Загробная жизнь дона Антонио - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Богатырева, Евгения Соловьева cтр.№ 29

Страница

Берто только тяжело вздохнул. Мол, не его ума это дело. А вот ехать в Малагу придется.

Высказав Пресвятой Деве все, что думает о придворной жизни, королевской милости и отцовской предусмотрительности, Тоньо, наконец, вспомнил о дивном ангеле. Она, о чудо, стояла рядом тихо — тихо, целомудренно прикрываясь простыней, и смотрела на него с такой надеждой, с таким доверием…

Вздохнув еще тяжелее, нежели друг Берто, Тоньо поцеловал ее в премило округлое плечико и спросил:

— Не согласится ли ваш благородный супруг оказать мне честь и стать моим гостем в Малаге? Я буду счастлив видеть вас обоих, и смею надеяться, фейерверки и прочие увеселения будут осияны вашей улыбкой, моя возлюбленная Анхелес.

Дивный ангел кивала, светилась счастьем и смотрела на Тоньо, как на архангела Гавриила Благовестного.

Разумеется, дон Ортега будет счастлив предложению дружбы от самого графа де ла Вега. Разумеется, донья де Ортега будет столь прекрасна и блистательна, что графу ни на миг не придется вспомнить о разнице их происхождения…

— Да, мой ангел, — прервал ее Тоньо. — Увы, я вынужден отправляться в Малагу немедленно, но я буду с нетерпением ждать твоего прибытия. Письмо для дона Ортеги я напишу сейчас же. И посети моего портного, тебе понадобятся новые туалеты.

Поцеловав ее в последний раз, Тоньо написал дону Ортеге крайне любезное письмо и покинул его гостеприимный кров. Его ждали Алькасаба де Малага, праздник святой Исабель и очередные дьявольские козни — уж в этом можно было не сомневаться.

Впервые за всю свою капитанскую карьеру Марина не то что не понимала, а даже не задумывалась, за каким дьяволом ее понесло из Санта — Крус на Тортугу. Помнится, Нед что-то такое говорил о лучших ценах на перец и ваниль, или на турецкий шелк — все это до сих пор ждало своего часа в трюмах «Розы Кардиффа». А может быть Нед, как обычно, понимал своего капитана куда лучше, чем сам капитан. По крайней мере, сейчас Марина не понимала себя совершенно, а потому была устала и зла на весь мир. Настолько зла, что решила вначале хорошенько отдохнуть и повеселиться, а потом уже наносить визит вежливости губернатору.

На берег высадились уже под вечер и сразу, всей командой, отправились праздновать «землю». Как водится, в лучшую таверну обоих океанов.

Она располагалась в относительно новой и чистой части города, на склоне холма, и выглядела на удивление презентабельно: окна со стеклами, чистая мостовая перед дверью, плети дикого винограда по стенам, крутая черепичная крыша. И вывеска, по слухам, перекованная самим хозяином таверны из трофейной английской мортиры. Вывеска та изображала болтающуюся на крюке связку сосисок и кота, причем кот вцепился в нижнюю сосиску и жрал ее прямо на весу. Была в этой вывеске и еще одна немаловажная, хоть и не особо заметная непосвященному деталь: хвост кота был непомерно длинен и странно полосат, причем создавалось впечатление, будто этот хвост рос в несколько приемов, посредством приклепывания к нему маленьких пластиночек, и непонятным образом истирался, словно его то и дело касались жадные до удачи пиратские пальцы.

Таверна называлась «Девять с половиной сосисок» и славилась на всю Тортугу и далеко за ее пределами. Не только сосисками, и правда нежнейшими, розоватыми, щекочущими нос ароматами чеснока, зелени и дымка, плачущими прозрачным жирком на срезах… да, несмотря на все достоинства блюда, главное было в другом.

Именно здесь джентльмены удачи назначали важные встречи, заключали договоры, торговались до драки и хвастались до хрипоты. Порой и учиняли буйные дебоши, не выходящие, впрочем, за рамки местных приличий.

То есть, к примеру, поджечь таверну никто и никогда не пытался. Во — первых, дураков лишаться таких сосисок не находилось. А во — вторых, хозяина таверны — сухопарого, дочерна загорелого и одноногого — господа пираты уважали и откровенно боялись. Поговаривали, что Джон Серебряная Нога ходил в абордажной команде самого легендарного Флинта, мало того, остался единственным живым из команды, когда Флинт сгинул в лапах Дейви Джонса. Бог знает, сколько правды было в этих слухах. Честные труженики больших морских дорог отлично знали: не все слухи стоит проверять. А если и проверять, то лучше всего на чужой шкуре.

В последний раз, когда кто-то решил проверить, не зря ли вот уже десяток лет Серебряную Ногу просят разрешить те пиратские споры, что нельзя решить потасовкой или встречей тет — а — тет на узенькой дорожке между рифами, дело закончилось обновлением вывески: к кошачьему хвосту была приделана еще одна пластинка с нацарапанным на оборотной стороне именем. Джон Серебряная Нога слыл большим педантом и избавляться от этой репутации не спешил.

Впрочем, Марина не присматривалась к длине кошачьего хвоста (тем более его не трогала, и своей удачи хватало) и не собиралась в этот вечер ни торговаться, ни заключать сделки. Она всего лишь желала поужинать и порадовать команду хорошей едой, музыкой и сговорчивыми девочками. В спокойной, дружеской обстановке.

Увы, с обстановкой не выходило, даром что в уголке наяривали на гитарах какие-то смуглые музикос в полосатых накидках, а девочки — подавальщицы азартно вертели пестрыми юбками и выставляли напоказ обтянутые красными чулками лодыжки.

За столом в самом центре зала какой-то хлипкий юнец в еще более пестром, чем платья местных девиц, одеянии орал что-то гнусное категорически не в такт, норовил влезть на стол, соскальзывал вот уже в третий раз и пытался вытащить саблю. Марина не знала и знать не хотела, что юнец станет делать, если умудрится все же вытащить ее из ножен. Равно как и призывать его к порядку. У него, в конце концов, свой капитан есть.

Здоровенный, белобрысый, с заплетенной в две косы бородой и с топором за поясом. Варвар какой-то, скорее всего северянин, вон как держится — натуральный медведь, жрет жареный свиной бок с урчанием и чавканьем, запивает элем из двухпинтовой кружки. И команда у медведя под стать, половина таких же беловолосых дикарей, половина — голодранцы со всех мест, кучей. Этого северянина Марина раньше не видела и о нем не слышала, а значит, он наверняка не стоит особого внимания.

И могло бы все обойтись мирно и спокойно, если б упившийся молодчик, вконец разойдясь, не пожелал поискать пикантных приключений по углам таверны. Девицы в красных чулках то ли ему не ндравились, то ли сами не прельщались его монетами. Марина какое-то время с интересом посматривала на галсы юнца по общему залу, на попытку пришвартоваться к очагу или пригласить на танец один из опорных столбов, но потом отвлеклась на вошедшего в зал португальца — не из тех, у кого можно принять кружку воды, даже если застрянешь в мертвый штиль посреди Саргассова моря. Наблюдая за капитаном Чавесом, в просторечии Чирьем, и прикидывая, какой подвох тот готовит на сей раз, Марина пропустила момент, когда пестрая жертва ямайского рома возникла перед ее столом. Возникла, покачнулась вперед — назад, и на весь общий зал протянула на корявой смеси французского, испанского и английского:

Страница