Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - читать онлайн книгу. Автор: Никки Френч cтр.№ 16

Они стояли бок о бок на мосту Ватерлоо. Фрида не смотрела ни на здания Парламента, ни на «Лондонский глаз», ни на Собор святого Павла – мерцающее отражение города в мутной, грязной воде. Она смотрела на течение реки, на то место, где вода закручивалась вокруг опоры моста. Она уже почти забыла, что Сэнди стоит рядом, когда он внезапно заговорил:

– Разве Сидней не лучше?

– Сидней?

– Или Берлин.

– Нет. Думаю, мне пора возвращаться к работе, Сэнди.

– А Манхэттен?

– По-настоящему можно любить только один город. Этот город – мой.

– Это Эссекс? – спросил Алан, рассматривая картину на стене.

– Нет, – ответила Фрида.

– А что это за место?

– Не знаю.

– Почему же вы купили именно эту картину?

– Мне нужно было изображение, которое не вызывало бы слишком сильного интереса. Чтобы оно не отвлекало пациентов.

– Мне нравятся картины, на которых изображено что-то настоящее – старые парусники, например, где можно рассмотреть все детали: и паруса, и канаты. Такие картины я не люблю. Они слишком размытые, слишком унылые.

Фрида уже собиралась заметить, что это как раз прекрасно, ведь они встретились не для того, чтобы рассуждать о живописи, но прикусила язык.

– Разве унылость – это плохо?

Алан кивнул.

– Понял. Вы считаете, что у всего есть какое-то значение. На самом деле вы стараетесь прочитать что-то в моих словах.

– Тогда скажите, о чем бы вы хотели поговорить?

Алан откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки, словно выставляя защиту от нее. В понедельник он был взволнован и нуждался в помощи. А сегодня демонстрировал самоуверенность и агрессивность.

– Ну вы же врач. Или, по крайней мере, кто-то в этом роде. Вот вы мне и скажите. Разве вы не собираетесь расспрашивать меня о том, что мне снится? Или, может, рассказать вам о том, как прошло мое детство?

– Да, я врач, – согласилась Фрида. – Поэтому я хочу знать, что вас беспокоит. Объясните, почему вы обратились ко мне.

– Насколько я понял, вы меня пригласили, чтобы я не пожаловался на того, другого врача. Он просто позорит свою профессию. Я знаю, что вы защищаете своих. Может, я все равно пожалуюсь.

Алан никак не мог сидеть спокойно: он то скрещивал руки на груди, то клал их на подлокотники, то ерошил волосы; то смотрел Фриде в глаза, то отводил взгляд в сторону.

– Существует целый ряд мест, где вы можете жаловаться, – напомнила она ему. – Если все же решите так поступить. Но это место к ним не относится. Это то место, куда вы приходите, чтобы поговорить о себе, и поговорить честно. Вы можете говорить так, как, пожалуй, больше ни с кем: ни с друзьями, ни с женой, ни с коллегами. Попробуйте посмотреть на это как на возможность.

– Вот это все, – Алан широким жестом обвел комнату, – раздражает меня, потому что вы считаете, будто можете решить проблемы, просто поговорив о них. А я всегда считал себя человеком практичным. Когда возникает какая-то проблема, то, я думаю, нужно выйти из дома и решить ее. Если о ней просто поговорить, она никуда не исчезнет.

Выражение лица Фриды осталось неизменным, но на нее навалилось знакомое чувство усталости. Опять. Слишком часто первый настоящий сеанс превращался в нечто очень похожее на первое свидание. На первом сеансе люди заявляли, что на самом деле никакая помощь им не нужна, что они не понимают, зачем вообще пришли, что от простого обсуждения проблемы не исчезнут. Иногда на то, чтобы миновать эту стадию, уходили недели. Иногда ее вообще не удавалось преодолеть.

– Как вы сами сказали, я врач, – напомнила ему Фрида. – Опишите мне свои симптомы.

– Они точно такие же, как и раньше.

– Раньше – это когда? – Фрида слегка наклонилась вперед.

– Когда? Точно не знаю. Я был молод. Мне было лет двадцать… Значит, это происходило примерно двадцать один – двадцать два года назад. А что?

– И как вы с ними справились?

– Они просто исчезли. – Алан смутился, замолчал и скорчил непонятную гримасу. – Постепенно.

– Значит, в течение приблизительно двадцати лет вы не испытывали ничего подобного, но внезапно симптомы вернулись?

– Ну да. Но это вовсе не означает, что мне нужно здесь сидеть. Думаю, терапевт дал мне направление к вам, просто чтобы отделаться. У меня есть своя теория: врачи чаще всего хотят как можно быстрее отделаться от пациента и на как можно более долгий срок. Чаще всего они этого добиваются, прописывая таблетки, но если таблетки не помогают, то они отсылают пациента к другому врачу. Разумеется, на самом деле они всего лишь хотят…

Неожиданно он замолчал. Повисла неловкая пауза.

– Что с вами? – заботливо спросила Фрида.

Алан медленно крутил головой.

– Вы слышите?

– Что?

– Такой звук, будто что-то скрипит, – ответил он – Идет вот оттуда. – И он указал в дальний конец комнаты, напротив окна.

– Наверное, с улицы доносится, – предположила Фрида. – Во дворе идут строительные работы…

Она нахмурилась. Она тоже услышала этот звук, и он явно шел не с улицы. Он раздавался внутри дома. Вместе с тем и не совсем внутри. Звук стал громче. Скрип сменился стоном, а затем они не только услышали, но и почувствовали его. Затем в районе потолка раздался грохот, словно от взрыва, и что-то провалилось к ним: куски гипсокартона и дерева, но бóльшую часть представлял собой человек. Он гулко ударился о покрытый ковром пол, а сверху его присыпало обломками гипсокартона. Помещение неожиданно наполнилось белой пылью. Фрида сидела в кресле, не шевелясь. Все случилось так быстро, что она даже не успела понять, что происходит. Она просто смотрела, широко открыв глаза, словно наслаждаясь разворачивающимся перед ней спектаклем. И ждала, что же будет дальше.

Алан вскочил на ноги и подбежал к скрючившемуся на полу человеку. «Интересно, он мертвый?» – вяло подумала Фрида. Но как мог мертвец провалиться сквозь потолок? Алан опустился на колени, прикоснулся к телу, и оно зашевелилось. Человек медленно поднялся на четвереньки, а затем встал в полный рост. Это был мужчина. Он обладал коренастой фигурой, взъерошенной шевелюрой, был одет в рабочий комбинезон, но разобрать какие-нибудь детали его внешности оказалось делом нелегким: его покрывал тонкий, как пленка, слой серой пыли. Вот только на лице, возле брови, тонкой струйкой сочилась кровь и стекала по скуле. Он посмотрел на Алана, затем в растерянности перевел взгляд на Фриду.

– Какой это этаж? – с акцентом спросил он.

Наверное, из Восточной Европы, подумала Фрида.

– Какой этаж? – переспросила она. – Третий. Вы не пострадали?