Танец Древнего. Как Вселенная решает личные и мировые проблемы - читать онлайн книгу. Автор: Арнольд Минделл cтр.№ 49

Как я говорил в своей книге «Тени большого города», люди в крайних состояниях и сновидящие – это тени мира. Эти люди переживают опыт, который уравновешивает культуры большинства. Если бы мы все старались узнавать необычные состояния сознания, как я предсказывал в «Тенях большого города», то в мире, вероятно, было бы меньше безумия.

Я приобрел большой опыт, работая в европейских психиатрических больницах много лет назад. В то время психофармакология была еще не слишком развита, и крайняя природа необычных состояний сознания была более очевидной.

Например, однажды врач попросил меня помочь ему с его пациенткой в больнице. Когда я пришел в палату, там была женщина под кроватью, которая не разговаривала. Мне сказали, что она очень больна и они не знают, что с ней делать. Она не вылезала из-под кровати. Я вошел, не зная, что делать. Я подумал: она лежит под кроватью, что я могу сделать? Почему каким-то образом не присоединиться к ней? Так что я залез под стул на некотором расстоянии от кровати.

Спустя несколько минут она вдруг заговорила – или, скорее, стала издавать звуки, подобные шуму ветра в деревьях. А затем она заговорила со мной: «Да, здесь ветер в лесу… нехорошо быть человеком». Я сказал: «Ага! Ладно, будем оставаться там, где мы есть, в лесу».

Это был первый взрослый человек, кого я встречал, считавший себя ветром в лесу, и это мне нравилось. Она дала мне нечто такое, что мне было нужно. Я окончил свое юнгианское обучение и уже много сидел на стульях. А здесь был кто-то под своей кроватью на ветру в лесу. Мне это нравилось. Я глубоко понимал ее точку зрения! Что мне следовало делать? Я просто отражал звуки, которые она издавала, и внезапно у нас возникла своего рода «лесная» беседа. Я дул, как ветер, а она говорила, что она цветок, раскачиваемый ветром в лесу. Я получал хорошую обратную связь. Так что она дула, как ветер в лесу, раскачивающий цветок, а я был ветром под стулом по соседству.

Короче говоря, спустя пару месяцев она выздоровела и приходила встречаться со мной в моем офисе в городе. Однажды она объясняла мне ту болезнь или тот период времени: «Арни, я говорила, что не стоит быть человеком, и причина была в том, что моя семья делала с людьми некоторые очень плохие вещи. Как только я об этом узнала, я решила, что больше не стоит быть человеком. Я хотела убить себя и вдруг обнаружила, что становлюсь цветком, красивым цветком, раскачиваемым ветром в лесу».

Мы вместе поплакали, а потом, со временем, занимались более «нормальными» видами терапии. Во всяком случае, она больше не была цветком в лесу и вела себя более нормально, как человек в городе. На самом деле в течение нескольких лет она достигла очень больших общественных успехов. С ней происходили хорошие вещи. Мое сновидение вместе с ней, мое следование ее стохастическому «процессу танца» – части, которую общепринятая реальность считала безумной, помогло возвратить ее в общепринятую реальность и одновременно помогло усилить присущую мне любовь к процессу сновидения.

Танцевать с измененными состояниями – это способ соединять миры. Помог ли я ей? Возможно. Но она тоже меня исцелила. Она оказала мне услугу. Сколько раз я, как взрослый человек, имел шанс играть с другим взрослым человеком, кто, находясь под кроватью, вел себя как цветок? Она исцелила нечто во мне, вынося на поверхность маргинализируемые переживания. Была ли она безумной? Или мир вокруг нее был слишком негибким и нуждался в том, чтобы становиться более безумным, чтобы быть пространством в лесу, где ветер качает цветы?

В другой раз ко мне в кабинет привели мужчину, которого удерживали два санитара. Когда они его отпустили, он начал скакать по комнате. Вы могли бы просто назвать его сумасшедшим, или сказать, что у него маниакально– депрессивный психоз, или использовать какой угодно другой термин.

