Последняя гавань Белого флота. От Севастополя до Бизерты - читать онлайн книгу. Автор: Николай Черкашин cтр.№ 68

Французы, не представляя, что делать с таким количеством людей, объявили среди них запись в Иностранный легион, и желающие служить в легионе находились. В основном это были молодые казаки, которые шли туда от безысходности... Подобный отток казаков весьма встревожил главнокомандующего Русской армией барона Врангеля, поскольку его борьба с большевиками еще не закончилась, и он вынужден был просить французов о временном приостановлении записи.

Петр Врангель прибыл на Лемнос 17 декабря 1920 года и сразу же произвел смотр воинских частей. Затем он обратился к казакам с речью, в которой всячески пытался подбодрить их в трудную минуту. Главком испросил право «ходатайствовать за них перед французами». Такое право казаки ему дали. Они вообще восторженно приветствовали своего главкома, выражая полную готовность идти туда, куда он прикажет.

Приезжал на Лемнос и знаменитый казачий хор Жарова. Хор собрался в Турции, но впервые выступил на Лемносе. Наверное, это было его лучшее выступление, и более благодарных — до слез! — слушателей он больше нигде не собрал, хотя артисты-казаки исколесили потом весь мир.

«Лемносское сидение» продолжалось более года. И ждали казаки решения своей судьбы, пошучивая горько — «от Ростова до Рождества Христова»...

Наконец, в ноябре 1921 года большую часть казаков перебросили в Югославию и Болгарию, другие разъехались по многим странам мира — даже в Бразилию. Наезжали эмиссары и из Советской России, вербовали восстанавливать разрушенные бакинские нефтепромыслы. За это обещалась амнистия; эмиссарам верили и не верили. Выбор был невелик: направо пойдешь — коня потеряешь, налево подашься — голову снимут. Впрочем, кони уже давно были потеряны. А вот буйны головы еще никак не склонялись под ветрами с восточной стороны. Зимние же ветры валили здесь телеграфные столбы... Лемносскую зиму пережили не все: на острове покоятся останки около 500 человек, в том числе женщин и детей (82 могилы). Говорят, французские офицеры приходили на детское кладбище и не сдерживали слез...

И, как эпиграф к нашему визиту, строчки Арсения Несмелова:

Флаг Российский. Коновязи.

Говор казаков.

Нет с былым и робкой связи, —

Русский рок таков!

Однако связь с былым все же есть, и она теперь уже отнюдь не «робкая».

* * *

Доклад Решетникова меньше всего походил на информацию, это был живой рассказ неравнодушного человека, всей душой принявшего боль той давней и почти позабытой казачьей трагедии. Его выступление было прервано грохотом якорь-цепи. Пришли! Лемнос! Рейд Мудроса.

«Одиссейские» катера доставляют нас на причал, где с одной стороны попыхивает дымком греческий эсминец, охраняющий здешние воды, а с другой нас уже поджидают автобусы...

Всякий раз, когда «Одиссей» входил в какой-либо порт, начиналась страда у административной группы работников Фонда во главе с Еленой Альбертовной Парфеновой. Это более чем не просто — организовать выход на причал, посадку в автобусы, поездку и возвращение сотен людей, среди которых немало лиц преклонного возраста, забывчивых, болезненных и рассеянных в силу возраста; обставить все так, чтобы всем хватило мест, чтобы отправиться вовремя, чтобы никого нигде не забыть. Да еще ночью, да еще в африканское пекло, когда плавятся мозги в муравейнике мегаполиса. И, к чести Парфеновой и ее помощников, ни разу не произошло никаких досадных накладок.

Едем в Калоераки, где расположено казачье кладбище. Судя по карте — это на отшибе отшиба. Карта острова Лемнос похожа на карту острова сокровищ, как если бы ее вычертил мальчик, начитавшийся пиратских романов: с причудливыми полуостровами, глубоко врезанными бухтами, с солеными озерами...

