Незнакомец - читать онлайн книгу. Автор: Харлан Кобен cтр.№ 56

Теперь Адам кое-что нашел.

Снова порыскав среди друзей Ингрид, он наткнулся на одного человека, который указал местом работы «Даунинг-плейс». Адам открыл вкладку с его личными данными. Там больше ничего не было, но двое друзей этого парня тоже работали в «Даунинг». Он перешел на их страницы и так далее, пока не добрался до страницы, принадлежавшей женщине по имени Габриэла Данбар.

В разделе «О себе» она указала, что изучала основы предпринимательства в нью-джерсийском окружном колледже «Океан», а до того посещала старшую школу городка Феар Лаун. Габриэла Данбар не упоминала ни нынешнего, ни прежнего места работы и ничего не выкладывала на своей странице в течение последних восьми месяцев.

Внимание Адама привлекло то, что трое из ее друзей указали местом работы «Даунинг-плейс». Кроме того, Габриэла Данбар жила в Ревере.

Адам начал рыскать по ее странице, просматривая фотографии, и вдруг натолкнулся на снимок трехлетней давности. Он находился в альбоме «Загрузки с мобильного» и был подписан просто: «Вечеринка на выходных». Это была одна из тех фоток, которые делаются наскоро во время корпоративов под лозунгом: «Давайте мы быстренько щелкнемся, пока все не нажрались». Кто-нибудь, не имея в виду ничего дурного, просит всех попозировать для группового снимка, а потом рассылает картинку по электронной почте или выкладывает каждому на страницу. Вечеринка проходила в ресторане или баре с обшитыми деревом стенами. На фотографии было двадцать или, может быть, тридцать человек, многие с багровыми лицами и глазами красными не только от вспышки, но и от выпивки.

И вот там, с левого края, с пивом в руке, не глядя в камеру – может быть, даже не зная, что кто-то снимает, – стоял незнакомец.

У Джоанны Гриффин были две собаки породы хаванез, которых звали Старски и Хатч. Сначала она не хотела заводить хаванезов. Многие думают, что это такие игрушки, а Джоанна выросла с датскими догами и считала маленьких собачек – пожалуйста, простите ее, – ну, почти что грызунами. Однако Рики настоял и, черт побери, оказался прав. Всю жизнь у Джоанны были собаки, и этих двух она тоже безумно любила.

Обычно Джоанне нравилось рано утром выводить Старски и Хатча на прогулку. Она гордилась тем, что всегда хорошо спала. Какие бы проблемы и несчастья ни отравляли ее дневную жизнь, она никогда не впускала их в дверь спальни. Таково было правило. На кухне или в гостиной ты можешь хоть умереть от тревоги, но, когда переступаешь этот порог, щелкни выключателем. Вот и все. Проблемы решены.

Однако ее лишали сна две вещи. Первая – это Рики. Может, из-за того, что он набрал несколько фунтов веса, или это был просто возраст, но его раньше вполне сносный храп превратился в непрестанный хриплый скрежет пилы. Он пробовал разные средства: полоску, подушку, какие-то простые лекарства, которые отпускаются без рецепта, – ничего не помогало. Дошло до того, что супруги начали обсуждать, не спать ли раздельно, но Джоанна считала такой исход слишком позорной капитуляцией. Придется ей как-то перебиваться, пока решение не всплывет на поверхность.

Вторая – это, конечно, Хейди.

Подруга приходила к Джоанне во сне, причем не окровавленной, не обратившейся в призрачную фигуру, которая шепчет: «Отомсти за меня». Ничего такого. Джоанна сама не могла точно сказать, что происходило в ее сосредоточенном на Хейди сне. Сон был нормальный, очень реальный по ощущениям, и Хейди была там, смеялась и улыбалась, и они хорошо проводили время, но в какой-то момент Джоанна вспомнила о случившемся: Хейди-то убита. Джоанной овладела паника. Сон вот-вот оборвется, она тянет руки и отчаянно пытается схватить подругу, словно можно удержать ее здесь живой – как будто Джоанне, если она очень постарается, под силу аннулировать убийство и с Хейди все будет в порядке.

Джоанна проснулась с мокрыми от слез щеками.

Чуть позже, чтобы развеяться, она взяла Старски и Хатча на ночную прогулку. Джоанна пыталась получать удовольствие от тишины и уединения, но на дорогах было темновато, и даже при свете уличных фонарей она боялась споткнуться обо что-нибудь на неровной дорожке и упасть. Ее отец в возрасте семидесяти четырех лет упал, да так и не оправился до конца. О подобных случаях слышали все, и не раз. Поэтому Джоанна не отрывала взгляд от земли. Сию минуту она оказалась в особенно темном месте, достала смартфон и включила фонарик.

Телефон звякнул. В такой поздний час это мог быть только Рики. Наверно, он проснулся и либо хотел узнать, когда она вернется, либо решил, что будет неплохо поразмяться, растрясти жирок, а потому не присоединиться ли к прогулке с собаками? Джоанна была бы не против. Она только что вышла; сделать круг и вернуться домой со Старски и Хатчем не составляло труда.

Джоанна взяла оба поводка в левую руку и приложила телефон к уху. Кто звонит, она не посмотрела, просто нажала кнопку ответа и сказала:

– Алло?

– Шеф?

По голосу она сразу поняла: это не обычный звонок.

– Это ты, Норберт?

– Да, простите, что в такой поздний час, но…

– Что случилось?

– Я проверил для вас тот номерной знак. Пришлось повозиться, но похоже, что это арендованная машина, и взяла ее женщина по имени Ингрид Присби.

Тишина.

– И? – подтолкнула Джоанна.

– И это плохо, – сказал Норберт. – Очень, очень плохо.

Рано утром Адам позвонил Энди Гриббелю.

Тот ответил стоном:

– Чего-о-о?

– Прости, не хотел тебя будить.

– Сейчас шесть утра, – заныл Гриббель.

– Прости.

– Вчера мы играли допоздна. Потом отрыв с пылкими поклонницами. Ты сам понимаешь.

– Да. Слушай, ты знаешь что-нибудь о «Фейсбуке»?

– Издеваешься? Конечно знаю. У нашей группы есть фанатская страничка. И у нас почти восемьдесят подписчиков.

– Отлично. Я скину тебе ссылку. Там четыре человека. Посмотри, сможешь ли ты достать мне адрес кого-нибудь из них и узнать еще подробности о картинке: где была сделана, кто на ней изображен – все, что удастся.

– Приоритет?

– Самый высокий. Информация нужна была вчера.

– Понял. Мы вчера так сбацали «Ночь, когда вымер Чикаго». У всех глаза были на мокром месте.

– Ты даже не представляешь, как мне это важно прямо сейчас.

– Вау. Неужто настолько?

– Больше.

– Усек.

Адам повесил трубку и выбрался из постели. В семь он разбудил сыновей и после долго стоял под горячим душем. Ему стало лучше. Он оделся и посмотрел на часы. Дети уже должны спуститься.

– Райан? Томас?

Отозвался последний:

– Да-да, мы встали.