Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз - читать онлайн книгу. Автор: Елена Браун cтр.№ 78

Именно в этом направлении развивались дальнейшие историографические дискуссии. На протяжении XX столетия чаша весов в т.н. «великом споре» все больше склонялась в сторону защитников Ричарда III. В настоящее время даже самые ярые традиционалисты сомневаются, что Ричард Глостер убил Генриха VI и Эдуарда Ланкастера, отравил жену и т.д. Тюдорианцы продолжают называть Ричарда III «вероломным тираном», «самым ужасным человеком, который когда-либо занимал английский трон», но единственными обвинениями, которые они могут предъявить последнему из Йорков, оказываются узурпация трона и убийство племянников. Таким образом, в современной историографической ситуации ответ на вопрос о том, был ли Ричард III предателем, зависит от решения так называемой «проблемы принцев». Не случайно еще в середине XX в. П.М. Кендалл заявлял, что, поскольку Ричард III не имел отношения к смерти принцев, узурпацию 1483 г. нельзя считать предательством, так как Ричард действовал в интересах династии Йорков.

Стоит отметить, что к окончательному решению «проблемы принцев» защитники Ричарда III приблизились не больше, чем традиционалисты, до сих пор повторяющие версию Томаса Мора. Привлечение новых источников показало, что тексты XVI в. нельзя считать полностью достоверными. Это «ниспровержение авторитетов» открыло простор для появления самых неординарных теорий. Так, О. Вильямсон полагает, что Джеймс Тирелл был не палачом, а заботливым опекуном сыновей Эдуарда IV; именно его стараниями дети были увезены в Бургундию. Э. Поллард утверждает, что Перкин Уорбек был младшим из пропавших сыновей Эдуарда IV. Б. Филдс настаивает, что самозванцы, действовавшие в Англии в конце XV в., должны были очистить путь для настоящих принцев, которые все это время находились под опекой своей тетки Марии Бургундской. Пожалуй, самая спорная гипотеза была выдвинута Р. Мариусом. По его мнению, Джеймс Тирелл был тайным агентом Генриха VII. Тирелл блестяще справился с секретной миссией — убить наследников Эдуарда IV так, чтобы подозрения пали на Ричарда III. На этом пестром, калейдоскопическом фоне взгляды умеренных ричардианцев, вслед за П.М. Кендалом утверждающих, что точная дата смерти принцев неизвестна, а их убийцами с равным успехом могут быть и Генрих VII, и Бэкингем, кажутся истинным отдохновением.

Итак, на настоящем этапе развития исторической науки выяснить, что именно случилось с сыновьями Эдуарда IV, и таким образом ответить на вопрос «а был ли Ричард III предателем?» не представляется возможным. Гораздо более реальной является другая задача — проанализировать историю возникновения и становления легенды о «принцах в Тауэре» и установить, употребляли ли современники слова «предатель» и «предательство» по отношению к Ричарду III, говорили ли они о том, что Ричард «предал» своих племянников. Помимо прочего, такая постановка проблемы позволит установить, в какой момент Ричард Глостер начал приобретать репутацию «вероломного тирана», насколько быстрым и «успешным» было это превращение.

Отправной точкой нашего исследования должен стать анализ семантического наполнения слова «предательство» в Англии второй половины XV в. В современном английском языке есть два термина, обозначающих предательство: «treason» (известно с XV в.), чаще всего употребляющееся в словосочетании «hightreason» — государственная измена, покушение на жизнь и здоровье главы государства, — и «treachery» (известно с XIII в.), что можно условно перевести как «частное предательство», злоупотребление доверием. Границы между этими терминами нечеткие, слово «treason» в наши дни может употребляться и как синоним вероломства, коварства, никак не затрагивающего государственные интересы.