Остров вполне обитаемый и даже курортный. Но в этом земном раю для казаков определи адское местечко — самое гиблое, какое только нашлось на чудо-острове, пригодное разве что лишь для кладбища. Любую землю можно превратить в ад, если лишить ее воды и обрушить на нее неумеренное солнце. И ни клочка тени. Дикое неудобье — наковальня Гефеста, опаляемая жаром кузнечного горна.

Остров Лемнос лежит против святой горы Афон. Она смотрит на него зевом пещеры Нила Мироточивого. Миро и море... Миро, стекавшее от его мощей в Эгейское море, освятило вокруг острова воду. Но в не меньшей степени освятили его и страдания наших людей, муки умиравших в палатках детей...

Калоераки — русское кладбище на острове. Это вам не Сен-Женевьев-де-Буа и даже не пирейский «русский уголок» со вздыбленными, встроенными в стены часовни надгробиями. Скорбнее этих камней разве что только камни Голгофы. А колючки какие — сущие тернии... Эта прокаленная, почти прокаженная земля, утыканная колючками, осыпанная овечьим «горохом», камнями и камешками, сулила только смерть... Отец владыки Михаила, донской казак, переживший лемносское сидение, есаул Василий Донское предлагал разбить здесь огороды: дайте только воды! Но получил от французского начальства вежливый отказ. В лагере росли только заросли кактусов-опунций да степные колючки.

Отбывал здесь срок и мой, надо полагать, сродственник — подхорунжий из кубанской станицы Терновской Семен Черкашин, 1891 года рождения. Здесь он отметил свое 30-летие, и лучшим подарком ему была эвакуация в Югославию (Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев) в составе дивизиона лейб-гвардии Кубанских и Терских сотен. Там он служил, как сотник Собственного Его Императорского Величества Конвоя. А после 1945 года уехал в США, где и скончался в 1973 году в Вайнленде. Сколько же было здесь подобных судеб...

Но слышали русскую речь на Лемносе и до казачьего лихолетья. В 1761 году, во время Русско-турецкой войны, сюда пришли русские моряки. Средиземноморская эскадра графа А. Орлова взяла Лемнос после нескольких месяцев осады и одержала победу над турецким десантным флотом. Район Мирины, где стоял наш гарнизон, до сих пор называется «цаст» — от русского слова «часть», войсковая часть... Однако силы и боеприпасы орловцев были на исходе, и эскадра вынуждена была оставить Лемнос. Турки снова вернулись на остров и учинили кровавые расправы. Прямо у собора Св. Троицы в Мирине янычары повесили митрополита Иоакима, его помощника монаха-учителя Козьму, а также еще свыше трехсот лемносцев. Сам собор уничтожили до основания, сожгли сотни домов, церкви, часовни. Даже в 1832 году, когда значительная часть Греции стала свободной, Лемнос все еще оставался под турками. Но условия жизни изменились: Порта ослабила давление, особенно в налоговой сфере.

1 октября 1912 года Лемнос был освобожден греческим флотом под командованием адмирала П. Кундуриотиса, впоследствии президента Греции. Турки попробовали взять реванш, но 5 января 1913 года в сражении в Мудросском заливе их флот был наголову разгромлен. В феврале 1915 — январе 1916 года, когда Антанта пыталась отбить у Турции Дарданеллы, в Мудросском заливе базировались английские боевые корабли. Однако Галлиполийская битва закончилась для войск союзников неудачей. Две тысячи человек нашли последний приют на англо-французских кладбищах острова близ города Мудроса и села Портиану.

30 октября 1918 года в Мудросе представители Османской империи подписали акт, признающий ее поражение в мировой войне. Лишь с 1919 года на Лемносе, присоединенном к Греции, взвился бело-голубой греческий флаг, отчасти похожий на тот, под которым пришла Русская эскадра. Греки не забыли о моряках эскадр графа Орлова и вице-адмирала Сенявина, внесших вклад в героическую борьбу греческого народа за независимость в 1770 и 1807 годах. В 2004 году на набережной города Мирины при огромном скоплении гостей и жителей города был открыт беломраморный памятник русским морякам. Мы обязательно положим к его подножию цветы, а пока — через весь остров — в Калоераки.