Фантомная боль - читать онлайн книгу. Автор: Арнон Грюнберг cтр.№ 39

— Ужасно трогательно, что ты так переживаешь из-за других женщин, но ведь речь шла не о моем члене, а о книжных стеллажах, которые ты заказала. Слышишь меня — ты заказала! Это ты их заказала, это тебе позарез нужны книжные стеллажи.

— Для твоих же книг, для твоих книг, господин Мельман!

— И я не желаю переживать из-за какого-то там дефекта этого хлама, мало того — меня он вообще не интересует. Я должен написать новую книгу, все ждут от меня новой книги.

Моя жена захохотала:

— Новая книга! Новая книга! Кто, скажи, ждет твою новую книгу? Твой цикл о Сидни Брохштейне собираются отправить в утиль. Кое-кто считает, что этот цикл деградировал, впрочем, ты и сам деградировал. Но этого никто не хочет замечать, потому что все думают: «Этот Мельман еще может пригодиться для составления какого-нибудь сборника или, возможно, для участия в том или ином дебильном жюри».

— Кто сказал, что цикл о Сидни Брохштейне деградировал? Кто это сказал, а?!

— Какая разница — кто сказал? Все говорят.

— Я хочу знать имена и адреса людей, которые утверждают, что мой цикл о Сидни Брохштейне деградировал. Имена и адреса, слышишь! Чтобы я мог к ним зайти и на деле показать, что это такое, по-настоящему деградировавший тип. Они что, вообще перестали отличать дурное от хорошего?

— Послушай, Роберт, — сказала Сказочная Принцесса, — возвращайся-ка ты лучше назад к своей матери. Это самое лучшее, что ты можешь сделать. Вы оба чокнутые, поэтому будете счастливы под одной крышей. Но кроме своей мамаши ты ни с кем больше не должен жить, потому что это преступление.

Я принялся собирать с пола свои бумаги.

— Ладно, я позвоню «Королю книжных шкафов».

«Король книжных шкафов» — так называлась фирма, где мы заказали эти чертовы стеллажи.

Владелец фирмы выразил готовность немедленно зайти и возместить нам ущерб. Утешение прибыло через полтора часа в лице словоохотливого грека Георгия, хозяина «Короля книжных шкафов».

Повсюду еще виднелись следы недавнего кровопролития.

— Да уж, — сказал грек Георгий, — некоторые из моих сотрудников немного «ку-ку». Этот парень недавно сидел на больничном, а пару дней назад пришел и заявил, что доктор, мол, его выписал, но он все еще так и не поправился.

Хозяин фирмы пообещал в течение двух недель прислать нам нескольких ребят, чтобы они устранили все недочеты.

* * *

Ребекке не спалось. В одиннадцать она проснулась и пожелала спуститься в холл.

— Я себе места не нахожу, — сказала она, — хоть об стенку бейся головой.

— Не надо, — попросил я, — пожалуйста, не надо. — И я дал ей несколько штук драже от зимнего авитаминоза. — А твой отец, он что, тоже умирающий?

— Нет, — ответила Ребекка, — его интересует только порнуха. Когда я у него бываю, я нахожу порнуху в самых невероятных местах: в корзине для белья, среди банковских выписок, на его письменном столе между стопками книг по специальности.

— В корзине для белья — это оригинально.

Она пожала плечами.

В знак утешения я погладил ее по голове.

— Если у пожилого мужчины есть хобби, смерть не посмеет к нему приблизиться.

Мы оделись и спустились в холл.

Я спросил, не расстроится ли она, если сегодня вечером мы не будем играть — разве что в автоматы, в которые кидают монеты по двадцать пять центов.

— Что ж, давай сыграем в автоматы с монетами, — согласилась она.

В следующее воскресенье, через неделю после того, как были доставлены книжные стеллажи, неожиданно наступила чудесная погода. Моей жене захотелось прогуляться.

С утра я работал. Ломал голову, придумывая сценарий для молодежного телесериала. Я согласился на это ради денег. «Американ Экспресс» барабанил в дверь, «ВИЗА» стучалась в окно. И тогда я подумал: «Телесериал для молодежи, а почему бы и нет?»

Но для меня оставалось загадкой, почему они обратились именно ко мне. Видимо, считали меня хорошим юмористом. Если у людей сложится о вас какое-то мнение, они уже не склонны его менять. Поэтому, чтобы не расстраивать окружающих, вам лучше оставаться тем, за кого вас принимают.

В то воскресенье я написал сценарий для новой серии и заранее предвидел свои препирательства с заказчицей, ведь, как она выразилась, «сценарий не должен быть слишком абсурдистским». Она не просто это подчеркнула, а повторила трижды. Рано или поздно человека выдаст его язык, каким бы амбициозным он ни был и каким бы значительным ни притворялся!

Один знакомый как-то раз сказал мне:

— Не надо стараться раскрыть людям глаза на их бездарность, ведь они ничего не могут с этим поделать.

Но я никому и не «раскрываю глаза» на его бесталанность, единственное, на что я пытаюсь «раскрыть людям глаза», так это на то, что они плохо выучили порученную им роль.

В полпервого моя жена спросила:

— Ну что, пойдем?

Мы с ней вызвали такси и поехали вначале в итальянский ресторан в Сохо, так как перед прогулкой следует подкрепиться. При ресторане был садик. Но в такую погоду сидеть на улице было довольно холодно, поэтому мы заняли столик внутри возле открытых дверей. Я заказал на аперитив кир «по-королевски», а моя жена обычную воду.

Как мне кажется, все у нас покатилось к черту после того двойного уговора. Она договорилась в среду пойти на джаз с коллегой-психиатром, и я вроде бы тоже согласился составить им компанию. Я абсолютно этого не помнил, но разве мало я всего забываю?!

На тот же вечер в среду, после нескольких недель перерыва, у меня была назначена встреча с любовницей. Не для того, чтобы потрахаться. Просто она хотела о чем-то со мной посоветоваться. И я предложил ей где-нибудь вместе перекусить. Выходит, я согласился из благородных побуждений. Но нет, не из-за этого — не стоит без нужды себя приукрашивать. Я согласился из любопытства, из шкурного интереса. Я тогда подумал: «Глядишь, она расскажет что-нибудь, что мне может пригодиться. Например, что-то сентиментальное. И драма моего соседа прольет воду на мою мельницу».

Итак, я не мог идти слушать джаз. У меня был уговор с Эвелин. Как только мы перестали встречаться с ней в окрестных гостиницах, между нами возникла неловкость. Двое, знающие друг о друге нечто такое, чего бы им знать не следовало, встречаются при изменившихся обстоятельствах.

Я давно понял, что люди, которые не исчезли из твоей жизни, создают неудобства. Самое правильное — это исчезнуть из жизни одних, чтобы затем появиться в жизни других — тех, для кого ты пока еще в новинку, кто полон желания принимать позолоту за золото, кто готов слышать в твоем сиплом голосе голос оперного певца и видеть в твоих презентах вещественные доказательства любви.

— Ты же согласился, — уверяла меня жена, — я спросила тебя, хочешь ли ты с нами пойти, и ты согласился.