Черный корректор - читать онлайн книгу. Автор: Павел Мешков cтр.№ 45

– А что, если это активный мертвец? – Меня слегка передернуло от такого предположения. – Да нет! – успокоил я сам себя. – Чего активному мертвяку делать в текучей воде?

На поверхности воды показалась женская голова, увенчанная длинными золотисто-зелеными волосами, и моментально исчезла в глубине. Как будто ее дернули снизу за нитку.

– А-а-а! – понимающе протянул я. – Так это ж русалка! Чего это она здесь в такой холод делает? Да еще, похоже, и на снасть налетела…

– Надо ей помочь! – немедленно решила моя жена. – Давай быстрее! Надо ее отцепить!

– Эй! Погодь! – попытался я отговорить жену. – Это ж не котенок или птенец какой в беде! Это даже не рыба…

Но жену было уже не остановить. Куда там! Она начала отдавать команды по спасению, слегка разбавляя их характеристиками меня и всех мужиков вместе взятых:

– Сматывай удочки!.. Тебе вечно лишь бы ничего не делать!.. Весла поставь на место!.. Вам, мужикам, одна радость – чтоб всех женщин на крючок поймать!.. Я, что ли, грести буду?.. Она ж захлебнуться может!..

– Кто? Русалка? – ухитрился я вклиниться. – Точно! Захлебнется и утонет, как кирпич!

Хороший браконьер может изготовиться к своему черному делу за тридцать секунд. Я ни на что не претендую, но через минуту я уже приготовил нож, «кошку», отвязал и вытолкнул лодку на течение.

Опустив «кошку» в воду и вытравив веревку на достаточную длину, я повернулся к жене:

– А теперь помолчи, пожалуйста, посиди спокойно и по сторонам посмотри!

Веревка в руках натянулась, под носом лодки забурлила вода, и я начал медленно, с некоторым трудом вытягивать «кошку» вместе с пойманной снастью. Существовала еще вероятность, хотя и небольшая, что на снасти болтаются чьи-то бренные останки в содружестве с какой-нибудь серьезной рыбой. Такие случаи, говорят, в наших местах не редкость, когда белуга или другая рыбина помогали кому-то не очень осторожному обрести вечный покой в глубинах реки. Но при таком раскладе я в момент бы бросил всю эту сбрую. Висеть на чужой снасти, даже в хорошей компании, мне совсем не улыбалось.

Жена на веслах, до этого бубнившая что-то вроде «вам, мужикам, лишь бы женщинам рты позатыкать, а сами не способны даже…», вдруг резко замолчала, и почти одновременно я увидел снасть. Ухватившись за туго натянутую веревку между крючками, я зыркнул глазами по реке, отцепил «кошку» и посмотрел влево по снасти.

Действительно, это была русалка. И я вполне понимаю свою жену. В том смысле, что, увидев улов, моя половина потеряла дар речи. Понятно, жена моя о русалках была наслышана и не раз их видела, но одно дело – голова над водой или плеснувший по поверхности хвост, и совсем другое – русалка во всем ее великолепии.

К слову, русалка была не из самых крупных, хотя и не мелкая. Метра два от макушки до кончика хвоста. Роскошные волосы, симпатичное личико, искаженное от боли, чуток отдающее лягушачьей мордашкой, ну и, ясен пень, «высокий интеллект и широкий кругозор». «Кругозор», в смысле – бедра плавно переходили в мощный хвост и, как и хвост, были покрыты крупной золотистой чешуей. Типичная волжская русалка!

Влетела эта красавица плотно! Аж на пять крючков, что неудивительно, так как снасть была заправлена на совесть – крючки острые, цепкие, как щучьи зубы. Хвостом к нам, головой в сторону берега, русалка тряслась крупной дрожью и уже не делала никаких попыток освободиться от снасти.