Я все еще пытался вести себя как нормальный аналитический психолог того времени. Однако этот человек пугал меня, поскольку в один момент он сидел на стуле, а в другой делал нечто, казавшееся абсолютно беспорядочным; он внезапно подпрыгивал из сидячего положения в воздух, ударяясь головой в потолок моей комнаты!

Раньше я никогда не видел, чтобы кто-нибудь прыгал так высоко из сидячего положения. Я был ошарашен. Больше того, он так сильно пугал меня, что я почти кричал. Я завопил на него: «Эй, ты не можешь это делать с Арни Минделлом! Если ты хочешь быть моим другом, ты не можешь так делать, потому что я слишком испуган! Я не знаю, что делать с таким поведением!» И это было правдой.

Все, что я мог делать – это оставаться в моем так называемом нормальном мире, в котором не было беспорядочных прыжков. Однако, к моему удивлению, он остановился, посмотрел на меня и сказал: «Боже мой, никто никогда не обращался со мной как с человеком». Я сказал: «Я никак с вами не обращаюсь – я слишком испуган! Пожалуйста, больше не делайте так, если вы хотите со мной работать, иначе мне придется найти кого-то еще, с кем вы сможете работать».

Оглядываясь назад, я могу видеть, что тот мужчина оказал мне услугу. Он выгнал меня из моей аналитической роли. Его скачущая, маниакальная сила ломала мою холодность и делала меня более страстным.

Оказалось, что моя реакция была для него социально необычной. Очевидно, он раньше никогда не слышал, чтобы люди так прямо кричали ему что-либо. В каком-то смысле мое нормальное поведение делало его безумным, а мое собственное безумное поведение – то есть то, что я кричал и сообщал ему, что я боюсь – делало его более нормальным, по крайней мере на время. Он чувствовал, что я обращаюсь с ним как с человеком. Там и тогда начались наши рабочие отношения. Возможно, он искал кого-то, кто присоединится к нему в его сновидении. В то время я об этом не думал. Я просто реагировал бессознательно. Он вынудил меня расти, стать стохастическим, то есть отчасти предопределенным, отчасти непредсказуемым.

Крайние состояние – это попытка представлять не только предсказуемый реальный мир, но и призрачные случайные миры. Все миры принадлежат всеобщему «танцу». Ничто не является полностью личным. Как говорил Фейнман: «Пробуй все пути».

На ум приходит еще один пример. Однажды в мой офис прошествовал человек с двумя сопровождающими его мужчинами по бокам. Он сказал: «Я – свет». Люди, которые пришли с ним, рассказали: «Он говорил, что он – свет посреди большого праздника в центре Цюриха. И когда он сказал нам: «Я – свет», люстра, висевшая над нами, упала и разбилась, так что все испугались. Они думали, что он – сумасшедший маг! Кто-то сказал, что вы могли бы ему помочь».

Затем новый клиент опять заявил: «Я есть свет». И я подумал: «Это захватывающе. Дай-ка я это попробую». Поэтому я сказал: «Я не знаю, каково это. Дайте я на минутку это попробую. Я попробую чувствовать себя как вселенная и ее свет… Да, я – свет!».

Он выглядел слегка шокированным, но ясно отвечал: «Нет! Вы сумасшедший, если вы думаете, что вы – свет. Если вы будете продолжать так говорить, они поместят вас в психиатрическую больницу». Эта смена ролей меня удивила. Он явно хотел быть светом, пока никто другой не занимал эту роль. Реальности сцеплены. Так что когда я сказал: «Я – свет», он сказал: «Нет, тот свет рухнет вам на голову. Вы должны опустить тот свет вниз на землю». Я только сказал: «Я не знаю, как опустить свет на землю. Как это делается?» И он стал давать мне всевозможные советы. Потом я помогал ему интегрировать советы, которые он давал мне, как сумасшедшему. Он постепенно менялся, но я не знаю, что произошло с ним впоследствии, так как мы потеряли контакт друг с другом.