Я знаю, ты где-то есть - читать онлайн книгу. Автор: Тьерри Коэн cтр.№ 40

– У вас очень красивые дочери! – воскликнул Ноам. – Похожи на вас.

– Мальчики тоже, кроме младшего, тот пошел больше в отца.

Девочки потихоньку выскользнули из комнаты.

– Мне с чего начинать? С крушения коммунистического режима?

– Да, пожалуйста, мадам.

– Называйте меня Еленой, не стесняйтесь, и я буду звать вас по именам, если вы не против.

Она начала со своих буржуазных корней, поскольку, по ее словам, даже при коммунистическом режиме люди жили по-разному: одни богаче, другие беднее. Потом рассказала о том, как они встретились с Кристианом, будучи студентами в будапештском университете. Он изучал физику, она химию. Они сразу влюбились друг в друга и до окончания учебы жили вместе, не оформляя своих отношений официально, чтобы, как жеманно пояснила Елена, показать, что они свободны от всяких условностей.

– А Кристиан откуда родом? – осмелился задать вопрос Ноам.

– Из деревни в нескольких десятках километров от Будапешта. Его родители работали на земле, так что для него получить образование – гораздо бо́льшее достижение, чем для меня.

Затем она рассказала, как после окончания университета они поселились в маленькой квартирке. Кристиан получил место научного сотрудника в одной венгерской лаборатории, а Елена поступила на работу на немецкое фармацевтическое предприятие, незадолго до того открывшееся на окраине столицы. Это были чудесные годы. Они были молоды, красивы, хорошо зарабатывали, могли свободно тратить деньги, путешествовать и любить друг друга. И Елена принялась подробно расписывать, как это замечательно – чувствовать себя свободными, помогать становлению своей страны. Потом она забеременела, и они решили пожениться. Чтобы заниматься ребенком, она ушла с работы – с точки зрения западного человека, поступок очень консервативный, заметила она, но лично ей он казался даже прогрессивным, особенно в государстве, которое десятилетиями заставляло работать и мужчин, и женщин. Так что она полностью взяла на себя воспитание детей. Тут она снова задержалась на концепции семьи и воспитания при старом режиме, думая, что именно это интересует ее гостей.

Ноам записал несколько фраз – ради приличия и чтобы изобразить интерес к ее рассказу, который не оправдывал его ожиданий. Ничего из того, чем делилась с ними Елена, не имело отношения к его собственной жизни или к жизни двух других людей, названных Сарой. Что касается возможных связей с семьей его матери, он слишком мало знал о своих венгерских корнях, чтобы извлечь что-то полезное из рассказов милой, но многословной хозяйки.

Затем карьера Кристиана пошла вверх. Он опубликовал результаты своих исследований и начал разъезжать по свету с лекциями и семинарами. Елена ездила вместе с ним. У них родился второй ребенок, потом третий и четвертый. Устав от разъездов, Кристиан решил перейти на оседлый образ жизни, получил должность профессора и купил этот дом.

– Мы тогда сделали свой выбор, решив жить ради детей, – закончила она свой рассказ.

– Значит, вас можно считать счастливой семьей, – улыбнулась Аврора.

– Да, просто непристойно счастливой, – ответила она. – Мы с мужем по-прежнему любим друг друга. К тому же Кристиан – фантастический отец, он столько времени проводит с детьми! А те нас постоянно радуют: они все большие умницы.

Эта идиллическая картина растрогала Ноама. Более того, его восхищала сила Елены Надь, ее самоотверженность, преданность семье. И потому ему было неловко обманывать эту женщину, с таким доверием поведавшую им о своем счастье. Как она, должно быть, расстроится, не увидев статьи о своей жизни.

– А что, по-вашему, дает силу этой любви?

Елена задумалась.

– Наверное, сознание, что ты живешь для других, – ответила она наконец. – Когда мы были молодыми, мы жили друг для друга. Объездили всю планету. Были в Африке, Индии, Соединенных Штатах, в других местах. Нам все было интересно – все философские школы, все религии. Нам хотелось узнавать, открывать для себя что-то новое. А когда появились дети, внимание переключилось на них. Первую половину жизни мы занимались собственным самосовершенствованием, а вторую посвятили развитию и воспитанию тех, кого мы любим, – наших детей.

В этот самый момент открылась дверь, и в комнату вошел мужчина. Высокий, спортивного телосложения, с твердым лицом, он излучал спокойствие и жизнерадостность, которые наверняка сразу покоряли всех, кто с ним знакомился. Обнаружив у себя в гостиной неизвестных людей, он выразил вежливое удивление. Елена Надь радостно поднялась и подошла к мужу. Они поцеловались, после чего она представила ему гостей и объяснила цель их визита. Кристиан Надь выслушал супругу, непринужденно улыбаясь, затем сел рядом с ней.

– Значит, теперь вы всё знаете о нашей жизни, – приветливо сказал он.

– И о вашей любви тоже, – ответила Аврора.

Кристиан поднял брови.

– Ну, здесь моя жена имеет склонность к преувеличению. Вы впервые в Венгрии?

– Да, для нас обоих это первый визит.

– Правда, у моей матери были венгерские корни, – поспешно добавил Ноам, пользуясь возможностью проверить и эту версию.

– Да? Ее родители были венгры?

– Нет, только бабушка и дедушка со стороны отца. Они жили в Дебрецене. Их фамилия была Ярока.

Он внимательно следил за выражением лица супругов Надь, но те лишь кивнули.

– Я раз или два ездил в Дебрецен, встречался там с учеными. Это город со значительным научным потенциалом.

– А вам не встречались люди с фамилией Ярока? – на всякий случай спросил Ноам. – Мир, как известно, тесен: было бы забавно, если бы мы оказались родственниками!

– Нет, – с улыбкой ответил Кристиан. – А тебе, дорогая?

– Тоже нет.

Вошли мальчики. Младший бросился к матери и крепко обнял ее. Двое старших подошли к Авроре и Ноаму и пожали им руки. Глядя на них, Ласло с самым серьезным видом последовал их примеру, вызвав этим смех родителей.

Елена что-то сказала им, и они вышли из комнаты.

– Они пошли принять душ, а заодно помоют и своего младшего братца.

– У этого малыша, можно сказать, три мамы и три папы, – пояснил Кристиан.

Тронутый этой семейной картиной, Ноам позавидовал их счастью и душевному равновесию. Но тут же он вспомнил предсказание Анны, и ему стало не по себе. Неужели возможно, чтобы такая гармония вскоре оказалась разрушенной? Что станет тогда с этой образцовой матерью, с ее любящими детьми?

Аврора, по-видимому, почувствовала его смятение и попыталась вернуть к разговору.

– Ноам, у тебя еще есть вопросы к госпоже и господину Надь?

– Только один: вы знаете философа Филиппо Луццато?

– Нет, – удивился Кристиан. – А ты, Елена?

– И я не знаю. А что?

Их ответы разочаровали Ноама, но он все же продолжил: