Государство, армия и общество Древнего Египта - читать онлайн книгу. Автор: Адольф Эрман cтр.№ 82

На примере важных договоров Хепдефая, которые у нас цитировались уже несколько раз, мы видим, что при этих примитивных способах оплаты можно было совершать сложные коммерческие сделки. Этот князь, который правил в номе Асьют в эпоху Среднего царства, желал, чтобы во все будущие времена жрецы его нома – разумеется, за соответствующее затратам вознаграждение – подносили небольшие дары его ка.

На сложных условиях он внес в их храм вклад, ежегодные доходы с которого должны были возмещать, по сути дела, малую стоимость этих хлебов и фитилей. Среди вкладов, вносимых на церковные службы в Средние века и в наши дни, есть подобные примеры. Хепдефай использовал не совсем обычную процедуру. С одной стороны, он уступил часть своих полей, например, отдал один участок земли жрецу Анубиса за три фитиля в год. С другой стороны, он завещал часть своих доходов – первые плоды своего урожая или принадлежавшие ему и его наследникам ноги жертвенных быков. Но в первую очередь он предпочитал расплачиваться теми доходами, которые получал как член жреческой семьи из пожертвований, принесенных в храм Эпуат, – так называемыми «храмовыми днями». Однако эти ежедневные отчисления, состоявшие из различных видов продовольствия, не могли быть получены людьми, жившими далеко от храма; поэтому Хепдефай, если желал расплатиться ими с этими людьми, должен был воспользоваться системой обмена: например, он отдал 22 «храмовых дня» своим собратьям-жрецам за 2200 хлебов и 22 кувшина пива в год для тех людей, которым он действительно хотел заплатить. Таким образом он обменял храмовые доходы, неудобные как средство платежа, на хлеб и пиво, которые мог передать кому угодно.

Хотя внутренняя торговля в Египте явно никогда не была развита в больших размерах, торговля с другими странами, видимо, временами велась очень активно. Тем не менее Египту – насколько нам известно – всегда было нужно иметь особое политическое положение для того, чтобы какое-то время активно общаться с соседними странами, поскольку лишь такой толчок извне был способен преодолеть естественные препятствия (речные пороги, пустыни и морские течения), которые отделяют долину Нила от всех прочих стран. На нескольких следующих страницах мы опишем развитие этих мирных отношений Египта с соседними государствами и влияние этих государств на жителей нильской долины.

Наиболее доступная страна для тех, кто отправляется в путь из Египта, – Нубия. Но из-за своей неплодородной почвы эта страна лишь в поздние времена, под влиянием египетских властей, стала до некоторой степени цивилизованной. Северную часть Нубии населял народ с темно-коричневой кожей – предки нынешних нубийцев; однако египтяне объединяли их со всеми остальными южными варварами в категорию нехес, то есть «негры». Естественной политической границей между Египтом и Нубией был первый порог Нила. Расположенный в этом месте остров Элефантина стал местом для рынка, на котором нубийцы обменивали произведения своей страны и товары, полученные от племен, живших южнее, на египетские изделия. Туда доставлялись для ввоза в Египет шкуры леопардов, обезьяны, но прежде всего – слоновая кость.

Даже названия двух мест на границе – Абу (Элефантина) и Суенет (Сиена, Асуан), которые означают остров слоновой кости и торговля, свидетельствуют о том, какую важную роль играла эта древняя торговля [339] .

Нет сомнения в том, что Египет в какой-то степени господствовал над теми племенами, которые жили рядом с его границей. Уже при царе Пепи негритянские страны Эртет, Меда, Эмам, Вават, Каау (?) и Татеам были обязаны усиливать египетскую армию наемниками. При Меренре, преемнике Пепи, князья стран Эртет, Вават, Эмам и Меда привозили на Элефантину акации для постройки египетских судов. С другой стороны, в той самой надписи, которая рассказывает нам об этом, специально подчеркнуто как поистине необычный случай то, что большую экспедицию, посланную Меренрой к каменоломням Сиены (Асуана), сопровождал всего один военный корабль: египтяне явно не чувствовали себя в безопасности от нападений на границе [340] . Более того, Элефантина сама первоначально принадлежала нубийским князьям, хотя они уже в ранние времена были египетскими чиновниками и вассалами фараонов; в самой древней из их гробниц, которая относится, возможно, ко времени правления VI династии, показано, что тогдашний наместник Элефантины был темно-коричневым нубийцем, хотя его двор, похоже, состоял только из египтян.

Могущественные цари XII династии проникли дальше в глубь Нубии и полностью открыли северную часть этой страны для египетской цивилизации. Сенусерт I покорил юг до «краев земли»; несомненно, его главной целью было получить доступ к золотым рудникам Нубийской пустыни; и в его царствование мы впервые встречаем упоминание о «жалкой стране Куш», то есть южной части Нубии [341] . Тем не менее только самую северную часть завоеванных земель – страну Вават – он смог сохранить и колонизировать, или, как говорили египтяне, «снабдить памятниками» [342] . Его правнук Сенусерт III был первым, кто достиг большего – отодвинул свою «южную границу» до современной Семны (несколько дальше – выше современного Абри. – Ред.), и хвалился, что «продвинул свои границы дальше границ своих отцов и умножил то, что унаследовал» [343] . В восьмой год своего царствования этот царь установил там пограничный камень, «чтобы ни один негр не мог проникнуть дальше него ни по воде, ни по суше, ни с лодками, ни со стадами этого негра». Исключение составляли лишь те негры, которые ехали в качестве послов, и те, кто направлялся на рынок в Экене (Экен, должно быть, – поселение на границе): их пропускали, но не на их лодках [344] .

Пока царь таким образом организовывал мирные взаимоотношения на границе, его верховная власть над этой частью страны снова оказалась под угрозой.

Восемь лет спустя этот фараон был вынужден начать боевые действия, и торжественность, с которой он провозгласил свою победу на заново установленных пограничных камнях (донеся ее тем самым до потомков), в достаточной степени свидетельствует, что и сам он понимал: лишь теперь, одержав вторую победу, египетский царь действительно закрепил за собой завоеванные земли. В самых впечатляющих выражениях Сенусерт III призывает своих преемников не выпустить из рук добытые им на войне владения. Он говорит: «Тот из моих сыновей, кто сохранит этот пограничный камень, который установило мое величество, – поистине мой сын, и его дети будут моими детьми; он подобен тому сыну (то есть Гору), который защитил своего отца и сохранил границы своего родителя. Тот же, кто позволит уничтожить этот камень и не будет сражаться за него, – тот не мой сын, и его дети не имеют доли во мне. Колония, основанная Сенусертом III, на этой границе имела не только крепостные сооружения, но и храм, и признаком мудрости политики царя было то, что этот храм он посвятил в первую очередь нубийскому богу Дедуну и лишь во вторую очередь – египетскому богу Хнуму. В течение жизни нескольких следующих поколений новая египетская провинция оставалась нетронутой, и преемники завоевателя могли отмечать высоту воды в Ниле во время разлива на скалах Семны, которые были границей их нового царства (граница проходила южнее о. Сан. – Ред.). Они даже проникли дальше на юг, и царь Себекхотеп из XIII династии воздвиг изображавшую его самого статую на острове Арго, находящемся более чем на 580 км к югу от Египта.