Можно я побуду счастливой? - читать онлайн книгу. Автор: Мария Метлицкая cтр.№ 40

Я была любимой, обожаемой внучкой. Годы, прожитые в семье Завидковых, – лучшие в моей жизни. Спасибо и низкий поклон.

Бабушка и дедушка верили в меня – и именно им я решила доказать, что из меня что-то получится! И даже сейчас, когда в моей жизни случается какой-то успех, какое-то важное событие, я говорю мысленно: «Бабуль, дедуль! Вы радуетесь за меня? Вы мной гордитесь? Это все для вас, мои дорогие! Это я посвящаю вам!»

Я крепко стою на ногах, уверена в себе, за все благодарна и многое умею – все это благодаря бабушкам, воспитавшим меня. Таким разным, но сыгравшим неоценимую роль в моей жизни.

Умерла бабушка в 1980 году, неожиданно, совсем нестарой, в шестьдесят восемь лет. Случилось это под Пасху. Испекла свои сказочные куличи с цукатами, поохала, что устала, легла, заснула и не проснулась.

Горе мое было огромным…

К тому времени мама потребовала, чтобы я жила с ней, и впервые в жизни мы стали жить вдвоем, на одной территории. Так в шестнадцать лет я перестала ощущать себя счастливой и защищенной. Зачем ей это было нужно? Ни я, ни она не чувствовали друг в друге потребности, не были близки, не скучали друг по другу. Возможно, на нее подействовали разговоры окружающих, что дочь свою она не растит, не воспитывает, и ей было неловко. А может быть, она стала задумываться о своем одиночестве и о подступающих годах.

Но родные настояли, что я должна жить у мамы, и это решение бабушки и деда я восприняла как предательство.

Жили мы в постоянных скандалах. Теперь я понимаю – мать так и не устроила свою жизнь, была издергана, одинока и несчастна.

Я – подросток со своими амбициями, вечными бунтами, со своими обидами и на нее, и теперь еще и на деда с бабушкой. Я остро чувствовала, что меня предали, меня не любят, я никому не нужна.

Она не понимала, что воспитывать меня уже было поздно.

Страдала я страшно! Выла по ночам от тоски по бабуле. «Никого у меня не осталось», – шептала я, распаляя себя еще больше.

А через полгода после бабулиной смерти, приехав на дачу, застала «картину маслом» – в огороде, в бабушкином огороде, задом кверху возилась незнакомая тетка.

– Моя жена, – смущенно проговорил дед. – Представь, тоже Клава!

А меня затрясло от обиды и гнева. Через полгода всего – и нате вам, новая жена! Как же он мог?

– Не могу же я жить один, Леночка, – жалобно канючил растерянный дед.

Но понять его я отказалась. Молодость! Сейчас, наверное, не осудила бы.

С новой женой дед прожил только полгода – видно, не тянула она на свою предшественницу и тезку.

Через какое-то время он снова очень торжественно пригласил нас в гости.

Во главе сидела церемонная тетка, «китайский император», и важно кивала.

– Клавдия Владимировна, – объявил дед.

Ну ничего себе! Снова тезка! Теперь уже – полная! Мы были в недоумении, сочли, что дед – предатель, и церемонную Клаву принять отказались – не понравилась нам эта женщина!

Но и им, этим «новым» и проходящим, думаю, приходилось нелегко.

Дед был избалован бабушкой, своей первой женой. А тетки те просто хотели устроить личную жизнь! За что их осуждать?

Но понимаю я это теперь, тогда понимать не желала.

С новой женой дед прожил лет пять. Она оказалась невредной теткой, и нам потом было стыдно за первое знакомство. Кстати, замуж она тогда вышла впервые! А через пять лет умерла.

Похоронив Клавдию Вторую, дед снова женился – теперь на женщине куда моложе себя. Он, правда, никогда не был дряхлым и ветхим – думаю, остро нуждался не только в уходе, но и просто в женском обществе.

Умер дед в девяносто с лишним лет – нелепо попал под машину. После его смерти «молодая» вынесла из дома все, что можно было снять, открутить и отвинтить.

Мама работала заведующей магазином – туда ее тоже устроил свекор, мой дед. Говорил, что Ниночке нужно устраивать личную жизнь.

Дважды она пыталась устроить свою жизнь, но не получалось. Снова – характер.

Думаю, что мой отец продолжал любить ее долгие годы.

Есть фотография – мой папа в полосатой шелковой пижаме, мама в красивой кофточке и моя худенькая бабушка Оля в темной косыночке на голове. Я хорошо помню эту косыночку, помню и низенькую калиточку, у которой они стояли.

Но, несмотря на чувства к бывшей жене, папа вскоре женился. И тоже на Нине, Нине Михайловне, полной маминой тезке. Так получились две Нины Завидковы, первая жена и вторая. Женщина она была славная, родила папе прекрасного сына.

Еще один жизненный урок, милостиво мне преподнесенный, – брак моего отца.

Жена отца прекрасно ко мне относилась – уже тогда я поняла, что отношения между отцом и ребенком из предыдущей семьи целиком зависят от его новой женщины. И я ей за все благодарна! Я никуда не делась – всегда была рядом, в той семье. Мама ревновала и пытала меня – что там и как?

С мамой всю жизнь у меня были большие противоречия и взаимные обиды. Тяжелые были у нас отношения. Больше всего на свете я боялась быть похожей на маму. Всегда думала: «Господи! Я бы никогда так не сделала! Никогда бы так не поступила с собственным ребенком!» Это было очень грустно, но это была, увы, отличная школа.

Мы так и не стали близки. Так и не поняли друг друга.

Только спустя много лет, в конце 90-х годов, уже зрелой женщиной, пережив один тяжелый, но прекрасный момент – о нем позже, – я простила свою мать, понимая, что человек она, по сути, глубоко несчастный и страдающий от самой себя. Слава богу, понимание этого пришло ко мне задолго до ее смерти. И это очень облегчило мою жизнь. Исчез, свалился камень с души – рассыпался в пыль, в известку, которой мы с бабушкой красили нашу мазанку. В моем далеком, но таком прекрасном и счастливом детстве.

Отец прожил прекрасную жизнь, а маме так и не удалось стать счастливой. Забегая далеко вперед, в 2012 год, скажу, что хоронили ее два человека – я и мой младший сын Даниэль. Вот такой печальный итог. Папа ушел вслед за ней. После ее похорон сказал мне:

– Лена, я следующий!

Чувствовал, наверное…

Моя первая большая любовь случилась еще в школе, в последних классах. Мальчика звали Сашей. Любовь у нас была сумасшедшая, как и положено первой любви.

После школы Саша собрался в армию. На проводы мама меня не пустила, ну, я и сбежала через окно, благо, жили мы на втором этаже.

Через некоторое время Сашины родители собирались поехать к сыну на присягу, в Латвию, в Лиепаю. Мама снова не отпустила меня, но и в окно я выбраться уже не смогла – она меня караулила. Сашины родители уехали без меня, а я собралась на следующий день, когда успокоенная мама ушла на работу.