Ярость Антея - читать онлайн книгу. Автор: Роман Глушков cтр.№ 79

– Не могла я ничего просмотреть. Ты прекрасно знаешь, что малыш не пишет сложные картины, – напоминает мне Кленовская. – А на последней деталей и вовсе кот наплакал. Кроме входа и лестницы, больше ничего нет. Точно тебе говорю. Не веришь – иди сам взгляни.

– Верю, отчего ж нет? – спешу утешить я раздосадованную «фантомку» и вновь любопытствую: – А что на другом конце лестницы? Насколько я помню, местная станция не слишком глубокая и лестница на ней довольно короткая.

– Что там может быть? – пожимает плечами Ольга. – Темнота. Но ведь у нас есть в запасе термиксовый световой пистолет, поэтому не думаю, что…

Наше совещание прерывает раздавшийся на крыше одиночный выстрел. С трудом верится, что отчаянный жизнелюб Дроссель способен застрелиться, поэтому никто не сомневается в том, что он подает сигнал тревоги. Выданная нам Душой Антея получасовая отсрочка только что истекла.

– По местам, господа «фантомы»! Некогда болтать и фантазировать – нас ждет работа, – командует Папаша Аркадий и, с трудом поднявшись из кресла, грузно прыгает на здоровой ноге к пулемету. Ефремов, держась за стену и опираясь на автомат, как на трость, обреченно ковыляет следом за полковником. Мы с Ольгой прихватываем по десятку заряженных магазинов и тоже спешим на позиции.

– Так я не поняла: ты за мое предложение или нет? – спрашивает на бегу Кленовская.

– Я верю тебе и Эдику, – отвечаю я. – И не верю, что мы дождемся помощи сверху. Комитет не отправит на верную гибель вертолет с подъемником. Поэтому считаю, что отсиживаться здесь и ждать у моря погоды – не самая удачная мысль. И раз Эдик четко указывает нам на метро… Почему бы и впрямь не рискнуть? Только как быть с Кунжутовым и остальными, кто поддерживает его точку зрения?

– Кунжутов, конечно, тот еще упрямец. Но он способен мыслить здраво и поддержит мой план, если у нас не останется иного выхода, – замечает Ольга. – Плохо то, что мы упускаем возможность беспрепятственно добраться до станции, пока на площади пусто. Когда начнется заваруха, у нас уже не будет такого удачного шанса… Кстати, ты слышишь? Опять снаружи что-то громыхает. И причем без остановок…

Кленовская не ослышалась. Грохот на улице стоит такой, словно на город надвигается яростная гроза. Даже тучи, и те видны. Только идут они с севера чересчур низко – практически стелются по земле, – и не полыхают зарницами. И немудрено, ведь это вовсе не тучи, а непроглядные клубы серой пыли. Гром, естественно, тоже имеет иную природу, чем думалось поначалу. Так могут грохотать лишь падающие здания. И падают они, судя по шуму и быстро разрастающейся пылевой туче, безостановочно, друг за другом, подобно костяшкам домино. За время моего пребывания в «Кальдере» это первый случай, когда я наблюдаю массовые, а не одиночные разрушения.

Однако сейчас я предпочел бы увидеть не следствие, а причину сего катаклизма, которая скрывается пока под густой завесой пыли. Дома падают не сами по себе – это очевидно. Как очевидно и то, что фронт разрушений двигается от окраины к центру. Ширина этой полосы достигает примерно пары кварталов. Немало, если вдуматься.

– А теперь обернись и помаши рукой нашим старым знакомым, – мрачно усмехается Дроссель, указав в противоположную сторону. – Знают, суки, где, как гытца, раки зимуют, поэтому и не торопятся.

Давно ожидаемые нами багорщики рассредоточиваются по всем выходящим на площади улицам. Словно воинские подразделения, что прибыли на парад и выстроились в ожидании команды к торжественному маршу. Молчуны виднеются на улице Ленина, Вокзальной магистрали, южной части Красного проспекта и в Первомайском сквере. Корпус сценической коробки загораживает от нас западные кварталы, но наверняка вражеские группы располагаются и там. Нет их – по крайней мере, в пределах нашей видимости, – лишь на идущих в северном направлении улице Мичурина и параллельном ей участке проспекта. Зато оттуда приближается иная, гораздо более разрушительная угроза.

