Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз - читать онлайн книгу. Автор: Елена Браун cтр.№ 80

Напомним, что «История…» Росса была написана не позднее 1491 г., т.е. максимум через шесть лет после смерти Ричарда III. Каким бы предвзятым ни было сочинение Джона Росса, нельзя сбрасывать со счетов то обстоятельство, что уже в самом начале правления Генриха VII часть англичан воспринимала Ричарда Глостера как предателя, вероломно умертвившего своего короля и ближайшего родственника.

Было бы ошибкой полагать, что точка зрения Джона Росса сразу же получила широкое признание. В частности, Лондонская хроника, известная под условным названием Вителлиус A-XV, описывает события 1483 г. бесстрастно, почти отстранение Показательно, что в тексте правление Эдуарда V никак не выделено — после 22-го года правления Эдуарда IV начинается первый год царствования Ричарда III. Т.к. Эдуард V не был коронован, его, скорее всего, не воспринимали как короля в полном смысле слова, для многих современников он так и остался принцем.

В лондонской хронике Ричард Глостер не уподобляется ни Антихристу, ни скорпиону, ни Иуде. Любопытно, что единственная оценочная характеристика касается именно убийства принцев. Повествуя о предпосылках восстания Бэкингема, хронист сообщает, что «упомянутый король Ричард… предал смерти двух детей короля Эдуарда, и по этой причине он утратил любовь народа». Иными словами, Ричард пользовался «любовью народа», но утратил ее, убив своих племянников. Речь о предательстве в данном случае не идет, но смерть сыновей Эдуарда IV начинает восприниматься как роковое событие, положившее начало падению Ричарда III.

Единственным преступлением Ричарда III убийство принцев остается и в «Истории короля Генриха VII» придворного поэта и историографа Генриха VII Бернара Андре. Андре можно смело назвать одним из основоположников английской ренессансной историографии. Именно с его «Генриха VII» для Англии началась традиция сочинения пышных речей, приписываемых «героям исторической драмы». «История короля Генриха VII» в конечном итоге превратилась в помпезный панегирик, в котором Ричарду III отводилось более чем скромное место. Последний король из династии Йорков появляется на страницах «Истории Генриха VII» всего дважды — в занимающем несколько строк рассказе об узурпации 1483 г. и в более развернутом повествовании о битве при Босворте. Бернар Андре предъявляет Ричарду III всего два обвинения — в тирании и в убийстве племянников. Необходимо подчеркнуть, что ни одно из этих действий не расценивается как предательство.

Следующий шаг к закреплению за Ричардом III репутации предателя был сделан в «Новых хрониках Англии и Франции» Роберта Фабиана. Фабиан подчеркивает незаконность переворота 1483 г., выделяя промежуток от смерти Эдуарда IV до провозглашения королем Ричарда III в отдельное царствование. Для автора «Новых хроник» Эдуард V — это не принц, а «законный король», следовательно, его смещение с престола должно трактоваться как государственная измена. Сам термин Фабиан не употребляет, но именно он впервые сообщает, что узурпация 1483 г. якобы вызвала отрицательный общественный резонанс: «Те, кто раньше любил и хвалил его, кто могли бы вверить ему свою жизнь и свое добро, если бы он по-прежнему оставался протектором, теперь выражали недовольство и роптали против него».

Фабиан подчеркивает, что в 1483 г. «вышеупомянутое недовольство усилилось в основном потому, что распространился слух, что король Ричард в Тауэре тайно предал смерти двух сыновей своего брата Эдуарда IV». После этого ужасного события Ричард III правил в «страхе и агонии», окруженный «великой ненавистью». Так же как лондонский хронист, Фабиан считает убийство сыновей Эдуарда IV поворотным событием, но в «Новых хрониках» смысловые акценты расставлены намного жестче — пока принцы были живы, Ричарда окружали «ропот и недовольство», после их смерти «недовольство» превратилось в «великую ненависть», а узурпатор — в тирана.

