажая грудь в тонком кружеве. Его пальцы забрались в бюстгальтер и начали пощипывать сосок. Она чуть не закричала, и у нее подкосились ноги от удовольствия.
Алекс посмотрел на Лейлу, и его глаза вспыхнули диким пламенем, который передался ей. Подхватив ее быстрым движением на руки, Алекс понес ее в покои. Через мгновение они оказались в комнате, где посредине стояла огромная круглая кровать с ярко-красными простынями из шелка, а на стенах красовались фрески, изображающие позы из Камасутры.
Из открытых французских окон доносился душистый запах цветов во внутреннем дворике. Внезапно птичка с пестрым оперением присела на фонтанчик, брызжущий тонкими струями воды. Казалось, что это все сказка или сон.
Но когда Алекс уложил Лейлу на кровать, она поняла, что все происходит по-настоящему. Он был нетерпелив и настойчив. Ей следовало встать, уйти. Но она не могла и не хотела.
Лейла желала Алекса так же отчаянно, как и он ее. Пусть ничего другого между ними не будет. Но на мгновение им удастся окунуться в мир сладкой неги, где существовали только они двое.
Раздевшись, Алекс наклонился к ней, упираясь руками на кровать, и начал осыпать жаркими поцелуями ее шею и грудь, покусывая кожу, будто хотел оставить на ней свой отпечаток. Ее рука заскользила по твердым мышцам его торса все ниже и ниже, пока не обхватила смело твердый стержень и не начала ласкать его. Лейла восторженно наблюдала, как от каждого ее движения его живот сжимался.
– Я взорвусь, если ты не прекратишь, – зарычал он, убирая нежно ее руку.
Алекс развязал бант на платье Лейлы, и она стянула его с себя вместе с нижним бельем. Затем он развел ее ноги в стороны и снова припал к ее груди. Он провел языком ниже к ее животу. Он закинул ее ноги себе на плечи, сжав руками ягодицы, и прильнул к ее разгоряченному лону.
Движения губ Алекса и языка сводили ее с ума, отправляя к звездам. Лейла схватилась за его волосы, инстинктивно напрягая внутренние мышцы бедер. Совсем скоро ее накрыла волна блаженства. Но этого было мало. Лейла задыхалась, и ее взгляд молил овладеть ею. Алекс согнул ее ноги в коленях и развел их в стороны. И наконец они вновь стали одним целым. Каждая клеточка ее естества была пронизана восхитительными ощущениями. Его бедра задвигались в беспощадном ритме, и ее мир распался на миллиарды осколков.
Глаза Лейлы широко распахнулись, и тут она заметила, что потолок в комнате зеркальный. При виде того, как красиво и с какой силой он двигается в ней, она испытала яркий оргазм в третий раз. Через мгновение Алекс тоже достиг пика и обессиленно упал на нее, судорожно вздрагивая.