Богачи. Фараоны, магнаты, шейхи, олигархи - читать онлайн книгу. Автор: Джон Кампфнер cтр.№ 116

Всекитайское собрание народных представителей — определенно богатейший в мире (может быть, даже за всю мировую историю) законодательный орган. По некоторым оценкам, семьдесят его самых богатых членов имеют больше, чем все члены всех трех ветвей власти американского государства [786] . В 2011 году состояние самых богатых шестидесяти парламентариев в среднем равнялось чуть менее 1,5 миллиарда долларов. На первый взгляд это классический случай, когда политики снимают сливки с частных богатств, и в некотором отношении так оно и есть. Но в большинстве случаев направление обратное: государство кооптировало тех, кто заработал много денег, в различные парламентские (или марионеточные) органы. Люди, намеревающиеся прилично заработать, не настолько глупы, чтобы отказаться от таких предложений. Всем потенциальным миллиардерам напоминают, что лучше почаще оглядываться через плечо. Для человека, пытающегося действовать вне рамок политической системы, финансовый успех практически невозможен.

Со времен династий Тан и Мин [787] китайская элита тщательно скрывала свое богатство за высокими стенами. Люди, входящие в 1 % самых богатых, жадно раскупают предметы роскоши, но при любой возможности эти сделки — и личности покупателей — держатся в тайне. У лимузинов непременно тонированные стекла, а дорогое вино пьют в особых ресторанах в закрытых комплексах. В странах БРИК — Бразилии, России, Индии и Китае — и в других развивающихся экономических державах новые богачи понимают, что их состояния не защищены. Права собственности гарантируются конституцией лишь номинально; судебная власть далека от независимости. Целая страта китайского общества последовала российскому примеру: они отправили свои семьи за границу, отчасти затем, чтобы дать следующему поколению «князьков» западное образование или подышать свежим воздухом. Одно из любимых направлений для этих так называемых «голых бизнесменов» — Соединенные Штаты, где есть определенная квота по видам на жительство для состоятельных людей мира. В 2011 году на китайцев приходилось две трети из пяти тысяч «инвестиционных» виз, выданных американскими властями.

Сотни миллиардов долларов на всякий случай выведены в офшоры, и большая их часть вложена в недвижимость в США, Британии, Сингапуре, Гонконге и Дубае. Тайные банковские счета в Сингапуре и Швейцарии пухнут от китайских денег. Одно недавнее исследование показало, что у половины сверхбогатых людей Китая есть инвестиции за границей. Согласно Национальной ассоциации риэлторов США китайские покупатели в 2012–2013 годах потратили там больше 8 миллиардов долларов на жилую недвижимость. Они тратят деньги и на золото, жемчуг, бриллианты и вино. В ноябре 2013 самая дорогая в мире бутылка вина — «Романе-Конти» из Бургундии 1978 года — была продана на аукционе Christie’s в Гонконге за 476 тысяч долларов китайскому покупателю.

Еще в июле 2001 года решение Цзян Цзэминя разрешить предпринимателям официально вступать в партию спровоцировало редкий публичный конфликт в руководстве и глубокое недовольство в среде консервативных чиновников. Дэн, а потом и Цзян осознали то, чего не понимали многие из их консервативных оппонентов — что у партии много общего с частными предпринимателями, которые точно так же не любили демократическую политику и независимые профсоюзы. Недоверие партии к частному сектору было связано не с деньгами и не с вопиющим противоречием между личным богатством и официальной марксистской и маоистской теологией. Главная проблема заключалась в боязни, что иностранный и местный частный сектор составит партии политическую конкуренцию [788] .

По данным Forbes, в 2012 году в Америке насчитывался 421 миллиардер, в России — 96, в Китае — 95, а в Индии — 48. Но по темпам роста Китай обгоняет всех. С 2005 по 2010 год число миллиардеров в Китае выросло с двух до шестидесяти четырех. Банк Credit Suisse в своем анализе 216 государств отметил, что 6 % общего числа «суперсостоятельных индивидов» — чей располагаемый доход составляет более 50 миллионов долларов — происходят из Китая. Больше только в США (но тамошние «суперсостоятельные» — это все еще половина от общего числа). Из «просто богатых» китайцев — 1 % самых состоятельных — четыре пятых моложе сорока пяти лет; в Китае доля этой возрастной группы заметно выше, чем где-либо еще.

Если российские состояния сформировались внезапно, зачастую в результате насилия в ходе приватизации природных ресурсов в начале и середине 90-х, первое поколение китайских сверхбогатых сделало деньги на предприятиях широкого круга отраслей, от дешевых потребительских товаров длительного пользования до финансов. Но ключ к богатству в Китае — земля. Это валюта, от которой зависит все остальное.

Путь Ван Цзяньлиня к финансовому лидерству воплотил в себе и возможности, и риски коммунистическо-капиталистического Китая. Ван, сын героя Красной Армии, сражавшегося за Мао во время «Великого похода» [789] , семнадцать лет служил в Народно-освободительной армии Китая. Опираясь на этот опыт, он вовсю рассказывает о себе как о простом человеке, который все знает о лишениях и необходимости экономить. «Когда-то нам приходилось действительно бороться за еду», — замечал он. В столовой он лишь наполовину наполнял свою миску рисом, чтобы успеть съесть его и снова встать в очередь, пока раздача не кончилась. «Эти переживания помогли сформировать мой характер, научили меня никогда не сдаваться и никогда не склонять голову перед испытаниями».

Человек из народа, верный коммунист, предприниматель: разве мыслим более правильный сценарий? В середине 1980-х его списали из армии, так как тогда численность вооруженных сил сокращалась: «Сначала я мечтал стать солдатом, но оказался среди миллиона демобилизованных, так что пошел в бизнес». Он устроился на работу в прибрежном городе Далянь в родной провинции Сычуань и поправил положение малопривлекательной и терпящей убытки строительной компании, которой никто не хотел заниматься. Успех позволил ему расширить бизнес в другие регионы страны, что в то время было редким делом. Он скупал девелоперские проекты и строил коммерческую недвижимость, а потом диверсифицировал бизнес и занялся культурой и развлечениями — создал крупнейшую в Китае сеть кинотеатров. Его компания «Далянь Ванда» («ванда» означает «многочисленные успехи») выросла в крупнейшего девелопера коммерческой недвижимости, удовлетворяя честолюбивые мечты быстро растущего китайского среднего класса. Портфель активов Dalian Wanda Group сегодня оценивается в 50 миллиардов долларов; в него входят десятки пятизвездочных отелей, множество караоке-баров и больше семидесяти торговых центров «Ванда Плаза». Ван управляет компанией с военной строгостью, которой научился в армии. «В нашей компании устроено так: если я принял решение, а ты его не выполняешь немедленно, ты платишь штраф. Главный принцип — я отдаю команду, а мои сотрудники немедленно ее выполняют», — рассказывал он [790] . Альфред Крупп гордился бы таким последователем.