Международное тайное правительство - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Шмаков cтр.№ 98

Сама судьба, по-видимому, издевается над нами. Возьмите демонический облик мраморного Антона Рубинштейна, как его изобразил, сильно польстив этому, впрочем, действительно злому еврею, художник, и каким гостинодворским лабазником выглядит на своем пьедестале глубоко скромный, но воистину великий русский человек Глинка!?..

Когда же в своем дерзком намерении повелевать всем иудейская пресса встречает мужественного противника, которого ни обойти, ни поработить не в силах, она заливает его помоями всяческой скверны, засыпает угрозами и зовет проклятия не его голову. А если убедится, что и это не помогает, она берется за наихудшее – замалчивает своего недруга, самую же полезную его деятельность окружает гробовым молчанием. Кто не покорен еврейству, тот не смеет идти на какое бы то ни было общественное поприще, а тем паче – на государственное, если не хочет отравлять жизнь самому же себе.

Объективное исследование темы и разыскание истины ни в каком случае не входит в задачу кагальной печати. Вот почему она низводит всякий вопрос на почву личностей и не успокаивается до тех пор, пока «не согнет» по наущению Талмуда «израильского супостата в дугу». «Дорого стоящий друг и неудобный враг» – таков ее девиз.

V. Наряду с «либерализмом», у еврейской прессы есть и другая приманка, это лесть национальным иллюзиям.

Пресса не только ласкает их, нет, она старается пробудить, вызывая их к жизни и раззадорить их. Подделываясь под голос патриотизма и затевая всеобщую суматоху, она изощряется в том, чтобы тот или иной, еще дремлющий или едва только нарождающийся, национальный самообман возвести в непоколебимое верование всех и освободить от каких-либо возражений благоразумия. Просматривая иудейские газеты, можно подумать, что в них-то и бьется сердце народа, что лишь они одни являются знаменосцами его исторических задач, самых заветных его упований. Как и сам иудаизм, подчиненная ему пресса живет замешательствами в обществах и анархизмом в идеях. Ее прямая выгода поддерживать распри, волнения и беспорядок уже потому, что число подписчиков возрастает именно по мере развития социальных бедствий, а в особенности революций и войн.

Чужие слезы и кровь – благодать для еврейства.

Подбор «сотрудников», как и другие технические подробности газетного дела не затрудняют иудея. Он сумеет вынимать деньги, пустив «заведение» в ход, разбарабанивать его в розницу, выжимать всевозможные выгоды; привлекать читателей, подзадоривать их любопытство; пропагандировать, одновременно презервативы и «правовой порядок»; раздувать свободу от совести, рекламу и шантаж; захватывать объявления, приобретать покровительство влиятельных лиц и срывать субсидии; утилизировать на пользу себе и соплеменникам общественные течения; подбрасывать пищу самым нездоровым капризам толпы, курить фимиам половым инстинктам… В одно и то же время он «допускает покупать себя» и сохранять ореол независимости. Не чужды ему, наконец, и тайны такого вероломства, когда он способен кадить одной рукой и заливать помоями другой. Одним словом, его опасаются и ему платят…

Жид брехнёю живе та все за нас тягне!

Разве франкфуртский еврей Мендель Кох, превратившийся в американца «Кука», не «открыл» Северного полюса и, к справедливому возмущению Пирри, не принимал опереточного поклонения авгуров науки в Копенгагене?!..

С особой яркостью эта брехня олицетворяется в еврейском газетчике, все равно, будь он главным редактором, которому доступны кабинеты министров, либо самым «лапсердачным» репортером. Оба принадлежат к одной фауне и связываются родственными нитями. Различия, их отделяющие, не что иное, как стороны одного и того же характера, проявления той же самой природы. Между олимпийской заносчивостью первого и лакейскими улыбками второго проходит двоякая, восходящая и нисходящая цепь. Удача, деньги и влияние быстро дадут грошовому репортеру надменную повадку, когда он «redacteur en chef», и наоборот, при неудаче этот последний также скоропостижно вернется к льстивым заискиваниям «лапсердачного» времени.

В своей же совокупности, евреи-публицисты являют собой винегрет Талмудического пролазничества, самомнения и шарлатанства, рассчитанных единственно на кутерьму балагана и на тупоумие жадности.

До какой же степени они сами принимают себя всерьез?

Увы, самый внимательный анализ не дал бы ответа. Суетное безумие и дух лжи сопряжены в них столь неразрывно, что подчас нельзя определить, где кончаются галлюцинация и где начинается плутня. Но, живя в атмосфере обмана, они стараются симулировать действительное знание. Им известна вся подноготная государственных людей мира. Они стоят начеку в любых движениях партий и среди всяких колебаний общественного мнения. Они посвящены в тайны всех кабинетов земного шара, да и ничто вообще не может укрыться от безошибочности их сведений и неподражаемого апломба.

Не пытайтесь возражать, они закидают вас именами и цифрами с ловкостью ярмарочного фокусника и с точностью готского альманаха. Но и поостерегитесь доверять им, потому что вам же будет стыдно за наивность, с которой вы поддались мистификатору, излагающему свои имена и цифры наобум.

VI. Несмотря, однако, на все изложенное, иудейские журналисты, каков бы ни был их ранг, обуреваются странной, безумной идеей: они якобы уполномочены повелевать всем.

Сопротивляться им или же не испрашивать у них инвеституры – такое оскорбление их верховного права, которое пощады не заслуживает. И никогда самая ужасная бомбардировка и смертоноснейшие залпы митральез не сравняются с яростью жидовских чернил. Все животные дьявольской мифологии, от дракона с огненным хвостом до скорпиона с отравленным жалом, здесь принимают участие.

Последовательности для еврея не требуется. Логика пригодна разве для арийцев, а они, семиты, – существа высшего порядка, свободно парят над столь явно вульгарными требованиями. Они меняют алтари с изумительной развязностью, а самый переход совершается быстро, без ложного стыда и вне излишних нюансов. Да и к чему эта комедия?.. Разве нельзя, когда понадобится, выдать новое за старое, а старое за новое?!..

А может быть, евреи не так уж виноваты. Не сравнивал ли Пушкин так называемую публицистику с чисткой отхожих мест?!..

В глазах иудейских литераторов, газета есть отрицание нравственного воспитания общества. Не дружбу и согласие, а раздор и ненависть посевает она. Демоны разложения и погибели, евреи прикрываются контрабандным флагом либерализма, но фальсифицируют всякую свободу либо идею, к которой прикоснутся.

Напрасно стали бы вы ожидать от иудейской прессы благородства мнений, беспристрастия в оценке событий, спокойствия выводов, она обращается лишь к злостным вымыслам и самым отвратительным побуждениям. А когда еврейская газета пытается скрадывать саму себя, подделывать всеумеряющий разум или разыгрывать роль мудрости-умиротворительницы, она запутывается в тенетах собственных хитросплетений и, вопреки всем изворотам, обнаруживает неизгладимые язвы разврата на своем лбу.

Приемы ее – пути обмана, а ее искусство – свистопляска наглости. Она разлагает, разменивает на мелочь общественный разум; унижает беспристрастие, осмеивает справедливость; учит относиться презрительно к самым почтенным деятелям, разве они ей не по нутру; изгоняя у читателя здравую мысль и самосознание, она заменяет их наглым шутовством и маниакальным возбуждением, во всех сферах разливает беспокойство, нервирует, отравляет, сбивает с толку, сеет раздор и разврат.