Государство, армия и общество Древнего Египта - читать онлайн книгу. Автор: Адольф Эрман cтр.№ 39

Эти рабы в большинстве случаев были по рождению варварами: из одиннадцати, которые упомянуты как входящие в число придворных Рамсеса III, пять носили иноземные имена; например, один был ливийцем по имени Инене, а другой с радостью носил красивое финикийское имя Махар-баал. Из тех, кто носил египетские имена, многие, вероятно, тоже были родом иноземцы. Их чужеземное происхождение заставляет нас предположить, что в этом случае речь идет о рабах, а отрывок из стихотворения, где цветистым стилем описан триумф царя, устраняет все сомнения в том, что это так и есть. Там сказано, что старшие из пленных киликийцев, которых провели перед царским балконом во время триумфального шествия, будут работать на пивоварне, а младшие будут либо лодочниками, либо, после того как их искупают, натрут благовонными мазями и оденут, станут рабами его величества. Такие рабы стали любимцами у фараонов эпохи Нового царства, которые, похоже, подобно средневековым султанам, пытались, покупая рабов, окружить себя людьми, которым можно было бы доверять. В этом случае рабы занимают то же место, что мамлюки, и мне вряд ли нужно говорить, что одна и та же причина, а именно недоверие к своим подданным, в обоих случаях заставила монархов использовать странное средство – возвысить рабов, в результате чего в обоих государствах невольники заняли высокие должности. На деле рабы (так же как и много позже мамлюки) не всегда были верны своим господам: к примеру, некоторые из них участвовали в большом заговоре против Рамсеса III.

Среди придворных сановников мы тоже часто встречаем иноземцев, которые, возможно, раньше были рабами. Например, при царе Меренптахе должность «первого глашатая его величества», через посредство которого царь разговаривал с теми, кто входил в его свиту, была дана ханаанею по имени Бен-Матана, сын Иупаа из Дарбарсаны. При дворе этот ханааней, конечно, взял себе египетское имя: он назывался «Рамсес в храме Ра» и (возможно, потому, что это благородное имя носил еще кто-то из его сослуживцев) носил еще и дополнительное имя – «любимый Гелиополем». Вероятно, не все варвары так добросовестно указывали на свое иноземное происхождение, как Бен-Матана, а следовательно, мы можем предположить, что многие чиновники, носившие имена в честь царствующего фараона, могли быть финикийцами или киликийцами.

Мы уже отметили, что феодальный строй Египта, вероятно, был уничтожен насильственно; однако от прежних провинциальных правительств кое-что сохранилось, хотя и в сильно измененном виде [109] . То и дело упоминается – по крайней мере, в стихах – Совет тридцати. Прежний титул номархов – «князь» – продолжали носить правители больших городов, например Фив или Тиниса, но они потеряли то влияние и ту власть, которые были у князей эпохи Среднего царства. Они стали только лишь правительственными чиновниками, не имевшими никакого значения в политике.

Фивы имели двух таких князей – одного для самого города, другого для квартала мертвых. Если мы можем верить рисунку времен Сети I, «югом и севером» в более ранние времена управляли 19 князей [110] .

Между фараоном и правительственными чиновниками теперь стоял заместитель царя; он назывался «главные уста», или, иначе, «вождь вождей и начальник над начальниками работ»; при царице Хатшепсут в этом качестве выступал ее любимый слуга, но обычно эту должность занимал предполагаемый наследник престола [111] . Однако во главе самого правительства мы по-прежнему обнаруживаем «главного судью» и «наместника»; теперь их часто бывает два одновременно [112] . В более ранние времена эти люди обычно имели еще одну высокую должность, а именно «государственного казначея». В эпоху Нового царства – и, вероятно, раньше [113] – они управляли городом, то есть тем из городов, где находилось правительство страны, будь это Фивы, Мемфис или новый город Пер-Рамсес в восточной части дельты, основанный при XIX династии. В столице наивысшей властью даже в делах храмов был наместник, который по должности был даже выше верховных жрецов. Когда работники не могли добиться, чтобы им вовремя доставили зерно, то, исчерпав все остальные средства, они обращались к нему. О каждом преступлении докладывали наместнику, и он должен был расследовать дело и провести судебный процесс. Короче говоря, он был главой полиции в столице и, вероятно, также во всем царстве. В эпоху Нового царства наместником и «начальником города» часто выбирали священнослужителя – верховного жреца великого фиванского бога Амона или верховного жреца великого мемфисского бога Птаха. Такой сановник объединял в своем лице высшую светскую и высшую духовную власть и был не только «главой великих людей юга и севера», но и «начальником пророков юга и севера», то есть, как сказали бы мы, министром внутренних дел и министром по делам религий одновременно. Древние ведомства, управлявшие царским имуществом, тоже были сохранены – и управление домом [114] (то есть земельными владениями), и управление складами зерна, и управление, распоряжавшееся быками, и их многочисленные начальники были людьми высокого звания, способными воздвигать себе великолепные гробницы. Особенно велико было значение должности «начальника складов зерна», поскольку, несмотря на все завоевания и дани, истинным богатством Египта было производимое на его землях зерно. «Начальник складов зерна» должен был следить за тем, чтобы этого зерна было много и хватало на содержание всех чиновников, солдат и зависимых крестьян; он должен был держать под своим контролем и требовать крупных поставок зерна от «управляющих поместьями (?) фараона, от жалкой страны Эфиопии до границ страны Нахарины. Каждый год для страны наступал великий день, когда «начальник складов зерна» на торжественном приеме представлял монарху «отчет об урожаях на юге и севере»; и если он, как Хаемхет, начальник складов зерна при Аменхотепе III, мог объявить своему повелителю, что разлив Нила был хорошим, что «урожай был лучше, чем за тридцать лет», то его величество проявлял особое благоволение к своему верному слуге: в присутствии монарха начальника умащали благовониями и украшали дорогими ожерельями.