– Конечно, – Сиерра выглядела совершенно обескураженной. Мужчин, находившихся в комнате, поведение Джексона тоже потрясло до глубины души. Правда, они привыкли скрывать от окружающих свои чувства.
Джексон взял Грейс под руку.
– Номер Грейс есть в записной книжке моего нового мобильного телефона, – бросил он через плечо, когда они уже выходили из комнаты. – Если вам что-нибудь понадобится, звоните ей, она передаст мне телефон.
Джексон быстро шел по направлению к лифту и с огромным трудом сдерживал ярость.
– Добрый день, сэр, – улыбаясь, обратился к нему молодой человек в черно-синей униформе служащего отеля.
– Дайте мне две пары ключей от моего номера, – попросил Джексон и кивнул на Грейс. – Эта леди – моя гостья. Ее зовут Грейс Делани.
Вы должны относиться к ней с таким же уважением, как и ко мне.
– Конечно, я понимаю, – отозвался служащий. – Добро пожаловать в наш отель, миссис Делани.
– Спасибо. – Голос Грейс дрогнул от волнения.
Она попыталась вырвать у Джексона руку, но, как всегда, безуспешно.
– Успокойся. Почему ты так сердишься? – спросила она, когда клерк ушел за ключами.
От гнева, который он с огромным трудом сдерживал, у него ужасно разболелась голова. Еще одна подобная выходка со стороны этих болванов, и они останутся без работы. Как они посмели так обойтись с Грейс?
Вернулся служащий с ключами.
– Возьмите, мистер Хоук.
Сначала Джексон хотел отправиться с Грейс по магазинам, расположенным на первом этаже отеля. Но пока они спускались на лифте, передумал. За последние несколько дней его порядком утомили отели. Эти стеклянные аквариумы, похожие один на другой.
– Здравствуйте, у вас есть пропуск? – спросил служащий, когда они подошли к стоянке.
– Нет, – Джексон машинально похлопал себя по карманам.
– Очень сожалею, сэр. В таком случае вы не сможете войти туда.
Оказывается, не все служащие отеля знают его в лицо.
– Это же мистер Хоук! – воскликнул появившийся откуда-то швейцар. Судя по бейджику на груди, его фамилия была Шульц. – Чем мы можем вам помочь, сэр?
– У меня здесь есть личная машина?
– Конечно, сэр, – ответил швейцар. – В вашем личном гараже стоит шесть машин.
Шесть машин? Джексон думал, что единственное транспортное средство, принадлежащее ему, мотоцикл. Интересно, зачем ему целых шесть машин?
– Какую из них вы бы посоветовали взять? – спросил он.
– Может быть, вам стоит взять «феррари» или «хаммер»?
– Нет, лучше что-нибудь проще, – вмешалась Грейс. – Сегодня мистер Хоук неважно себя чувствует.
Джексон нервно дернул головой и выпустил ее руку. Ему не хотелось, чтобы все знали о том, как он себя чувствует.
– Как скажете. Ваша машина будет здесь через пару минут, – сказал Шульц. – Надеюсь, вы скоро поправитесь.
Спустя минуту он уже садился в спортивный «БМВ».
– Джексон, – окликнул Джетро, протягивая ему кожаный бумажник. – Если ты решил отправиться по магазинам, тебе понадобится вот это. Сиерра позаботилась о том, чтобы у тебя были новые кредитные карточки.
Джексон принял бумажник, кивнул в знак благодарности и удобнее устроился на водительском сиденье.
– Зачем ты сказала, что я себя неважно чувствую? – недовольно спросил он, как только машина тронулась с места.
– Мне показалось, ты набросишься на них с кулаками. Вот потому и решила: будет лучше, если они подумают, что дело в твоем плохом самочувствии, – резонно заметила Грейс.
– Но мое бешенство вполне объяснимо. Им не стоило так с тобой разговаривать.
– Я могу сама за себя постоять. – Она тоже начала раздражаться. – К тому же, ты сам невольно настроил их против меня. Зачем было говорить, что мы собираемся по магазинам, когда у них к тебе важный деловой разговор? Теперь они решат, что я отвлекаю тебя от работы.
Джексон в очередной раз пожалел о том, что он миллиардер и должен отвечать за каждый свой шаг, каждое сказанное слово. Если бы он так и остался никому не известным Джеем Ди, все было бы намного проще. Хотя, конечно же, что уж там скрывать, ему нравилась вся эта роскошь.
– Мне нет до них никакого дела. Ты – единственный человек, мнение которого для меня важно.
– Но ведь они искренне беспокоятся о твоей безопасности. И, кстати, меня их поведение ни капельки не обидело. Ты миллиардер, а я для них подозрительная особа.
– Это их не касается. Я доверяю тебе. Все остальное не важно.
Должно быть, Грейс сразу же вспомнила о женщине, ударившей его. Но из деликатности промолчала. Джексон был ей за это благодарен.
– В сущности, ты рассуждаешь правильно. – Она засмеялась, он тоже не смог сдержать улыбки. – Только, пожалуйста, давай не поедем сегодня по магазинам.
– Но у нас нет другого выхода. Тебе ведь нужно вечернее платье.
– Ты хочешь сказать, что на торжестве я должна быть в вечернем платье? Но я вполне могу пойти туда в том, которое ты мне подарил.
– Нет, это неуместно.
– Интересно, почему? Ведь оно такое красивое.
– И очень тебе идет, – подхватил Джексон. – Но на подобные торжества женщины должны надевать длинные вечерние платья.
– Ну ладно, – тяжело вздохнув, согласилась Грейс. – Я надену вечернее платье, если тебе так хочется. Но при одном условии. Я куплю его сама.
– Об этом не может быть и речи! – отрезал он.
– Джексон, давай не будем начинать все сначала. Мне уже надоело ссориться с тобой по поводу денег и покупок.
– Послушай, на это торжество ты пойдешь ради меня. С какой стати тебе оплачивать мои прихоти?
– Просто я могу себе это позволить.
– А уж я тем более.
Грейс отвернулась к окну и нервно забарабанила пальцами по сиденью.
– Если ты купишь мне вечернее платье, то мнение твоих коллег о том, что я корыстная женщина, только укрепится.
– Не стоит так говорить, Грейс. Ведь ты прекрасно понимаешь, что это неправда. И если они позволят себе хоть одно обидное высказывание на твой счет, сразу же лишатся работы.
Они припарковали машину у торгового центра.
– В последнее время все вышло из-под контроля, – сетовал Джексон, когда они вышли из машины. – Я ничего о себе не помню, хотя создал целую империю. Но теперь даже не знаю, когда смогу вернуться к работе.
Грейс хотела его утешить. Однако он нетерпеливо тряхнул головой.
– Я знаю, что ты сейчас скажешь. Дескать, после сотрясения мозга люди рано или поздно приходят в себя. Но факт остается фактом. На данный момент я ни на что не способен, – отрезал он.