Тамплиеры и другие тайные общества Средневековья - читать онлайн книгу. Автор: Томас Кейтли cтр.№ 75

Принимаемый также был обязан поклясться, что он всегда в силу всех своих возможностей будет стремиться расширять священную империю и никогда не предпримет никакой несправедливости по отношению к земле и подданным штульгера.

После этого граф узнавал у судебных исполнителей (fronboten), исполнены ли кандидатом все формальности, необходимые для вступления в члены трибунала. При получении утвердительного ответа председатель раскрывал перед новичком секретные знания общества и сообщал секретные знаки, по которым посвященные узнавали друг друга. Что именно служило этим знаком, совершенно неизвестно: некоторые утверждают, что, когда они встречались за обеденным столом, они обычно поворачивали нож острием к себе, а рукояткой от себя. Другие полагают, что буквы SSGG, которые были найдены на документах в архивах Герфорда, служили этим знаком и расшифровывались как «палка, камень, трава, страдание» (Stock Stein, Gras Grein). Тем не менее это наиболее спорные предположения, не имеющие никаких доказательств. Граф после этого был обязан внести имя новичка в общий регистр, и с этого момента тот становился частью могущественной группы посвященных.

Монархи и дворяне боялись, что их канцлеры и вельможи, а объединения городов – что отдельные члены магистратов могут входить в число шоффенов. Многие правители сами стремились стать членами этой грозной организации, и утверждается, что в XIV–XV веках (только об этом периоде имеются точные исторические свидетельства) число шоффенов превышало 100 тысяч человек.

В обязанности шоффенов входили доставка по стране повесток в суд, выслеживание и изобличение злодеев или же, если те были застигнуты во время совершения преступления, прямо на месте совершение над ними правосудия. Они также входили в число заседателей при фрайграфе, когда собирался трибунал. Для этого требовалось присутствие по крайней мере семи из тех, кто проживал в том округе, где проходил суд. Те, кто принадлежал к другим округам, могли присутствовать, но не выступать в роли заседателей, они являлись лишь одними из присутствующих на суде лиц. Всего таких зачастую насчитывалось до 100 человек.

Все посвященные могли перемещаться по стране как пешком, так и верхом на лошади, поскольку лишь самые отчаянные люди могли решиться причинить им какой-либо вред, так как в этом случае ничто, кроме смерти, их не ожидало. Страшное наказание ждало и тех, кто позабыл бы о своей клятве и раскрыл тайны общества. Его должны были схватить, завязать тряпкой глаза, скрутить руки за спиной, надеть петлю на шею. После этого его опрокидывали на живот и вешали семью футами выше любого другого преступника. Тем не менее есть сомнения, что подобное наказание когда-либо потребовалось осуществить. Так, Энеа Сильвио, который писал в те времена, когда общество уже пришло в упадок, уверяет, что ни один из членов вестфальских трибуналов никогда ни по каким мотивам не выдал их секретов. Он описывает шоффенов как суровых людей, приверженцев истины и справедливости. Подобные слова в их отношении используются и другими авторами тех времен.

Помимо фрайграфа и заседателей для правильного проведения судов фемы требовались исполнители, которые назывались «фронботы», или, по-другому, «сержанты» либо «посыльные», а также клерк для записи вынесенных приговоров в так называемую Кровную книгу (Liber sanguinis – Книга кровожадности). Они также, разумеется, были посвященными, в противном случае они не могли бы присутствовать на трибуналах. Требовалось, чтобы посыльные были свободными гражданами, живущими в этом округе и обладающими всеми теми качествами, что и обычные шоффены. Их обязанностью было присутствовать на заседаниях суда, когда они проводились, и следить за тем, чтобы непосвященные, в отношении которых были выдвинуты обвинения, были привлечены к ответственности надлежащим путем [118] .

Граф обязан был созывать два вида судебных заседаний: одно открытое, называвшееся открытый, или публичный, суд, на который имели доступ все свободные граждане, а другое – закрытое, называвшееся тайный трибунал, на котором нельзя было появляться никому, кроме посвященных.

Первый суд проводился через определенные промежутки времени и не реже трех раз в год. О его заседании за четырнадцать дней объявляли посыльные, и каждый домовладелец в графстве, посвященный или нет, свободный или подневольный, был обязан под угрозой штрафа в четыре полновесных шиллинга появиться на нем и клятвенно заявить о тех преступлениях, которые, как ему известно, были совершены в графстве.

Когда граф созывал тайный трибунал, постриженное и рукоположенное духовенство, женщины и дети, евреи и язычники [119] , а также, как представляется, высшая знать не подпадали под его юрисдикцию. Духовенство было неподсудно, вероятно, по благоразумным мотивам, поскольку не казалось безопасным беспокоить членов столь влиятельного учреждения, посягая на их привилегии. Тем не менее духовенство по своему желанию могло стать подотчетным судам фемы, если хотели разделить преимущества причастности к ним. Женщины и дети исключались на основании пола и возраста, а период несовершеннолетия продлевался в документах до четырнадцати, восемнадцати и иногда до двадцати лет. Евреи и язычники, а также им подобные не допускались на основании их недостойности. Высшее дворянство было неподсудно (если это действительно было так) в соответствии с принципами германских законов, по которым люди должны были судиться лишь равными себе, поэтому вряд ли было возможно найти графа и семь заседателей, которые были бы равного звания с обвиняемым этого класса.

При своем появлении суды фемы, если принять, что их название пошло от слова fem – «приговор», были исключительно уголовными судами, и их действие не распространялось на вопросы гражданских отношений. Им были подсудны все преступления против христианской веры, святого Евангелия, десяти заповедей, общественного покоя и личного достоинства – категории, под которые, впрочем, можно было легко подвести почти любой совершенный проступок и преступление. Соответственно в своде законов суда фемы можно найти перечисленными такие преступления, как святотатство, грабеж, изнасилование, убийство, отступничество, предательство, лжесвидетельство, фальшивомонетничество и прочее и прочее. Таким образом, трибуналы, ловко интерпретируя законы, умудрялись сделать «подфемными», то есть подпадающими под их юрисдикцию, даже те дела, которые были очень далеки от уголовных преступлений.

Однако все исключения вообще не принимались во внимание в случае неявки в суд, или если лицо было застигнуто непосредственно в момент совершения преступления. Если человек, после того как его в установленном порядке вызвали в суд, даже по гражданскому делу, не явился, чтобы дать ответ на выдвинутые против него обвинения, его объявляли вне закона, а его преступление становилось «подлежащим феме». Каждый судейский в этом случае имел право арестовать обвиняемого, принадлежал ли он к его округу или нет. Силы всех шоффенов были теперь направлены против него, и скрыться от них было практически невозможно. Здесь и проявляла себя огромная власть судов фемы. Другие суды также могли объявить человека вне закона, но никто другой не имел таких же возможностей привести в исполнение свой приговор. Единственным средством защиты от суда для обвиняемого было попытаться явиться перед ним и защитить свою позицию либо же подать прошение о защите императору. Если человека поймали flagranti delicto (на месте преступления – лат.), вестфальские трибуналы имели право незамедлительно казнить его.