Тропа плача - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Чирков cтр.№ 28

– Разбойник!

Проворчав что-то нечленораздельное, Пуфф бросился бежать, наталкиваясь по пути на лавки. Марк покосился на Яна. Зеленый блеск угас, клинка в лапах не было! Он облегченно вздохнул, убрал меч. Перун встретился с демоном взглядом и все понял. Ведьма бросилась ловить кота, вооружившись ухватом и опрокидывая по пути лавки. Наконец кот с кувшином на голове и печь встретились. На шее хулигана остался лишь ободок от горлышка. Пуфф бросил взгляд в сторону Яна, тоже все понял, непонятным образом сразу оказался за его спиной. Он вернул себе нормальный размер, только горлышко крынки увеличилось и осталось на шее, да морда по-прежнему была перепачкана сливками. Ведьма, забыв в пылу погони, с кем имеет дело, угрожающе двинулась на Пуффа.

Незнакомец протянул лапу, скомкал железный захват, словно лист бумаги, это отрезвило ведьму.

– Ян, – представился он, – а они мои попутчики, – Марк и Пуфф.

– А вы, надо полагать, Перун, бог грома древних славян? – подключился к беседе Марк.

– Да, а она Пришни.

– Простите его за причиненный ущерб.

– Но если б не Пуфф, все могло кончиться значительно хуже.

– Я догадался, – заметил Перун.

– Ну и хорошо, теперь я верну все назад…

– Кроме прекрасных сливок, – докончил фразу облизывающийся котище.

Демон взмахнул лапой, шепнул бессмысленную фразу, и следы погрома исчезли.

Ян подошел к столу и постучал когтем по блюду.

– Думал, только в сказках бывает.

Коготь соскользнул в остатки жидкости…

Над блюдом возник желто-зеленый туман, и Ян скучным голосом скороговоркой произнес: «Их будет семь – Ваювега, Ваюбала, Ваюга, Ваюмандала, Ваюджвала, Ваюретас и Ваючакра. Будут они равны, единодушны, как близнецы одинаковы – словом, братья. Будет им имя дано маруты. Прекрасные юноши, они могучи, на них сверкающие одежды; их оружие – золотые топоры, копья-молнии, луки и стрелы; они мчатся на колесницах, запряженных лошадьми, по воздуху, по небу, через горы и деревья, от подземного царства до небесного свода. Когда маруты мчатся, разбиваются скалы и горы, гнутся деревья, сотрясаются крепости, ревет небо, земля дрожит от страха, делается темно…»

– Что-то я заговариваюсь, да!

Ян поманил ведьму и посмотрел ей в глаза. Не могло укрыться от его взгляда глубоко затаившееся совершенство. Он почувствовал, что самое время применить сыворотку преобразования, полученную на планете пирамид от ракообразного техника.

– Женщина должна быть прекрасна всегда. Негоже тебе носить чужую кожу.

Пей!

Страшная лапа с острейшими когтями протянула хрустальный кубок, из сумки вылетела фляга, налила на дно немного прозрачной жидкости. Ведьма отшатнулась.

– Пожар уже зажжен. Пей!

Она взяла дрожащей рукой кубок и залпом осушила.

– Кажется, такие сцены любят авторы ужастиков на земле, – прошептал Марк.

– Только этот фильм наоборот.

– Не понял…

Тем временем тело ведьмы разбухло, под кожей лица что-то шевелилось. Она судорожно дернулась и первой шелуха слетела с рук, открыв свету прелестные женские пальчики с удлиненными, полированными, словно только из маникюрного кабинета, ногтями. Зрители застыли. Теперь дело пошло быстрее, словно банановая кожура, слетели лоскуты старой оболочки и тряпок с ног, затем появилось тело, и наконец Пришни сняла скальп. Перед зрителями предстала великолепно сложенная, стройная женщина со смуглой кожей, чертами лица, как у красавиц Индии, и черными как смоль волосами.

– Ах, я виновата! Одежда!

Более прикрытой от изобретенного ей белого наряда ведьма не стала… Тончайший обтягивающий свитер и брюки из тонкой кожи лишь подчеркнули рельеф тела только что рожденной красавицы. Узкие лодочки дополняли силуэт. Перун смотрел не отрываясь.

– Кажется, ему следует подпереть челюсть, иначе выпадет, – заметил Пуфф.

– Ведьма я или нет?

Перед ней появилось зеркало. Дева повернулась перед ним.

– Несколько вульгарно, но мне так нравится мое тело!

Старик не подавал признаков жизни, скорее напоминая дубовый столб на вершине холма.

– Поняла! Ему больше нравятся блондинки!

Волосы ведьмы стали светлеть, через несколько секунд приобрели золотистый цвет. Это окончательно добило древнего бога, он сел на лавку. Теперь Перун почувствовал, как каменные стены в душе рухнули, на свободу вырвалась его истинная натура, восставшая из праха, готовая к развитию и самосовершенствованию, способная породить другую жизнь. Коготь гостя указывал на него.

– Очнись!

Перун подошел к деве.

– Прости меня, – сказал он, опускаясь на одно колено.

Пришни лучезарно улыбнулась. В ответ на ее улыбку старик преобразился, просто внешнее догнало внутреннее, лишь в глазах сохранилась легкая грусть и притаилось прошлое. Ведьма опустилась на колени.

– Не стоит, я здесь ни при чем, – возразил Ян, – поднимитесь!

Он отнял лапу от блюда, постучал по нему еще раз.

– Хорошее блюдо, древнее.

Хозяин Замка прочел в глазах не страх, нет, а глубокое уважение и благодарность.

– Повторяю, вы все сделали сами, следовательно, свободны и ничем не обязаны.

Но его никто не слушал.

– Я обрел новое ощущение, снова оживает внутри сила.

Они с обожанием смотрели друг на друга. Дремавшие в недрах душ великие силы вырвались и объединились.

– Сдается мне, мы тут лишние, – сказал Марк.

– Бесспорно, – согласился Пуфф.

– Прощайте.

– Тропинка быстро приведет вас на Духов холм.

Все трое обернулись, перед тем как исчезнуть под покровом леса, – на крыльце солнечного и светлого дома стояла красивая, счастливая пара. Снова обретший себя древний бог и прекрасная женщина. Они махали на прощание.

Ветер донес обрывок разговора…

– Теперь мне понятен смысл его предсказания!

– И мне, – шепнули губы очаровательной женщины.

– Он станет их крестным отцом, даже если будет далеко. За нами долг!

Если бы путешественники посмотрели на свои следы, то заметили – отпечатки кроссовок и кошачьих лап ведут к лесному приюту, а потом дальше в лес…

Когда «Два Л», как их за глаза называли, вернулись в город, все следы погрома в студии уже были ликвидированы. Заглянул шеф, но ожидаемого наказания не последовало.

– Отлично. Рейтинг возрос, – сообщил он и исчез.

– Если нас уничтожат или еще что похуже, то рейтинг взлетит на недосягаемую высоту, – проворчал Лэзи.