Итак, Фабиан первым заговорил о том, что англичане якобы ненавидели Ричарда III. Он же стал первым, кто сообщил хоть какие-то подробности о судьбе принцев. Автор «Новых хроник» писал, что, «по слухам, король Ричард… в этом [деле, т.е. в убийстве принцев] и в других случаях действовал по наущению герцога Бэкингема». Имя ближайшего соратника Ричарда III Бэкингема так глубоко вплетено в историю узурпации 1483 г., что связать герцога еще и с исчезновением принцев было бы вполне логично. Возможно, Фабиан действительно обнаружил сведения, по иронии судьбы не попавшие в поле зрения других хронистов. Существование слухов о причастности Бэкингема к смерти сыновей Эдуарда IV вполне вероятно, но все же с момента исчезновения принцев до завершения «Новых хроник» прошел 21 год. Не исключено, что Фабиан зафиксировал на бумаге сплетню, возникшую не в 1483 г., а в начале XVI в.

Законченная в 1512 г. «Большая хроника Лондона» в оценке правления Ричарда III и его моральных качеств практически не отличается от хроники Фабиана. Два текста настолько близки, что в первой половине XX в. было выдвинуто предположение, что оба они вышли из-под пера Фабиана. Современные исследователи подчеркивают: сходство вызвано тем, что указанные тексты основаны на лондонских муниципальных записях, при этом «Большая хроника Лондона» содержит гораздо больше интересных, но недостоверных деталей.

«Большая хроника Лондона» сообщает новые детали предполагаемого убийства принцев. По свидетельству хрониста, это преступление было совершено между 1483 и 1485 гг. В год, когда мэром города был Эдмунд Шей, т.е. до 28 октября 1483 г., принцев видели играющими во дворе Тауэра. В 1485-м в Лондоне ходили самые разные слухи о способе умерщвления принцев — «некоторые говорили, что они [сыновья Эдуарда IV] были задушены между двумя перинами, некоторые говорили, что они были утоплены в мальвазии, а некоторые полагали, что они были умерщвлены с помощью ядовитого питья. Но каким бы способом они ни были убиты, было достоверно известно, что к тому времени [1485 г.] они уже покинули этот мир; говорили, что исполнителем этого жестокого дела был сэр Джеймс Тирелл, но другие возлагали вину за это [преступление] на старого слугу короля Ричарда по имени (здесь хронист оставил пустое место)».

Перечисление нескольких взаимоисключающих способов умерщвления принцев доказывает, что о деталях преступления лондонцы вообще ничего не знали. Гораздо более интересны сведения о непосредственном убийце сыновей Эдуарда IV. Подчеркнем, что автор «Большой хроники» не утверждает, что убийцей принцев был именно Джеймс Тирелл. Хронист говорит о слухах, причем довольно неопределенных, так как наряду с именем Тирелла, возможно, упоминалось и имя другого человека. Хронист мог оставить пустое место для имени убийцы по двум причинам: либо он боялся назвать этого человека, либо лондонцы говорили о «некоем слуге Ричарда III» без указания имени. Установить, какая из этих версий является правильной, вряд ли возможно.

О том, был ли Джеймс Тирелл убийцей сыновей Эдуарда IV, историки спорят уже более 300 лет. Как уже было отмечено выше, диапазон мнений необычайно широк — от безоговорочных утверждений, что Тирелл виновен, до столь же безоговорочных отрицаний его причастности к этому преступлению. В данном случае достаточно упомянуть, что Джеймс Тирелл (ок. 1450–1502) был одним из доверенных лиц Ричарда III и единственным из ближайшего окружения монарха, кто сохранил все титулы, имения и пост коменданта крепости Гине (в окрестностях Кале) в годы правления Генриха VII. Тем не менее в 1501 г. Тирелл поддержал восстание йоркистов, он был помещен в Тауэр и в 1502 г. казнен. Официально Тирелла не называли убийцей принцев ни до процесса 1502 г., ни после. Сопоставление данных Фабиана и «Большой хроники Лондона» позволяет предположить, что соответствующие слухи распространились уже после его казни. В хронике Фабиана какие бы то ни было обвинения в адрес Тирелла отсутствуют; по-видимому, к 1504 г. данный слух еще не получил широкого распространения. «Большая хроника» показывает нам легенду о Тирелле, так сказать, в процессе формирования. В 1512 г. в столице поговаривали, что Джеймс Тирелл умертвил «принцев в Тауэре», но часть лондонцев полагала, что убить принцев по поручению Ричарда III мог кто-то еще.