Наш Ближний Восток. Записки советского посла в Египте и Иране - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Виноградов cтр.№ 83

Для вхождения «в курс дела», как обычно, встретился с послами ряда стран. Посол Франции сообщил, что в ближайшие дни он покидает Иран, хотя совсем недавно прибыл в страну. Англичане не думают возвращать своего посла и штат посольства резко сократили. Уезжает также весьма быстро посол Голландии. Посетил турецкого посла – тот тоже уезжает! Настроение пессимистическое: в Иране все разваливается, после ухода (?!) Хомейни начнется сильнейшая драка и к власти придут… левые, почему все религиозные деятели и против левых, и Советского Союза. Только левые могут дать понятную народу и приемлемую программу действий и жизни. Народ устал и разочарован муллами, нужны перемены.

Посол ФРГ также собирается уезжать! Что это натовцы задумали?

Посол также развивает тему о том, что будет «после ухода Хомейни» (?!). И вывод тот же, что у других западных послов, – придут к власти левые, больше некому. А затем посол многозначительно говорит: скоро в Иране возникнут невероятные трудности. Представьте себе, говорит он, если Иран, например, лишится Хорремшахра или Абадана (!). Не будет ни топлива, ни продовольствия – бунт, недовольство, и в первую очередь всеми иностранцами. По-дружески советую, говорит посол, уезжайте отсюда поскорее…

Эта беседа была 21 сентября.

22 сентября произошло резкое обострение конфликта с Ираком, конфликта, который как бы тлел – словесная перепалка, угрозы и т. д. Иракцы подвергли воздушной бомбардировке аэропорт, столицу Ирана, а также такие важные иранские города, как Табриз, Хорремшахр, Абадан и другие. Ирак начал военные действия против Ирана на суше, на море, в воздухе, заявив, что будет готов вести переговоры с Ираном, если тот признает суверенитет Ирака над Шатт-эль-Арабом. Ничего себе «условие», это же нарушение договора 1975 г., возвращение к предыдущему положению, вызывавшему столько споров! Какое же правительство в Иране пойдет на это? Кто же здесь рискнет отдать Ираку то, что даже шах получил от Ирака?

Нам, например, стало ясным, что иракцы рассчитывают на решающее военное поражение Ирана или на свержение власти Хомейни.

Ну а Хомейни сразу же объявил, что война, начатая Ираком, – это война против ислама, поэтому нужно свергать правящий в Ираке режим как режим неверных. Но появились и новые нотки, он начал говорить о защите родины, раньше к такому понятию он не прибегал. Говорил: наций нет, это «супердержавы» разделили людей на нации и государства. Мусульмане, где бы они ни находились, – единая община. Одним словом, «ислам сметет все границы!». Нечто вроде исламского космополитизма. Сейчас же появилось вполне определенное и нужное понятие «родина».

В первые дни войны Банисадр, Кяни и многие другие деятели говорили мне, что Иран не ищет возмездия, пусть Ирак прекратит военные действия, выведет свои войска с иранской территории, и все можно будет уладить мирным путем. Ведь иракцы – мусульмане, следовательно братья. О своей задиристости перед Ираком, антибаасистской пропаганде и призывах к исламской революции в Ираке, предшествовавших наступлению иракцев, иранцы, конечно, не вспоминали.

Война была, без сомнения, братоубийственная с самого начала. Думаю, что иранское руководство не ожидало военного наступления иракцев, все свидетельствовало о том, что открытие Ираком военных действий застало его врасплох. К войне не были готовы ни иранские войска, ни «корпус стражей исламской революции», ни гражданское население. Потому что к этому они явно не готовились.

По-видимому, расчет иракцев в том и состоял, чтобы воспользоваться неподготовленностью иранцев, развалом армии, нанести сокрушающий удар и добиться смены режима. Позднейшие материалы говорили о том, что к иракцам поступали сведения о якобы реальной готовности арабского населения в южных провинциях Ирана восстать против центрального правительства и создать «Арабистан» на юге стране. Бахтияр и другие противники режима в эмиграции внушали мысль, что в Иране все готово к активному выступлению оппозиции, нужен только внешний удар; у иранской армии мало боеприпасов, нет и запчастей к американской военной технике ввиду конфронтации с США из-за заложников.

Не этим ли объясняются действия натовских послов и их советы покинуть поскорее Иран? Кто знает, когда-нибудь и это станет ясным.

Наступление иракских войск на юге сразу же создало заботы и нам. На второй-третий день стало ясно, что одна из их целей – административный центр провинции Хузестан – Ахваз, а неподалеку от него находилась крупная стройка теплоэлектростанции «Рамин», на которой в тот момент находились 1150 советских специалистов. Поселок, где жили наши люди, – рядом с аэродромом, который уже бомбили иракские самолеты. В жилых домах специалистов выбиты стекла, появились трещины. Стройка также была обстреляна ракетами с воздуха. Иракские танки – вблизи города Ахваза, там отчетливо слышна артиллерийская канонада. Толпы беженцев покидают Ахваз. Обо всем этом доложил старший группы советских специалистов Жилинский ночью по телефону. Я спросил, какое решение он предлагает. Тот ответил – немедленную эвакуацию. Работать невозможно: нет ни стройматериалов, ни электроэнергии, ни газа, ни воды, много иранских рабочих разбежалось. Дали, конечно, согласие на эвакуацию.

Через некоторое время получили сообщение: иранские местные власти противятся эвакуации советских специалистов. Распространяются дикие слухи: русские хорошо знают, что делают, если уж они покидают Ахваз, значит уверены, что иракцы возьмут город. Другие кричат: «Не позволяйте русским уезжать, пока они здесь, иракцы не будут бомбить Ахваз!» Отняли у наших рабочих автобусы. Иранские рабочие потребовали немедленного расчета, т. е. выплаты им денег вперед, а сделать это оказалось невозможным, так как во всем Ахвазе ни в одном банке денег просто-напросто нет – вывезены…

Наших сотрудников удалось все-таки вовремя вывезти из опасного района, когда иракские танки уже появились на окраинах Ахваза. Большую помощь в этом деле оказал аятолла Кяни, бывший тогда министром внутренних дел. К нему я пошел лично, принял он подчеркнуто уважительно, дал необходимые распоряжения, согласившись, что оставлять такую большую группу советских специалистов в опасном районе без работы и без питания – дело бессмысленное. Мы, конечно, заверили, что наши специалисты вернутся, как только создастся обстановка для продолжения работы.

Но события в начале войны развивались стремительно. Иракцы повели бои за Хорреншахр – крупнейший порт Ирана, объявили о блокаде других портов в Персидском заливе. В Тегеране и других городах – строжайшая светомаскировка, по ночам воздушные тревоги; часто стали отключать электричество – и днем, и ночью. Разбомблены крупнейшие нефтеперегонные заводы, в том числе в Абадане и Табризе, мгновенно образовалась нехватка горючего, как автобензина, так и дизельного топлива и мазута для отопления. В магазинах – очереди, продукты быстро исчезли с полок, началось карточное распределение: карточки выдавались по мечетям («опорные пункты» режима, хорошо знающие обо всем, что происходит на местах, вплоть до численности населения в приходе той или иной мечети). Это был конец сентября – начало октября, прошла всего неделя с начала войны. Подумалось: что же будет зимой, если война к тому времени не закончится?