– Работа у меня такая, знаешь ли, – сэр Кофа Йох поставил на жаровню кувшин с остывшей камрой и с удовольствием устроился в моем кресле. – Так что ты там увидел за этим грешным окном?
– Почти полную луну. И кое-что еще.
– Вот как? Любопытно. Что же?
– Там, за окном, обнаружена дивная летняя ночь. Сие немудреное природное явление оказывает странное воздействие на неокрепший мой организм. Во мне просыпается не то поэт, не то какой-то мертворожденный бог, тоскующий о собственном несбывшемся могуществе… Я смешной, правда?
– Есть немного, – ухмыльнулся Кофа. – Но тебе даже идет. Вообще-то ночь действительно вполне ничего. Куда больше подходит для романтических прогулок с прекрасной леди, чем для прозябания на службе, да?
– Ну, положим, для прогулок с прекрасной леди мне вполне подходит любое время суток, – вздохнул я. – Но моя прекрасная леди – не такая уж любительница прогулок как таковых и романтических прогулок при луне в частности. А посему мне приходится ограничиваться совместными путешествиями из спальни на кухню и обратно, – да и то изредка, поскольку днем я сплю, а вечером стерегу этот кабинет. К тому же, в последнее время Теххи сменила житейскую философию. Согласно ее новым догматам, человек, который никогда не ночует в собственном доме, не вызывает у нее доверия. В сумме выходит, что жизнь моя воистину ужасна.
– Не ной, Макс, все равно не поверю, У тебя на лбу написано, что ты абсолютно доволен своей жизнью, – наконец-то.
– Вот такими буквами? – весело спросил я, разводя руки как можно шире.
– Еще более крупными, – заверил меня Кофа. – Между прочим, я как раз решил утолить твою жажду романтических прогулок при луне.
– Вы решили одолжить мне свою даму сердца? – прыснул я. – Вот это, я понимаю, взаимовыручка!
– Обойдешься. Я решил одолжить тебе себя самого. Корабль из Арвароха благополучно отчалил чуть ли не дюжину дней назад, а мы с тобой до сих пор не выбрались поужинать. И не пытайся выкручиваться, ты мне обещал.
– Грешные Магистры, чтобы я – да отказался выполнить свою клятву?! Легче умереть.
В последнее время в Доме у Моста только ленивые не пытались прослыть великими остряками, вовсю цитируя наших арварохских друзей.
Я залпом допил свою камру, слез с подоконника, снял Мантию Смерти и закутался в дежурное цивильное лоохи неопределенного зеленоватого цвета. Оно мне не слишком-то нравилось, но для анонимных ночных походов по трактирам вполне подходило.
– Я готов ко всему, Кофа. А куда вы меня поведете?
– Туда, где ты еще наверняка не был. Это местечко вышло из моды за сто лет до твоего загадочного появления… извини, до твоего переезда в Ехо. Теперь туда ходят только те счастливчики, которые живут по соседству, и гурманы старой закалки, вроде меня. Можешь себе представить, это – единственное место в столице, где я готов предъявить публике собственное лицо. Там и следить-то не за кем, все посетители знают друг друга чуть ли не со времен короля Мёнина.
– Вы меня интригуете. И что это за притон?
– Трактир «Джуффинова дюжина». Одна из самых маленьких забегаловок в Ехо, что не мешает тамошней кухне быть весьма изысканной и разнообразной.
– Как вы сказали? «Джуффинова дюжина»?! Там что, тринадцать столиков?
Я рассмеялся, вспомнив о «чертовой дюжине», – выражении, в этом Мире неизвестном, поскольку местные жители не подозревают о существовании чертей.
– Угадал, – согласился Кофа. – Или ты там уже бывал? Ума не приложу, кто бы мог…
– Никто. Впервые слышу о таком заведении. И это чуть не стало самой трагической ошибкой моей жизни, и без того задрипанной. Если бы вы не дали мне шанс… А у этого местечка есть какая-нибудь интересная история? Или его хозяйка просто без ума от физиономии сэра Джуффина?
– Не хозяйка, а хозяин.
Мы вышли на улицу.
– Куда ты направился? – Сэр Кофа поймал меня за полу лоохи. – Зачем тебе амобилер? Сам же только что ныл, что никто не хочет выгуливать тебя по ночному городу. Нет уж, пошли пешком.
– Конечно, пешком. Это я по привычке…
– От привычек надо избавляться, особенно от таких бесполезных. Слепое следование привычке свидетельствует о том, что ты не осознаешь свои действия.
– Вы говорите как Лонли-Локли, – фыркнул я. – Вообще-то у вас здорово получается, но эта ночь слишком хороша для того, чтобы пародировать его манеру выражаться. Что угодно, только не это. Лучше расскажите мне про трактир.
– Да тут и рассказывать особенно нечего. Его держит один парень, Мохи Фаа. Между прочим, земляк нашего шефа. Джуффин как-то одолжил Мохи дюжину корон, еще в те мифические времена, когда он был Кеттарийским Охотником, а я довольно безуспешно за ним гонялся, – Кофа ностальгически улыбнулся, но тут же внес поправку в изустный мемуар: – Впрочем, нет, я соврал. Дело было как раз в самом начале Эпохи Кодекса, когда Джуффин уже начинал согревать под собою нынешнее кресло, а на досуге успешно обыгрывал в крак все столичное население без разбору.
– То есть еще до исторического указа Его Величества Гурига VII, запрещающего господину Почтеннейшему Начальнику играть в карты в общественных местах? Во имя экономической стабильности, гражданского согласия и так далее, да?
– Вот-вот. Каждый вечер в столице становилось несколькими бедняками больше, а Джуффин покидал очередной притон с мешком монет на плече, с невинным видом вопрошая небо: «Кто их учил играть в крак, этих болванов?» В один прекрасный день навстречу ему попался угрюмый Мохи и стал бурчать, что грех, дескать, при таком жалованьи еще и в карты выигрывать. Никакой, видите ли, социальной справедливости! На это Джуффин резонно возразил, что не он создавал этот Мир, и уж тем более, не он учил столичных бездельников играть в карты. Думаю, оба получили море удовольствия от своей перебранки. Ну, ты же знаешь этих кеттарийцев, они друг с другом всегда договорятся, особенно на чужбине! Стукнут себя по носу, и никаких проблем. В конце концов Мохи убедил-таки Джуффина, что дурными деньгами следует делиться с ближними. У этого господина Фаа великий дар убеждения, сам увидишь. А в те времена корона была куда более крупной монетой, чем сейчас, поскольку почти все наличные деньги растащили удравшие из Соединенного Королевства мятежные Магистры. Так что дюжины корон с лихвой хватило, чтобы арендовать дом, соорудить вывеску, которая должна была поведать всему Миру, что Мохи Фаа никогда не забудет своего благодетеля, нанять приличного повара и полдюжины музыкантов. Да, первые несколько лет Мохи держал музыкантов, а потом понял, что эта статья расходов сильно бьет по его карману. Жаль, славный был оркестрик. В общем, музыкантов там давно уже нет, но «Джуффинова дюжина» процветает до сих пор, насколько вообще может процветать такое маленькое заведение. Там действительно всего тринадцать столов. Дюжина для посетителей, а за последний никто не садится, он существует только на тот случай, если к Мохи зайдет Джуффин.