Эта прекрасная тайна - читать онлайн книгу. Автор: Луиз Пенни cтр.№ 46

Гамашу хотелось пройтись по саду настоятеля. Как бы его ни вспахивали, как бы ни пропалывали, ни подрезали, все без толку. Приручить природу невозможно.

И тут он понял, что вызвало у него легкое замешательство в тот первый момент, когда он увидел план монастыря.

Он снова взглянул на план.

Сады, обнесенные стенами. На плане у них у всех одинаковая площадь. Но на самом деле площадь разная. Сад настоятеля гораздо меньше двора, где находятся животные. Судя же по плану, размер у них абсолютно одинаковый.

Архитекторы-строители исказили план. Задали неправильные перспективы.

То, что казалось одинаковым, таковым не было.

Инспектор Бовуар оставил брата Люка с огромной книгой на тощих коленях. Он пришел к нему, думая, что бедняга будет рад его компании, а уходя, понял, что своим разговором только отвлек его от дела. На самом деле молодой монах хотел одного: чтобы ему не мешали.

Жан Ги отправился на поиски брата Антуана, но задержался в Благодатной церкви, чтобы проверить свой смартфон.

И конечно, обнаружил на нем два послания от Анни. Оба короткие. Ответ на его утреннее и еще одно – с описанием событий дня на момент отправки письма. Бовуар прислонился к холодной каменной стене церкви и улыбнулся, начав набирать ответ.

Грубоватый и двусмысленный.

Ему хотелось рассказать Анни об утренних приключениях ее отца, которого монахи застали в алтаре в пижаме и халате. Но история была слишком хороша – не следовало портить ее коротким текстом. Он отведет Анни в кафе близ ее дома и расскажет ей все за стаканчиком вина.

Закончив свое туманно-эротическое послание, он свернул направо и заглянул в шоколадный цех. Там он увидел брата Бернара – тот выуживал ягоды из чана с темным шоколадом.

– Брат Антуан? – переспросил Бернар, отвечая на вопрос полицейского. – Поищите его либо в кухне, либо в саду.

– В саду?

– Дверь в конце коридора.

Он махнул деревянной ложкой, и капельки шоколада упали на его фартук. У монаха было такое лицо, будто он вот-вот выругается, и Бовуар задержался – захотел услышать, как бранятся монахи. Как и остальные квебекцы? Как и сам Бовуар? Что они поминали бранным словом – не церковь ли? Calice! Tabernac! Hostie! [44] Квебекцы обратили религиозные слова в ругательства.

Но монах не сказал больше ни слова, и Бовуар ушел. Заглянул в сверкающую нержавеющей сталью кухню по соседству. Вот, значит, куда пошла часть заработанных музыкой денег. Брата Антуана в кухне не оказалось. Здесь витали ароматы закипающего супа и свежего хлеба. Наконец Бовуар добрался до большой деревянной двери в самом конце коридора. И открыл ее.

Почувствовал дуновение осеннего воздуха, свежего и прохладного. Солнечные лучи на своем лице.

Он и понятия не имел, как ему не хватает солнца, пока оно не вернулось. Глубоко вздохнув, он шагнул в сад.

Книжный шкаф настоятеля отъехал в сторону, и перед Гамашем открылся яркий, свежий мир. Мир зеленой травы и последних цветов, аккуратно подстриженных кустарников и громадного, теряющего последние листья клена. На глазах у Гамаша от ветки оторвался ярко-оранжевый листик, раскачиваясь, полетел вниз и плавно опустился на землю.

Взору Гамаша предстал мир, обнесенный стеной. Мир кажущейся безопасности при реальном ее отсутствии.

Гамаш почувствовал, как его нога погрузилась в мягкую траву, ощутил терпкий запах осени в утреннем воздухе. Монотонно жужжали насекомые, почти что пьяные от сочного сентябрьского нектара. Воздух был прохладный, но теплее, чем предполагал старший инспектор. Он подумал, что стены, вероятно, служат преградой для ветра и ловушкой для солнечных лучей. Создают здесь собственную микросреду.

Гамаш попросил выпустить его в сад не только потому, что хотел вдохнуть свежего воздуха и насладиться солнечным светом: прошло почти ровно двадцать четыре часа с того момента, когда здесь стояли два человека.

Убийца и брат Матье.

А теперь здесь стояли старший инспектор отдела по расследованию убийств и настоятель монастыря Сен-Жильбер-антр-ле-Лу.

Гамаш посмотрел на часы. Время только-только перевалило за половину девятого.

Когда именно собеседник приора понял, что он собирается делать? Пришел ли он в сад уже с намерением убить? Или это был внезапный порыв, заставивший его поднять камень с земли и нанести удар? Или же он давно вынашивал план убийства?

Когда он принял решение убить?

И когда брат Матье понял, что будет убит? Даже что он уже убит. Он явно прожил еще несколько минут после нанесенного удара. Он отполз к дальней стене. Подальше от здания монастыря. Подальше от ярких и теплых солнечных лучей. В темноту.

Был ли это простой инстинкт, как предположил кто-то? Инстинкт животного, которое хочет умереть в одиночестве. Или за этим стояло что-то иное? Может быть, приор хотел исполнить свой последний долг?

Защитить пожелтевший лист от монахов? Или монахов от пожелтевшего листа?

– Вчера утром после службы вы проверяли геотермальную систему, – сказал Гамаш. – Вас кто-нибудь сопровождал?

Настоятель покачал головой:

– Утро – самое напряженное время в монастыре. Братья работают в саду или на скотном дворе, выполняют свои обязанности. Приходится постоянно работать, чтобы поддерживать монастырь в надлежащем состоянии.

– За хозяйство отвечает один из ваших монахов?

Настоятель кивнул:

– Брат Раймон. Он следит за инфраструктурой. Водопровод, отопление, электричество. Всякое такое.

– И вы, значит, встретились с ним.

– Нет. – Настоятель повернулся и медленно пошел по саду.

Гамаш последовал за ним.

– Что вы хотите сказать этим «нет»?

– Я не видел там брата Раймона. После службы первого часа он каждое утро работает в саду.

– И вы решили проинспектировать систему отопления, именно пока он в саду? – недоуменно спросил Гамаш. – Разве не логичнее было взять брата Раймона с собой?

Настоятель улыбнулся:

– Вы знакомы с братом Раймоном?

Гамаш отрицательно покачал головой.

– Приятный человек. Мягкий. Объяснялкин.

– Кто-кто?

– Он любит объяснять, как и почему работает та или иная штука. И не важно, что вот уже четырнадцать лет он каждый день объясняет мне, как работает артезианская скважина. Он все равно расскажет еще раз. – На лице отца Филиппа появилось насмешливо-любовное выражение. – Иногда я проявляю коварство и совершаю инспекцию, когда уверен, что его там не будет, – признался он старшему инспектору.