Беспечные ездоки, бешеные быки - читать онлайн книгу. Автор: Питер Бискинд cтр.№ 73

— Боб, а есть ли разница в том, сколько раз матюгнётся персонаж — 20 или 40?

— Конечно, есть, — ответил я. — Именно 40, а не 20 раз будет чертыхаться парень, если не в силах чему-нибудь помешать. Так они и сволочатся всю дорогу».

Таун наотрез отказался вносить изменения. Николсон его с жаром поддержал.

Однако реализацию проекта пришлось отложить на долгие 18 месяцев, потому что Николсон был занят на съёмках своей последней картины у «Би-Би-Эс» — «Король Марвин Гарденс». Губер убеждал Эрса: «Я могу договориться с Бертом Рейнолдсом, Джимом Брауном, Дэвидом Кассиди, с другим сценаристом, наконец, если Таун отказывается приводить диалоги в божеский вид. Пойми, мы тут же получим «добро» на производство». Эре возражал и, поворчав, руководство компании согласилось ждать. «Они боялись, что фильм уплывёт на другую студию. Прецедент уже был с «Молодым Франкенштейном» и другими картинами, — продолжает Губер. — Конечно, вспышки гнева Эшби тоже не облегчали ситуацию. Широкое освещение в прессе его реакции могло нанести компании серьёзный ущерб и вообще привести к закрытию картины. Но беззаветная преданность Николсона Эшби имела решающее значение».

* * *

В «Короле Марвине Гарденсе» кроме Николсона снимались Эллен Бёрстин и Брюс Дерн. Боб Рэфелсон был режиссёром картины, Джейк Брэкмен — сценаристом. История рассказывала о двух братьях: старшем — мошеннике и жулике, мечтавшим о «тарелочке с голубой каёмочкой», и младшем, зацикленном на своих переживаниях ди-джее с ночной радиостанции, который ни свет ни заря любит поговорить сам с собой, да побродить по закоулкам памяти.

Сценарий оказался настолько мощным, что у «Би-Би-Эс» были все основания предрекать успех фильма. Николсон оставался верен своему режиссёру и полагался только на его выбор. В общем, были причины, по которым он в глаза называл Рэфелсона «мастером». Рэфелсон с ним не спорил. «После «Пяти лёгких пьес» Боб решил, что уже на пути к международному пантеону «великих», — вспоминает Брэкмен, — и начал сочинять себе «легенду» в стиле Джона Хьюстона».

Не способствовал критическому взгляду самого Рэфелсона на свой талант открывать звёзд и успех вышедших одна за другой картин — «Пять лёгких пьес» и «Последний киносеанс» Богдановича. Между тем, самоуверенность режиссёра уже не помещалась ни в какие рамки. Изначально Николсон должен был исполнять роль старшего брата, а Дерн — младшего. Тут-то Рэфелсон и задумал перевернуть всё с ног па голову и, на удивление всем, предложил сыграть тихоню ди-джея Джеку, а откровенного мошенника — Дерну. Вот как он сам рассказал о своей задумке: «Я хотел обмануть ожидания публики и добиться того, чтобы насилие на экране выглядело ещё жёстче, красота стала ещё красивее, а секс — сексуальнее. От такой перемены все ощущения только усиливались». Бёрстин и фал а роль любовницы Дерна, а Джули Робинсон — сё компаньонку, девочку по возрасту годившуюся ей в дочери.

Робинсон, с прекрасным, неземной красоты беззащитным личиком, была создана, чтобы разбивать мужские сердца. «Она вся светилась, — вспоминает Бёрстин. — Взглянув на неё, вы словно проваливались в бездну её обворожительных глаз». С наркотиками она была на «ты», вместе с Кеном Кизи [87] «каталась» на «Волшебном автобусе», снялась в эпизоде фильма Джэглома «Безопасное место», параллельно завязав с ним краткий, как и сама роль, роман. Картину продюсировала компания «Би-Би-Эс». А вот как актриса Робинсон оказалась средненькой — вечно спотыкалась и в речи, и в движениях. По мнению Дерна, Рэфелсон влюбился в неё до безумия: «Он не скрывал своего восхищения. В полной мере в его увлечении проявился синдром режиссёра — «Я делаю звезду». Мол, я беру под крыло безвестную незнакомку и вот, под моим руководством уже расцветает новый талант. Всё буквально кричало об этом — то, как он к ней прикасался, как водил по площадке, говорил, разъяснял. Тоби, кстати, присутствовала на съёмках каждый день, а он продолжал делать вид, что ничего не происходит. Боб действительно влюбился. Думаю, это и погубило его брак с Тоби». (Рэфелсон отрицает, что у него был роман с молодой актрисой; сама Робинсон позже погибла на пожаре.)

«Все отговаривали брать в картину Джули, — вспоминает Брэкмен. — Но как было его убедить, что безукоризненный нюх па таланты дал сбой! Если у него и было к ней какое-то чувство, оно улетучилось сразу, как только актриса вышла на съёмочную площадку. Едва режиссёр посмотрел отснятый материал, он разлюбил Джули, если, конечно, его отношение к ней можно назвать этим словом. Боб начал осознавать, что он, великий специалист по кастингу, ошибся. Одна только мысль об этом вселяла ужас. У него было ощущение, что Джули его провела. На самом же деле он стал жертвой собственной глупости, потому что переоценил свои способности». Однако фиаско не сказалось на его близости с Полой Страхан — все знали об их отношениях. Не знала одна бедная Тоби. «Стоило Тоби приблизиться, как Пола тут же исчезала», — замечает Брэкмен.

Основные съёмки фильма начались незадолго до Дня благодарения [88] 1971 года и растянулись до зимы следующего, 1972 года. Боб одинаково внимательно и бережно относился как к работе режиссёра-постановщика, так и к своему образу «профи». Позёр по жизни, он вышагивал по площадке с болтающимся на шее видоискателем, обозревая свои владения. «Боб из тех режиссёров, кто прокручивает всё в мозгу, про себя, — замечает Бёрстин. — На площадке он вёл себя довольно отстранённо, можно сказать — безучастно. В отличие от Богдановича, который сам погружался в нюансы игры актёра, Рэфелсона больше интересовал результат. Он лишь указывал направление, где хотел тебя увидеть, а как ты туда доберёшься, была не его забота».

На кинофестивале в Нью-Йорке «Марвин Гарденс» приняли довольно сдержанно, после чего, осенью 1972 года, скрепя сердце, «Коламбия» выпустила фильм в прокат. У Николсона даже возникали проблемы с получением в своё распоряжение лимузина компании, чтобы успевать на многочисленные интервью. Год для «Коламбии» выдался тяжелый. Компания продолжала вбухивать огромные средства в крупнобюджетные проекты, от чего другие студии отказались сразу после выхода «Беспечного ездока». В 1972 году компания потеряла миллионы долларов на постановке таких лент как «1776 год», «Николай и Александра», «Оклахома как она есть» и «Потерянный горизонт». Так кинокомпания «Коламбия» оказалась на грани финансовой катастрофы.