Солдат на войне. Фронтовые хроники обер-лейтенанта вермахта. 1939 – 1945 - читать онлайн книгу. Автор: Вильгельм Прюллер cтр.№ 53

Это правда, что поражения были сокрушительными, и одного взгляда на карту Европы и великого Германского рейха достаточно даже любителю, чтобы понять, что нет выхода из этого печального тупика. Но это было бы стыдно для большей части немецкого народа: нами, оказывается, так легко манипулировать, заставить нас испытывать энтузиазм, заразить идеей, если дела идут хорошо. Но мы склонны сдаться, когда все обстоит не так замечательно. Мы от рождения предназначены для действий в наступлении, но плохо обороняемся, и в таких случаях мы склонны особенно задумываться о собственной судьбе, о своих мелких личных пожитках. Какая-то женщина в деревне Кеммерн, в 10 км к северу от Бамберга, решила воткнуть в меня навозные вилы за то, что я с несколькими солдатами несколько часов держался против наступающих американцев – за это время в ее дом попал снаряд вражеского танка. Или жители Брайтенгюсбаха [8 км севернее Бамберга], которые подняли белые флаги за спинами моих солдат, немногочисленных и плохо вооруженных, но половину дня (!) удерживавших позиции перед превосходящим противником. Или фольксштурм, который на многих участках буквально открывал перед противником противотанковые заграждения – все это является убедительными примерами поведения немецкого народа в эти моменты глубокого отчаяния! С обливающимся кровью сердцем я должен спросить всех вас: как вы могли так перемениться? Наши солдаты, окровавленные, выбившиеся из сил настолько, что готовы вот-вот испустить последний вздох, пытаются чуть ли не голыми руками отбросить превосходящего их количественно и технически врага; рассказы о том, что случалось в древней истории, ничто в сравнении с тысячами подвигов, которые наши солдаты совершают ежедневно. А ты, немецкий народ, бездумно отдаешь себя в руки безжалостного врага, чтобы (лишь на какое-то время) спасти свои дома; ты готов поступиться не только образом жизни, но и своей честью. Всего немного времени назад вы все были полны ликования от национал-социализма, вы без устали кричали «хайль Гитлер!». И если бы не те, кто поступает по-другому и которых, увы, так немного, оставалось бы лишь спросить: разве заслужила ты что-либо, кроме твоих развалин, о Германия?

Просто посмотрите на большую часть своих солдат, во главе которых стоит наш дорогой, любимый фюрер. Как они все еще пытаются остановить потоп; как в развалинах столицы рейха, окруженной врагами со всех сторон, они ведут ни с чем не сравнимую последнюю битву! Старики становятся героями, дети становятся титанами, женщины и дети берут на себя роль мужчин в этой беспощадной войне. Почему ты, немецкий народ, не можешь внять примеру таких поступков в этой героической битве? Разве во время обороны Бреслау [127] в поведении гражданского населения, гитлерюгенда, членов партии, фольксштурма, СС, вермахта тебе не было продемонстрировано, что даже в безнадежных ситуациях можно оставаться стойкими?

Несомненно, я знаю, что ты могла чувствовать, когда в такой момент свой пост оставляет Геринг; но я знаю и то, что ты наверняка слушаешь передачи вражеского радио, потому что количество наших собственных радиостанций осталось мизерным. Я знаю, что на Западном и итальянском фронтах произошла катастрофа, что мы потеряли более половины нашей территории, что в Мюнхене нашлись преступники, которые решили поиграть в героев, что один из генералов заявил, что освобождает солдат и офицеров от присяги на верность фюреру. Но разве из-за всего этого нам следует сложить оружие и недолго думая предать свое Отечество, будущее, профессию, семьи, наконец, собственные жизни? Да, результатом таких действий станет твой собственный крах, а не только конец прекрасного рейха. Германию раздирают на части два ее врага, и они станут врагами и друг для друга – этого невозможно избежать, – и полем битвы станет наша земля. Пропитавшиеся кровью остатки наших городов и сел, уничтоженная 2000-летняя культура [128] – такой урожай мы соберем, посеяв нынешние семена бесчестья.

Подумай о миллионах погибших на обширных фронтах войны – они лежат с остекленевшими глазами и бескровными губами, будто бы пытающимися, собрав оставшиеся силы, прошептать последнее слово, исполненное внутреннего мира и глубокого идеализма, – имя фюрера или нашей вечной Отчизны. Подумай об их близких, что совершали величайшие жертвы во имя этого человека и этой страны. Вспомни о наших лежащих в руинах городах, о бесчисленных потерях, обо всем том, что мы совершали без сожаления в течение почти шести лет. Подумай обо всем этом, и ты не сможешь поступить иначе, кроме как отвратить свой слух от льстивых речей наших врагов.

Посмотри: новые дивизии уже наступают, чтобы прийти на помощь столице. На юге Восточный фронт снова стабилизировался, а вскоре откроются новые фронты и ход войны изменится. А до тех пор ты должна оставаться стойкой, даже если дела кажутся безнадежными. Все не может быть, не должно быть напрасным; это не должно закончиться так, как продиктует воля наших недругов.

Будущее в твоих руках, о Народ.

Немецкий солдат Вильгельм Прюллер был нацистом, но он не был одним из жаждущих крови, потерявших человеческий облик нацистских монстров. Потому хроники его деяний представляют собой, пожалуй, еще большую пищу для сенсаций. Они являются более чем трагическим материалом для чтения, повествующим о том, как рядовой солдат родом из Вены в сентябре 1939 г. пересек границу между Германией и Польшей и превратился в маленький винтик огромной машины вермахта.

Прюллер был любящим мужем, хорошим семьянином. Он верно, беззаветно и храбро служил своему Отечеству. Он был всецело уверен в том, что моральная правда на его стороне; он считал окончательную победу Германии заслуженной и безоговорочной и избежал смерти, хотя и не боялся ее. Он обладал истинно солдатским мировоззрением, обладал всеми качествами, сделавшими его полезной и эффективной деталью немецкой военной машины.

Одним словом, Вильгельм Прюллер страдал тем воспалением мозга, которое должно быть присуще каждому солдату, если он не трус и не дезертир. Тот факт, что он стал одним из австрийцев, сражавшихся под знаком свастики, является второстепенным. Если бы он родился в Бирмингеме, Бруклине или Новосибирске, он все равно стал бы хорошим солдатом, с тем лишь исключением, что тогда бы он надел на себя британский, американский или русский военный мундир. Если бы ему было суждено родиться в Англии, он, может быть, не стал бы вести дневник. То, что «писатель и мыслитель» Прюллер вел записи, в любом случае имело бы другие мотивы, отличные от мотивов, например, Билла Приллера, сержанта королевских бронетанковых войск. И тогда бы его насмешки и шокирующие ссылки касались чудовищ из вермахта или СС; он ни в коем случае не блистал бы политическими тирадами против бандита-капиталиста Черчилля, не живописал бы зловонных русских деревень. [129]