Вот тут-то, надо сказать, очень вовремя, я и припомнил, что сам знал и что рассказывал мне дядя Олег о повадках наших местных русалок и их привычках. В частности, стало ясно, почему русалка не смогла сама крючки отцепить – дядя Олег говорил, что они железа как огня боятся. Особенно кованого. Следующее откровение дяди Олега, которое выдала память, заставило меня нарушить молчание, едва русалка приподняла над водой голову и посмотрела на меня.

– Молчи! – приказным тоном сказал я. – Будешь молчать – я тебя освобожу! Договорились?

Русалка утвердительно кивнула, и я начал медленно, стараясь зря не дергать снасть, подтягиваться к хвосту.

– Ага! – оживилась моя жена. – Вам, мужикам, лишь бы глотку женщине заткнуть! Уже до русалок добрались! – и тут же, без особой связи с предыдущими словами, выдала обвинительное заключение: – Так вот чем вы здесь с Беловым все лето занимались! А я смотрю – ему тут как медом намазано!

Я чуть нож в воду не уронил. Надо же! Какой лихой поворот мысли!

– Ты громче ори! А то еще не все вкуровцы нас слышали. И между прочим, мы чужую снасть потрошим! Держись за веревку обеими руками и терпи.

Последнюю фразу я сказал уже русалке.

Перерезав поводок крючка, который вонзился в репицу русалочьего хвоста, я осторожно извлек крючок. Не знаю, какая там кровь у русалок – теплая или холодная, но она определенно красная. Когда я подобрался ко второму крюку, моя прекрасная половина спросила нейтральным тоном:

– Ну и как часто вы здесь к русалкам шастали?

– «Меня царицы шаблазняли!..» – попытался я отшутиться, подражая Яковлеву, но бросил это дело на полпути. – Знаешь что? Я уже начинаю жалеть, что не оторвался здесь по полной программе еще разок! Здоровье пожалел…

– Ну вот ты и раскрылся! – торжествующе воскликнула жена. – И зря ты на здоровье ссылаешься! Тебя бы здесь на всех хватило!

Я вытащил из хвоста русалки второй крюк и принялся подтягиваться к следующему. Сомневаюсь, что мои манипуляции доставляли русалке большое удовольствие, но она переносила их молча и даже дрожать перестала.

– Чем они хороши, русалки, – раздраженно заявил я, – так это тем, что от природы молчаливые, а если уж еще и молчать пообещают, то вообще – могила. И то хорошо! Любая русалка любого мужика голосом своим сладким заговорит, чарами опутает и у любой бабы уведет. Да что там голосом! Они, говорят, и взглядом заворожить могут!

Рассуждая таким образом, я с возможной осторожностью освобождал русалку от крючков и наконец удалил последний. Теперь она, как и я, просто держалась за веревку снасти руками. Не знаю уж, как у русалки, а у меня от холодной воды руки замерзли до немоты и легких судорог.

– Ну чего ты? Плыви! – подбодрил я.

Русалка чуть улыбнулась, и ее глаза сверкнули чистым изумрудным цветом. Как уж у нее так получилось, ума не приложу! Может, закатное солнце в глазах отразилось? Но как бы там ни было, а сделала она это зря.

– Ты чего на чужих мужей глазками сверкаешь?! Я те сейчас так сверкну!.. – активизировалась моя супруга и перехватила поудобнее весло. – Глазенки-то к воде опусти и плыви подобру-поздорову! А то не ровен час…

Русалка глубоко вздохнула, выпустила из рук веревку и без всплеска погрузилась в воду.

– Что ж она тебе даже спасибо не сказала? – растерянно, с раскаянием в голосе спросила меня жена. – Может, она немая? Странная какая-то…

Между нами, высунувшись из-под воды, легла на борт лодки тонкая бледно-зеленая рука и тут же вновь скрылась под водой, оставив на бортовой доске три крупные золотистые чешуи. Отпустив снасть, я осторожно убрал чешуйки в пустую коробочку от блесны, встал в лодке и крикнул вниз по течению: