Сиротка. В ладонях судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Мари-Бернадетт Дюпюи cтр.№ 66

Эти слова, призванные успокоить Лору, вырвали у той жалобный стон. Она заплакала еще сильнее, и это ошеломило Эрмину. Чувствуя себя неспособной утешить свою мать, она обняла ее.

— Мама, ты поговорила с Луи? — спросила она.

— Да. Он, мое сокровище, извинился передо мной, тогда как я ущипнула его за ухо и отвесила пощечину. Я ничем не лучше этих сестер из пансиона, которые истязают невинных детей. Мой Луи ни в чем не виноват. Он ничего не понял в силу возраста. Я, как смогла, объяснила ему все.

— Ну вот видишь, все налаживается! Мама, прошу тебя, не сравнивай себя с этими людьми, так называемыми священнослужителями. Многие дети получают оплеухи, но при этом не становятся жертвами.

Лора растерянно заметила:

— Он просто хотел поиграть на фортепиано.

— Кто?

— Луи! Я ему запретила, а потом не разрешила пойти к пони.

— Мама, ты все правильно сделала. Мы запретили всем детям трогать фортепиано. У них не всегда чистые руки, а я очень дорожу этим инструментом. Что касается пони, я снова с тобой согласна, ведь Луи мог раздразнить Базеля, и тот бы его укусил.

Она подумала о Кионе, которая без колебаний взобралась на неоседланное животное. Лора достала из своего ночного столика батистовый носовой платок и промокнула им глаза.

— Мадемуазель Андреа не должна была об этом знать. Я не знаю, можно ли ей доверять. Если она начнет болтать без разбору, скоро все узнают, что у моего мужа была связь с индианкой… О! Прости меня, Эрмина. Мне плевать, индианка это или японка, я хотела сказать, с другой женщиной. В Робервале мне и так многие завидуют из-за моего состояния. А теперь я стану всеобщим посмешищем для почтенных домохозяек и злых языков.

— Какое это имеет значение, мама? Главное — это наша семья. Здесь, в Валь-Жальбере, нам не грозит война. То есть я на это надеюсь. Несмотря на дефицит продуктов, мы питаемся лучше большинства наших соседей. Вы с папой любите друг друга. Тебе повезло: твой муж рядом с тобой ночью и днем. Знаешь, я тебе завидую, ведь мой Тошан так далеко! Киона не угроза для тебя, а растерянная маленькая девочка, которая лишилась мамы и, возможно, подверглась сексуальному насилию.

Лора выпрямилась, глаза ее были сухими. Она с нежностью взглянула на Эрмину.

— Я не сержусь на Киону, доченька. Я даже корю себя за то, что считала ее опасным врагом. Спасибо, что ты пришла ко мне! Но где же Жосс?

Молодая женщина пустилась в очередные объяснения. Она очень хотела восстановить в семье гармонию, невзирая на хаос, царящий в ее собственном сердце.

— Какой странный ребенок! — подвела итог Лора, узнав, что произошло. — Только бы с ней ничего не случилось возле водопада! Это убьет твоего отца.

Они с задумчивым видом взялись за руки. Эрмина вспомнила себя в пятнадцатилетнем возрасте, когда она сама была готова броситься в бурлящую пропасть Уиатшуана: незнакомые ей бабушка и дедушка без обиняков сообщили в письме, что ее мать, Лора, таинственная дама в черном из замка Роберваля, с которой она наконец вновь встретилась после долгих лет разлуки, занималась проституцией…

— Господь этого не допустит, мама, — заверила она.

* * *

Киона уселась как можно ближе к водопаду. Она слушала его пение, суровое, мощное, вечное. Гигантские потоки воды разбивались о крупные черные камни, блестящие от воды. Брызги долетали до девочки, и она протягивала руки к шальным каплям, похожим на серебристые жемчужины.

— Спасибо, Уиатшуан! — каждый раз кричала она. — Ты мой друг, спасибо!

Невидимый свидетель вряд ли смог бы понять, от чего было мокрым лицо девочки — от слез или от прозрачной воды, — но он наверняка бы различил в ее золотистых глазах глубокую печаль. Освобожденный от уздечки, пони бродил по склону, пощипывая сухие листья и пучки травы.

— Он идет, — тихо сказала себе Киона. — Мой отец идет. У меня еще есть время убежать. Он наверняка накажет меня за то, что я рассказала все ребятам. А Лора давно об этом знала, поэтому и ненавидела меня.

Головокружительная бездна, куда устремлялась река, притягивала ее к себе так же, как еловые леса на вершине холмов. Она вскочила на ноги и подошла к самому краю, где был небольшой выступ.

— Я должна изгнать страх из своего сердца. Мама, помоги мне! Тала-волчица, помоги мне!

Раскинув руки в стороны и прикрыв глаза, Киона принялась читать молитву, которой ее научила мать, когда она уже могла понять смысл. Ее тонкий голос был словно легкий вздох среди гула водопада:

О Великий Дух,

Голос которого я различаю в ветре

И дыхание которого дает жизнь всему сущему!

Услышь меня, маленькую и слабую.

Дай мне силы и мудрости.

Жослин увидел ее, такую хрупкую в своем светлом платье, стоящую на краю бурлящей пропасти, и начал звать ее, боясь, что не успеет вовремя и не помешает ей прыгнуть.

— Нет, Киона, нет! Не делай этого! — закричал он, взбираясь еще быстрее по крутому неровному склону. — Моя дорогая доченька, не делай этого! Твоя жизнь слишком драгоценна! Если ты бросишься вниз, я последую за тобой! Я умру вместе с тобой! Ты слышишь? Я умру вместе с тобой!

Он действительно решил, что она хочет броситься в Уиатшуан, бурное течение которого разбило бы ее и унесло, словно невесомую соломинку. Обезумев от ужаса, он кричал это изо всех сил. Несмотря на оглушающий шум, Киона поняла смысл его слов.

«Я умру вместе с тобой!» — повторила она про себя. Эти слова отдались радостным эхом в ее сердце.

Она продолжала неподвижно стоять на месте. Вне себя от тревоги, Жослин подбежал к ней и схватил за талию. С неожиданной силой он поднял девочку и отнес на безопасное расстояние от пропасти.

— Спасибо, Господи! Спасибо! — простонал он. — Доченька моя любимая, почему? Почему тебе причинили столько боли? Прости, прости меня тоже, твоего отца, я обидел тебя!

Он упал на землю, не выпуская Киону из рук. Она не вырывалась, но он не заметил этого сразу, будучи оглушенным и испытывая облегчение от того, что успел предотвратить самую ужасную трагедию в своей жизни. Прижимая ее к себе изо всех сил, он целовал ее щеки, лоб.

— Не нужно умирать, малышка, нет! Тебя ждет долгая и счастливая жизнь, а я, твой отец, буду с тобой, чтобы защищать тебя. Больше никто не посмеет тебя тронуть, обидеть. Я пообещал Тале заботиться о тебе, и даже без обещания я сделал бы это, потому что люблю тебя, моя доченька. Господи, если бы я тебя потерял, то, поверь мне, не смог бы жить без тебя!

От сухого рыдания у него перехватило горло. Наконец он добавил:

— Славу Богу, я успел вовремя!

— Но я вовсе не хотела умирать, — удивленно ответила девочка. — Я молилась Великому Духу, как мама. Я просила его сделать меня сильной и мудрой, каковой не являюсь. Я не смогла защититься от сестер в пансионе, и мне все время хочется делать глупости. Иногда я ненавижу здесь всех, и меня это пугает. Скажи, ты правда меня любишь?