Скифы. Строители степных пирамид - читать онлайн книгу. Автор: Тамара Т. Райс cтр.№ 38

Во время сарматского и славяно-языческого периода в истории России были установлены торговые связи между людьми, жившими на побережье Черного моря, и жителями Прибалтики. Товары перевозились из одного региона в другой по большим рекам, которые пересекают Россию. Эта торговля постепенно стала контролироваться германскими народами, которые последовали за готами, когда те вторглись в Боспорское царство. Многие из них поселились по берегам Днестра и в северном Понте, но продолжали поддерживать постоянную связь со своей родиной. Теперь общие направления развития искусства, художественные изделия, монеты путешествовали вверх по течению великих рек вместе с тюками и мешками товаров. И именно таким путем рисунки и узоры, которые продолжали пока еще оставаться в основе своей скифскими, хоть и измененными понтийскими мастерами в угоду сармато-готским вкусам, просочились в Скандинавию и северную Германию.

Это влияние отражается в скандинавском искусстве с давних времен. Его можно распознать в предметах позднекельтского периода его истории, относящихся к I–II вв. н. э. Оно просматривается, например, в привозном сосуде – великолепно украшенном огромном серебряном котле из Гундеструпа в Ютландии, имевшем двадцать восемь дюймов в поперечнике. Некоторые «звериные» мотивы, которые его украшают, очень близко напоминают скифскую работу, а включение в них придуманных зверей и слонов неоспоримо указывает на определенные восточные связи. Расположение сцен также соответствует скифским образцам. На одном рельефе ряд конных воинов изображен движущимся вправо, а в нижнем ряду они маршируют влево. Как уже было отмечено, это был излюбленный скифами способ расположения фигур, и он наверняка достиг Скандинавии с юга России. Правда, Шетелиг высказывается в пользу другой гипотезы: возможно, этот котел был завезен на север кельтами, жившими на Дунае.

Торговые отношения между Скандинавией и югом России были прерваны в IV в., когда с востока к Черному морю пришли гунны, вытеснив готов и изолировав этот регион. Тем не менее скифо-сарматский стиль, вероятно, продолжал оказывать влияние на украшения, сделанные в Скандинавии между 450-м и 600 гг. н. э., хотя Шетелиг оспаривает эту точку зрения, во-первых, из-за значительного разрыва во времени между периодом расцвета скифского искусства и зарождением «миграционного» стиля в Скандинавии и, во-вторых, из-за отсутствия изображений оленей в германском «зверином» искусстве, которое было главным источником скандинавского стиля. Однако он не принимает в расчет искусство сарматов и сохранение множества скифо-сарматских элементов в искусстве древних славян России. Невозможно игнорировать то влияние, которое оно, вероятно, оказало на мастеров с севера. Многое в скандинавском искусстве Шетелиг приписывает влиянию римского индустриального искусства и – в меньшей степени – германского «звериного» искусства. Последнее и само получило ценный вклад от скифо-сарматской школы, посредниками в чем были гальштатские [21] и латенские [22] кельты. Этот факт, вероятно, настроил жителей Скандинавии на благосклонный прием схожих художественных направлений, идущих к ним прямо с юга России. В результате из смеси этих разнообразных элементов в Скандинавии развился очень оригинальный стиль. Позднее он послужил фундаментом для искусства викингов, а оно, в свою очередь, было в конечном счете завезено в Британию, где нашло свое чрезвычайно успешное выражение в кельтской и саксонской резьбе и ювелирных изделиях.

Скифо-сарматские элементы, которые сохранились в искусстве славян, снова стали преобладать в искусстве Скандинавии, когда связи с югом России укрепились благодаря викингам, которые обосновались там в XIX в. Они даже поселились в Поволжье и Прикаспийском районе, где скифские художественные формы продолжали процветать даже в еще более чистом виде. Мелкие предметы, такие, как бронзовые пластинки из Борре (Норвегия), демонстрируют это очень ясно как в отношении набора животных, появляющихся на них – оленей, грифонов и придуманных существ, – так и в стиле изображения. Даже линии, очерчивающие мускулы, явно произошли от скифских. Это же влияние очевидно и в крупных изделиях, особенно это относится к звериным головам на кораблях викингов из осеберга и Гёкштадта. Они служили для защиты от дурного глаза. Особенно хорошо в скифские рамки вписывается конь из Гёкштадта. Он выполнен в том же самом стиле, что и пластинки из Борре, слегка отличаясь от более пышной и цветистой Осебергской манеры. Его происхождение можно проследить до бронзового коня из Керчи среднескифского периода. Возможно, это влияние пришло напрямую с юга России, смешавшись по дороге с искусством славян, которые создавали творения, похожие на те, что были найдены в тайнике VI в. в Мартыновке под Киевом. Или, возможно, оно двигалось более извилистым путем через гальштат. Там его следы можно увидеть на графине IV–III в. до н. э., найденном в Бассе-Ютце в Лоррейне. Хотя и персидская по форме, бронзовая ручка в виде волка безусловно скифская по почерку. Ко времени переселения народов этот стиль, в свою очередь, изменился в сторону более тяжелых и орнаментированных форм, что великолепно выражено в бронзовом орнаменте VI в. н. э. из Венгрии.

Несколько схожие скифо-сарматские тенденции дошли даже до самой Британии. С одной стороны, этот стиль был завезен на ее берега викингами, а с другой – прибыл более кружным путем через Германию. И снова юг России послужил отправной точкой, так как, когда готы ушли с Понта, чтобы захватить и опустошить большую часть Юго-Западной Европы, они принесли с собой свои многоцветные ювелирные украшения и изделия из металла, и вместе со скифо-сарматскими элементами, лежавшими в их основе, этот стиль распространился по многим регионам. Так «звериный» стиль возродился сначала в Румынии, затем в Австрии, затем в Рейнской области, откуда он попал вместе с другими элементами в Англию.

Рис. 67. Серебряная пластинка славянской работы из Мартыновки, Киевская область. VI в. н. э.

Рис. 68. Бронзовый конь VI в. н. э. из Венгрии. Национальный музей в Будапеште

Скифо-сарматское влияние было особенно заметно в Центральной Европе. Может быть, это произошло благодаря просачиванию в этот регион евразийских элементов во время позднего гальштатского и раннего латенского периодов, то есть начиная приблизительно с 500 г. до н. э. гальштатские кельты вели такой же образ жизни, как и кочевники Евразии. И гальштатский меч из Музея естественной истории в Вене демонстрирует, что их богато украшенные штаны были весьма похожи на те, что были надеты на скифах с чертомлыкской вазы, в то время как их куртки с раздвоенной задней частью напоминают те, что Радлов нашел в Катанде. Якобшталь рассматривает этот регион и его жителей в качестве «самого западного аванпоста обширного евразийского пояса». И действительно, евразийские элементы постоянно обнаруживаются в их изделиях. Ряды зверей шествуют гуськом, правда, в одном направлении, по краям бронзовых сосудов, которым нет числа. Чеканка и штриховка – распространенные декоративные мотивы; пирамиды и окружности напоминают скифские узоры; знакома и фигура Великой Богини с двумя зверями по бокам. Даже такой вариант ее изображения, который относится к периоду переселения народов, найденный на западе в Амьене, где она изображена в характерной позе, уверенно держащей лошадей под уздцы, очень близко подходит к евразийским версиям.