Сомнения в том, сумеем ли мы ей противостоять, исчезают сразу, как только из серой тучи выныривают породившие ее громовержцы (о багорщиках речь пока не идет, хотя по численности они в разы превосходят первую атаковавшую нас компанию). Ничего сверхъестественного. Более того, я даже имел шанс познакомиться позавчера с их близким родственником. Да-да, тем самым громилой, что устроил мне на станции «Разъезд-Иня» веселенькую пробежку.

Акромегалы. Три исполинских шагохода о шести конечностях каждый. Их собрат с Первомайки смотрелся бы на фоне их как фокстерьер рядом с немецкими овчарками. Этим монстрам под силу снести не то, что двадцатиэтажный дом, а целую улицу таковых. Чем они, собственно говоря, сейчас и занимаются, шуруя напролом через город и оставляя за собой сплошные руины.

Откуда взялись эти акромегалы, также не составляет загадки. На их черных боках красуется эмблема Чкаловского авиакосмического завода и, судя по не слишком потертому виду гигантских погрузчиков, им еще не приходилось бродить по городу до нынешнего дня. Что ж, мы можем чувствовать себя польщенными. Раз Душа Антея пустила против нас, ничтожных людишек, такие могучие силы, значит, она действительно полагает, что воюет с серьезным противником. Или же ей попросту любопытно, насколько распространяется наше везение, и она решила поднять в этой игре ставки. И подняла так, что нам ставить на кон, оказывается, уже нечего.

– Все, кэп, припрыгали! Как гытца, прощай оружие! – Дроссель в бессильной злобе грохает ладонью по пулеметному щитку. – Будь уверен, пехота не двинет в бой, пока крокодилы тут капитально шороху не наведут. А когда они это сделают, нас можно будет голыми руками брать. А можно и не брать. На кой этим тварям, спрашивается, нужны десять перемолотых в фарш трупов? Ну, что скажешь? Бросаем все, созываем братву и рвем когти, а?

– Полностью с тобой солидарен, – отвечаю я. – Но, как человек военный, я не вправе покидать пост без приказа. Или пока не станет совершенно очевидно, что дело дрянь. А это выяснится, лишь когда акромегалы дойдут до площади.

– А, по-моему, все и так уже очевиднее некуда, – заявляет Ольга, еще не успевшая занять свою позицию на куполе. – Побегу-ка я обратно к Папаше, помогу ему глаза разуть. А не поверит, так на закорках его сюда притащу, дабы лично убедился в полной хреновости наших перспектив. Пока, герои!

– Ага, и поторопись! – кричит ей вслед байкер. – А то нет у меня желания проверять, свалим мы из «Тугарина» или нет три подъемных крана величиной с полквартала каждый.

Багорщики по-прежнему отираются на дальних подступах к театру, не намереваясь лезть раньше времени под пули и перепоручив эту неблагодарную работу акромегалам. Но стрелять по ним нет ни малейшего смысла. И если после ранения у Кунжутова не помутился разум, значит, Ольге не составит труда уговорить его отдать приказ к отступлению. Пусть даже не в метро, а по поверхности, но лишь бы подальше отсюда.

Шагоходы между тем неумолимо приближаются. Смотреть на их наступление без дрожи в коленях невозможно. Высоченные осветительные мачты стадиона «Спартак» титаны валят с легкостью, с какой я сломаю куст репейника. Подвернувшееся им на пути через центральный парк колесо обозрения выстаивает ненамного дольше. Отреставрированный в прошлом году театр музыкальной комедии, попав под тысячетонную ногу акромегала, оказывается стертым с лица города всего за полминуты. Сколько продержится Сибирский Колизей, когда эти твари накинутся на него все сразу? А сколько вам потребуется времени, чтобы растоптать корзинку для пикника?