Остров Тайна - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Топилин cтр.№ 26

Ломоватка – типичное селение староверов в Сибири. Небольшая, в несколько домов деревенька была создана руками рода староверческой семьи Ломоватовых. Срубленные одним топором, без единого гвоздя, избы, хозяйственные постройки, сараи, дровенники, небольшой молельный дом походили на сказочные теремки. Вокруг, куда ни падал взгляд человека, на сотню вёрст тянулись зыбкие болота. Унылый пейзаж и суровый климат бесконечного Севера служили идеальной защитой от людей.

Хозяйство у староверов было основательное. Большая тёплая стайка для четырёх коров и куриц находилась сразу за домами. Лошадей Ломоватовы не держали, потому что не имели возможности заготавливать овёс. В стороне, под горой, находились большие огороды под картошку и пасека. Все строения огораживал прочный, двухметровый частокол – от медведя, волка, лисы, песца, горностая, колонка и даже соболя, что не прочь поживиться домашней живностью. Единственные ворота на ночь запирались прочным засовом. Для людей с ветру стояла отдельная избушка с запасом продуктов и дров. По всему видно, что заимка строилась староверами не один год.

Пять невысоких, приземистых домов, расположенных вокруг небольшой часовни, располагались выходами друг к другу подобием замкнутого круга, чтобы снег приходилось кидать меньше, а в мороз пройти из дома в дом быстрее. Зима здесь длится почти девять месяцев. Обильные снегопады с ветрами и морозами – дело обычное. К каждому жилью пристроены тесовые дровенники.

Толстые стены домов-пятистенок срублены из лиственницы. Окна маленькие, редкие, затянутые бычьими мочевыми пузырями. Входные двери низкие, с высоким порогом для того, чтобы выходило меньше тепла. Посередине избы большая, глинобитная печь с широкими полатями над ней. В доме нет комнат: в одном углу едят, в другом молятся, в третьем рукодельничают, в четвёртом спят. Вместо кроватей – деревянные нары вдоль стен, разделённые холщовыми занавесками. Внутри достаточно светло. Полы, столы, лавки, стены и потолки выскоблены добела. В каждой семье имеется по две-три десятилинейных керосиновых лампы.

Сколько лет они прожили здесь общиной – известно одному Богу. Неизвестно, сколько бы ещё продолжалась их тихая, спокойная, размеренная жизнь, если бы не революция 1917 года.

Далеко не сразу на холодных северах появился красный флаг. Первые представители советской власти долго объясняли забитым, тёмным людям преимущество и справедливость новой жизни. Со временем староверы поняли, что сбылось пророчество Писания о начале Великой смуты:

– …И пойдёт брат на брата… сын на отца!

Конные отряды чоновцев нагрянули на заимки в начале двадцатых годов. Их появление для отшельников было не чем иным, как пришествием Антихриста. Неграмотные люди, ничего не понимая, слушали о всеобщей коллективизации, продовольственном налогообложении и наказании за укрывательство врагов советской власти.

С целью полного уничтожения белогвардейцев чоновцы разместили на некоторых заимках и скитах свои силы. Как потом оказалось – предусмотрительно. Тихая, скромная, размеренная жизнь многих старообрядцев нарушилась наступившим хаосом. Неприятное соседство с военными, подъёмами и отбоями, разводом караулов, постами и ограничениями, постоянной текучкой кадров заставляли их испытывать сильное напряжение. Не выдерживая, многие тайно покидали обжитые места под покровом темноты, бросая своё хозяйство, уходили дальше в тайгу.

Ломоватовых постигла та же участь. На их заимке было сформировано особое воинское подразделение Красной армии под новым, ранее неизвестным в этих краях понятием – застава. Недолго помучившись, в глухую ночь, воспользовавшись снегопадом, они скрылись в тайге, забрав с собой только необходимое из хозяйственной утвари, старые книги и иконы.

Староверы ушли. Но название самого отдалённого поста осталось неизменным – Ломоватка. Остались такие же, как и сами хозяева, прочные строения.

Конный отряд чоновцев только этого и хотел! Иметь в своей власти хорошо укреплённую деревеньку в тайге – неслыханная удача, потому как не нужно обустраивать новое место жительства, рубить дома, пригоны для лошадей, огораживать территорию от возможного нападения бандитов и даже заготавливать дрова. Красноармейцам осталось всего лишь построить две пулеметные вышки и составить расписание караулов.

Через восемь лет деревушка была переформирована в воинскую часть ОГПУ, охранявшую заключённых в лагерях. По решению Совета народных комиссаров Западно-Сибирского округа реки Обь и Енисей в средних течениях должна была связать таёжная конная дорога, где в качестве главной рабочей силы выступали раскулаченные крестьяне, среди которых оказалась и семья Мельниковых.

Шел 1931 год.

…Новая партия ссыльных принесла в спокойную обитель оживление. Не часто от Енисея приезжали люди. Один раз в месяц сюда приходил небольшой обоз с продуктами. Смена охраны происходила ещё реже: один раз в три-четыре месяца. Увидеть новые лица – большая редкость.

После необходимого уставного доклада между командирами вновь прибывшие и местные красноармейцы заговорили между собой. Всем хотелось узнать новости, расспросить о том, что происходит в стране, есть ли перемены в искоренении мирового капитализма. Об раскулаченных семьях, казалось, забыли.

Не дождавшись внимания, Анна напомнила о себе, подошла к командиру взвода этапа, стала просить за больных детей. Только тогда тот принял необходимые меры.

Ворота распахнулись, караван въехал на заставу. В очередной раз, поставив семьи отдельными группами, людей пересчитали. Все оказались на месте.

Начальник определил ссыльных на ночлег. Людей разделили. Мужиков и стариков – в один дом, женщин и детей – в другой. Уставшие, обессилевшие от долгой дороги, женщины наконец-то смогли позаботиться о своих детях.

Здесь, в глухой тайге, охрана ссыльных существенно отличалась от этапа. Мужчинам и женщинам из каждой избы разрешалось свободно перемещаться по два человека по всей территории заставы: за дровами или водой к ручью, который бежал тут же, между домами. Им всего лишь требовалось спросить у начальника караула разрешения, после чего тот давал команду часовому на вышке:

– Эй, Гришка! Пусть вот этот за водой сходит! – показывал на человека. Или ещё проще: – Проследи, пока дров натаскает.

Часовой важно кивал головой, спокойно наблюдая за ссыльными и их действиями, нисколько не сомневаясь, что те никуда не убегут. В этом крылась страшная правда: бежать и правда было некуда.

Командир заставы Агафьев распорядился выдать заключённым продукты: перловую крупу, соль, небольшой кусок говяжьего жира и сухарей. Варить еду разрешалось в домах.

Перловой каши на всех едва хватало. В первую очередь родители накормили больных, детей, стариков и женщин. Мужикам осталось по две ложки. Однако и этой пище ссыльные обрадовались. За всё время недельного перехода от берега Енисея до Ломоватки им давали только сухари, воду приходилось кипятить на костре самим. Люди сильно сдали: похудели, осунулись, хмуро смотрели впалыми глазами. Каждый из них понимал, что подобные скудные обеды до хорошего не доведут. И всё же надеялся, что завтра, может быть, что-то изменится в лучшую сторону.