Анализ текстов XV столетия показывает, что в этот период термин «treachery» употреблялся крайне редко. Во всяком случае, автору не удалось найти ни одного случая употребления указанного слова или производных от него в обширных эпистолярных комплексах Пастонов, Стоноров и Пламптонов, в хрониках и политических памфлетах. Термины «treason», «traitor», «traitorous» в XV столетии чаще всего использовались в официальных документах для обозначения тех, кого обвиняли в государственной измене. В частности, протоколы восьми из двенадцати Парламентов, заседавших в период Войн Роз (1455–1485), содержат акты, осуждающие государственных изменников (traitors). В том же значении указанные слова употреблялись в хрониках и эпистолярных комплексах, при этом наиболее распространенным словесным клише было словосочетание «rebels and traitors» — «бунтовщики и предатели». Фактически в словаре XV в. предательство было равнозначно заговору, мятежу или иному посягательству на авторитет законных властей. Если удастся обнаружить, что современники или ближайшие потомки именовали Ричарда III предателем, это даст основания утверждать, что его действия воспринимались как очевидно незаконные, противоречащие благу королевства.

Любой исследователь, пытающийся разобраться в печальной истории «принцев в Тауэре», неизбежно наталкивается на почти полное отсутствие современной событиям информации. В течение первых трех лет после исчезновения принцев было создано всего два сочинения, авторы которых упоминают о судьбе сыновей Эдуарда IV, — это труд итальянского монаха Доминико Манчини «О занятии английского престола» и т.н. продолжение Кройлендской хроники. Кройлендская хроника использовалась исследователями чуть ли не с XVI столетия, «История» Доминико Манчини, напротив, была введена в научный оборот только в 30-х гг. XX в. Тем не менее на данный момент сочинение Манчини считается наиболее подробным и достоверным источником, повествующим о событиях 1483 г.

Доверие к сочинению Манчини имеет под собой серьезные основания. Во-первых, Манчини был непосредственным очевидцем событий — он находился в Лондоне с января по июль 1483 г., чтобы собрать материал для книги о Людовике XI, которую планировал написать его патрон — архиепископ Вьеннский Анджело Като. Во-вторых, итальянский монах не принадлежал ни к одной из группировок, боровшихся за власть в 1483 г. В-третьих, свои воспоминания Манчини записал почти сразу после возвращения; последняя точка в его работе была поставлена 1 декабря 1483 г. Единственным существенным недостатком сочинения Манчини является то, что его автор не знал английского языка, поэтому вполне мог допустить ошибки, неправильно поняв сообщения своих информаторов.

Доминико Манчини описал Ричарда III как искушенного властолюбца, действующего в духе Макиавелли. Хорошо знакомый с методами итальянских политиков, в частности, бывшего в 1483 г. вице-канцлером римской курии т.н. «аптекаря Сатаны» Родриго Борджиа (1431–1503), Манчини был далек от того, чтобы безоговорочно осудить герцога Глостера. Во всяком случае, «предателем» Манчини не называет Ричарда III ни разу, ни в связи с историей сыновей Эдуарда IV, ни в связи с другими обстоятельствами государственного переворота. По всей видимости, итальянский монах считал смерть принцев печальным, но неизбежным итогом их отстранения от власти. Он утверждал, что после 13 июня 1483 г. Эдуард и Ричард «были переселены во внутренние покои Тауэра, и с каждым днем их видели все реже и реже за решетками окон, пока, наконец, они совершенно перестали появляться. Страсбургский доктор, последний из людей короля, которому разрешили продолжать оказывать ему услуги, говорил, что юный король, подобно жертве, приготовленной для заклания, искал отпущения грехов через ежедневные исповеди и епитимьи, так как верил, что смерть стоит у его порога… У многих было подозрение, что его [старшего сына Эдуарда IV] устранили. Однако каким способом он был устранен и какой смерти его предали, об этом мне ничего не известно». Поскольку Манчини фактически не имел связи с Англией после своего отъезда (июль 1483 г.), исчезновение принцев и появление слухов об их смерти можно отнести к первому месяцу правления Ричарда III.