Урожденный дворянин. Рассвет - читать онлайн книгу. Автор: Антон Корнилов, Роман Злотников cтр.№ 76

Пинком Охотник опрокинул стол, единственный табурет. Сходил в соседнюю комнату, принес еще один стул. Швырнул его об пол, разнеся на куски… Повернулся к телевизору, готовясь разбить и его.

И вдруг остановился.

На выпуклом экране соблазнительно извивалась на радужном фоне беспрестанно меняющихся декораций юная латиноамериканская певичка, звездочка, в настоящий момент взлетевшая на самый пик своей славы, с тем, чтобы через год-другой исчезнуть в небытии. Взгляд Охотника притупился, обернувшись вовнутрь, губы в лохмотьях бороды поджались…

Черт возьми, а ведь это она… Та, на которую он положил глаз полтора года назад. И так и не успел опробовать, помешал срочный вызов, заставивший его покинуть теплую и уютную страну, где он в последнее время прочно и комфортно обосновался.

Сколько ему еще торчать в этом проклятом нищем и грязном краю? Дело, которое он первоначально планировал провернуть в два-три месяца, затянулось уже больше чем на год… И сейчас он так же далек от завершения, как и в самом начале. Сколько еще?.. Полгода, год? За это время звезда прекрасной смуглянки, конечно, уже закатится, и певичка потеряет для Охотника свою привлекательность, превратившись из предмета обожания всего мира в обыкновенную бабу. А какой интерес обладать обыкновенной бабой? Обыкновенных баб сколько угодно, а истинное удовольствие получаешь только тогда, когда берешь то, что безнадежно жаждут все остальные… И в этот раз он точно упустит момент, которого не упускал уже добрых пятнадцать лет, когда каждая из блистательных красавиц, поднявшихся на пьедестал мировой моды, неизменно навещала его постель. Сколько их было всего, жертв его маленького невинного хобби… одного из нескольких его маленьких невинных хобби?.. Не меньше сотни, наверное. Чьи-то имена до сих пор на слуху, кого-то уже и не вспомнят даже те, кто были когда-то их поклонниками…

Охотник, поморщившись, одним движением сорвал с лица фальшивую бороду, мгновенно помолодев лет на десять. У него оказалось неказистое серенькое труднозапоминающееся лицо со скошенным подбородком и тонкими, чуть кривоватыми губами. Охотник вздохнул.

Невыразимая убогость жилища, где он вынужден был провести так много времени, неожиданно больно ударила в его глаза.

Как же все это ему надоело! Как же он соскучился по своему привычному дому: со спальнями, просторными и чистыми гостиными, с бассейнами, каминными, сигарными, спортзалами, бассейнами… с вышколенной прислугой – словом, со всеми атрибутами достойного существования.

Охотник обвел тоскливым взглядом убогую комнатку и снова поморщился.

И ведь большинство людей – особенно в этой несчастной стране – проводят в подобном дерьме всю свою жизнь! Миллиарды никчемных, никому не нужных жизней, годы и годы, потраченные впустую. Он-то, Охотник, вынужденно опустился на их место всего-то на десяток месяцев, а они не вылезают из помойки своей повседневности – от рождения до самой смерти. Подумать только – от рождения до самой смерти! И лучшее, что у них есть, – у девяноста девяти процентов населения планеты, – это возможность пускать слюни, подглядывая за Настоящей Жизнью через экран телевизора, как подглядывают нищие в щель в стене, окружающей королевский дворец. И за стену эту сонмам слюнявых нищих не пробраться ни за что и никогда. Потому что пропуск в Настоящую Жизнь – то, что у нищих не может быть по определению, – деньги. И не просто деньги, а большие деньги. Нет, вернее, даже не так: не просто большие деньги, а – Большие Деньги. Без Больших Денег ты не обретешь Настоящей Жизни. Таковы законы Мира, которые он, Охотник, поставлен оберегать. Естественно, за те же самые Большие Деньги, что, конечно, понятно и справедливо.

На протяжении последних пятнадцати лет Охотник уже и не предполагал, что миру когда-нибудь снова понадобится его помощь, он даже допускал мысль, что исключительная его квалификация канула в прошлое, что отпала в нем, Охотнике, надобность, потому что достойных его противников попросту не осталось. Мир, функционируя по своим все более и более каменеющим законам, обходился и без него: если вдруг появлялся где-нибудь кто-то, чьи действия угрожали существующему порядку вещей, этому выскочке просто давали немного денег, не Больших, а обыкновенных – на которые можно лишь позволить себе щелку в стене пошире, чем у остальных. И выскочка с радостью великой оставлял свои потуги что-то изменить, приникал к своей щели и послушно пускал с вожделеюще оттопыренной губы ручеек слюны…

И тут появились эти чертовы витязи. Конечно, в этой стране, где ж еще им взяться!.. И Охотник, оставив размеренный уклад заслуженного отдыха, вновь отправился по следу.

Он вышел во двор, прикрыв глаза, старательно прощупал пространство.

Все спокойно.

Тогда Охотник, взяв с места разбег, без труда перепрыгнул стену, приземлившись на поросшем кустарником пустыре. Пересек пустырь, спустился к волжскому берегу, где почти у самой воды темнело недавнее кострище и неряшливо торчал самодельный шалаш из веток и куска брезента.

Охотник свистнул.

В шалаше с пыхтением и жалобными стонами кто-то зашевелился. Охотник свистнул еще раз, и из шалаша показалась опухшая физиономия, втиснутая в косматый шар густейшей шевелюры и бороды.

– О… – похмельно проскрипел Охотнику обладатель физиономии. – Трофимыч! Ты чего побрился? Начальство встречаешь? Меня-то не погонят отсюда? Не выдашь?

Шалашного жителя звали Гуня. И Гуня этот, бездомный горький пьяница, невесть откуда приблудившийся, был предусмотрительно прикормлен Охотником как раз для такого случая.

И сегодня час Гуниного предназначения пробил.

Следовало поспешить. Времени, чтобы вести Гуню в обход, через ворота туристической базы, не было. Поэтому, нетерпеливо дождавшись, пока тот выберется из своей вонючей берлоги и поднимется на трясущиеся ноги, Охотник коротким и сильным тычком кулака размозжил ему горло. И взвалил его, еще живого, еще хрипящего кровавыми пузырями, себе на плечо. Донести Гуню до стены, перекинуть во двор и затолкать в каморку, где остывало тело Двухи, оказалось делом пары минут.

Он разложил трупы по разные стороны опрокинутого стола. Сбегал во двор, вернулся с той самой остро сколотой деревяшкой, убившей Двуху, вложил деревяшку в руку Гуне. Вывернул лампочку из патрона, свисающего с потолка, плотно закрыл окно, на одну из конфорок маленькой газовой плиты поставил загаженный и помятый чайник. Пустил газ, посильнее открутил вентиль питающего плиту баллона. Зажег на подоконнике свечу в литровой банке соли, исполняющей роль подсвечника. И поспешно вышел, захлопнув за собою дверь. Тайник с оружием под полом каморки он трогать не стал. Пусть его отыщут – так будет лучше. Правдоподобней.

Затем Охотник направился в один из гаражей. В гараже он задержался минут на пять.

А спустя еще пять минут, после того, как неприметная темная иномарка, залепленная грязью так, что с трудом можно было разобрать не только номера, но и марку автомобиля, покинула туристическую базу «Волжский берег», – в барачного вида домике с надписью «Добро пожаловать!» над дверью с разрушенным крыльцом глухо кашлянул короткий взрыв.